Когда серебристое крыло обняло меня со всех сторон, я доверчиво ухватилась за костяной отросток на сгибе и прижалась, чтобы не упасть. От ощущения стремительно убегающей из-под ног земли как всегда перехватило дыхание, но полет было совсем недолгим. После чего меня привычно опустили в уютную, пышущую теплом ложбинку, и я едва не задохнулась от нежности и чувства безграничной защищенности, которое исходило от довольно заурчавшего дракона.

«М-р-р… моя Хейли…»

– Твоя, конечно, – рассмеялась я, когда Рэн собственническим жестом прикрыл меня от застывшего внизу инкуба. А затем прижалась щекой к горячей чешуе и едва сама не замурлыкала от удовольствия. – Разве кто-то рискнет оспорить твое право?

«Вон один стоит, слюни глотает», – встрепенулся дракон, а я выбралась из-под крыла и с любопытством глянула вниз. Лорд Сай выглядел растерянным, однако испуга на его лице не было. Более того, дракона он изучал с неподдельным интересом и ничуть не смутился, когда громадная лапа прочертила четыре глубокие борозды возле его ног.

– Надо же, а я вчера не поверил! Первый год обучения, и вдруг – дракон… Каю вдвойне повезло разом найти донора для себя и Всадника для Веера.

Я собралась возразить, что дело не во Всаднике, но Рэн предупреждающе заворчал:

«Не надо, Хейли. О том, что ты – мое Пламя, посторонним знать необязательно».

«Но лорд Эреной знает. И тот дракон… Эйл».

«Кай никому не скажет – это в его интересах. А драконы не делятся тайнами с незнакомцами. Так что пусть чужак продолжает заблуждаться».

Я пожала плечами. Ладно, пусть.

«Что мне ему сказать, если вдруг начнет задавать вопросы?»

«Если будет настаивать, отправляй его к Каю, пусть сам разбирается».

«Хорошо. Кстати, ты как-то обещал меня покатать»…

«А ты сегодня уже рисовала?» – строгим тоном поинтересовался Рэн.

«Не успела. Но рядом с инкубом сделать это весьма затруднительно, поэтому я буду рада, если ты унесешь меня от него подальше».

«Вот прямо сейчас и унесу, – оскалился дракон, заставив лорда Сая отступить подальше. – Но нормально мы полетаем в следующий раз – я еще недостаточно освоился с новым телом. Когда пойму, как сделать, чтобы тебя не сдуло с моей спины, сразу отправимся изучать Атолл. Хорошо?»

Я огорченно кивнула.

«А пока я тебя на другой конец острова переправлю, – недолго подумав, решил Рэн. – Там потише, цветочки разные растут, да и приставать никто не будет. А перед уходом верну сюда. Хочешь?»

Я снова кивнула. На этот раз радостно.

«Иди ко мне! – Передо мной снова появился сгиб крыла, а когда я ухватилась за острый коготь, меня взметнули вверх и опустили возле одного из шипов на загривке. – Между иглами не вставай – раздавит. Найди где-нибудь шип потоньше и держись за него. Я постараюсь, чтобы поменьше трясло».

Я послушно завертела головой, ощущая себя маленькой девочкой, внезапно попавшей на скалистое плато. С трудом отыскала костяную иглу, которую могла бы обхватить руками, и вцепилась в нее что было сил.

«Готово!»

Рэн удовлетворенно хмыкнул, развернулся и, проигнорировав очередной вопрос инкуба, расправил крылья. Затем разбежался. Мощно оттолкнувшись, взлетел… а я вдруг с разочарованием поняла, что летать на драконе вовсе не так здорово, как мне казалось.

Присесть на нем оказалось страшно – толстые чешуйки на спине, больше похожие на костяные пластины, все время двигались, с треском наползая друг на друга; толстые шипы угрожающе поскрипывали, особенно на взлете, когда крылья выгибались от встречного ветра. Между ними свирепо завывал ветер, который оказался далеко не таким теплым, как на земле. Наконец, меня трясло, болтало и мотало из стороны в сторону как тряпку. Если бы не опора, в которую я вцепилась руками и ногами, мне наверняка удалось бы самолично измерить температуру воды в море. А уж когда Рэн, сделав над островом круг, пошел на посадку…

«Ты в порядке?» – обеспокоенно спросил Рэн, приземлившись и потянувшись, чтобы снять меня со спины.

Я посмотрела на него мутными глазами и тут же их закрыла, когда земля рывком прыгнула навстречу, заставив судорожно сжавшийся желудок подкатиться к горлу.

«Более или менее. Но обратно мы пойдем пешком, ладно?»

«Тебя укачало, – печально заключил дракон, увидев мою позеленевшую физиономию. – Ну вот. А я так хотел тебя порадовать».

«Прости, – шепнула я, сев прямо на песок и стараясь прогнать плавающие перед лицом разноцветные круги. – Кажется, плохой из меня получится Всадник. Никогда раньше не летала и летать, судя по всему, уже не буду. Меня не для этого создавали».

«В первый раз часто так бывает. Может, ты потом привыкнешь?»

«М-может, – мужественно кивнула я, с трудом справляясь с очередным позывом тошноты. – Но это точно будет не скоро. А пока я просто полежу, ладно?»

«Лежи. Что с тобой поделаешь… А лучше иди в свою темную комнату, посиди спокойно – там тебе полегчает».

Рэн оказался прав – стоило мне нырнуть в состояние внутреннего покоя, как мучительная тошнота отступила. Я даже духом воспрянула, ощутив себя живой и невредимой. После чего уселась на пол и постаралась отстраниться от неприятных ощущений.

«Спасибо, Рэн, – с чувством подумала я, когда окончательно пришла в себя и ненадолго вынырнула обратно, с сожалением обнаружив, что в реальности мое самочувствие далеко не столь радужное, чем в комнате. – Ой-ой, кажется, я поспешила с выводами»…

Дракон тут же ласково заурчал:

«Не торопись, Хейли. Побудь там хотя бы полчаса – телу нужно время, чтобы восстановиться».

Я послушно нырнула обратно, посмотрела на мрачную темноту вокруг, после чего махнула рукой и решила:

– Буду рисовать. Все равно делать больше нечего.

«Как твои успехи? – с нескрываемым любопытством спросил Рэн, когда я наконец перестала себя мучить и вернулась к реальности. – Что-нибудь получилось?»

Я ответила не сразу – сперва попыталась понять, где нахожусь, какое сейчас время суток, потому что вокруг темно, и почему меня все еще укачивает, ведь времени, если верить внутренним часам, прошло немало. Однако причина стала ясна почти сразу. Как выяснилось, я лежала не на земле, а в плотном, покрытом тонкими прожилками вен коконе, словно готовящаяся к перерождению гусеница. А несущий меня завернутой в крыло дракон размеренно шагал в неизвестном направлении. От этого-то и укачивало.

«Рэн… – протянула я, чувствуя, что пропустила что-то важное. – Что ты делаешь?»

«Домой тебя несу. Ты слишком долго спала, и мое время почти вышло. Но лететь я не рискнул – побоялся, что тебе опять станет плохо, а пешком идти долго, так что я не стал ждать, когда ты проснешься».

«Сколько же я спала?» – пораженно привстала я, слыша, как гулко отзывается земля на каждый шаг тяжелого ящера.

«Четыре с половиной часа. У тебя что-нибудь получилось?»

Я почесала затылок. Ничего себе время пролетело!

«Не то чтобы очень, но часть задней лапы… самую нижнюю… я все-таки нарисовала».

«Что? – поразился Рэн, на мгновение сбившись с шага. – Так мало? Хейли, неужели ты настолько плохо рисуешь?!»

«Я вообще этого не умею, – с мрачным видом отозвалась я. – Сегодня первый раз попробовала и должна тебе сказать, что это гораздо тяжелее, чем поднимать в воздух гальку. У меня твоя лапа раз двадцать самопроизвольно стиралась! Я замучилась ее переделывать, пока не стало похоже на настоящую. И то пока готов только контур – я ее даже не раскрашивала».

Дракон озадаченно крякнул.

«Беда-то какая… Устала?»

«Еще бы. Мы же в натуральную величину договорились. Вот я и старалась».

«Извини, я не подумал».

Я отмахнулась.

«Уговор есть уговор. Буду рисовать по чуть-чуть. Главное, чтобы рисунок не растаял. Что будет завтра, не знаю, но за последние полчаса лапа вроде исчезать перестала. И когти больше не расплываются».

«Только ты меня лежащим рисуй, – отчего-то забеспокоился дракон. – А то до спины не дотянешься».