сюда. В каком-то отношении Джон был намного старше своих шестнадцати лет, потому что он столько многое успел повидать и сделать. Но он не мог тягаться

с Джейд, даже в этом смысле. Она уже долгие годы сражалась с Терминаторами, Н–К и другими боевыми машинами. Она была таким образом генетически скорректирована,

чтобы иметь возможность быстро вырасти, а затем полностью остановиться в своем взрослении и старении. И действительно, с этой своей грустной улыбкой, черными

волосами, небрежно ниспадавшими на ее красивое лицо и далее на плечи, ее возраст мог оставаться бесконечным, словно у богини, обеспокоенной при виде человеческих

страданий. На ней была серая военная форма, рваные кирзовые сапоги и зеленая облегающая футболка, подчеркивавшая ее фигуру, когда она выпрямлялась или

откидывалась на спинку стула. Она, казалось, не осознавала того факта, какое воздействие она оказывала на Джона, когда у него даже дыхание перехватывало. Полегче,

Джон,подумал он. Держи себя в руках. Она может всё понять. Все чувства и ощущения у Джейд были усилены, выходя далеко за рамки человеческих возможностей,

как и все другие ее черты и способности. Ее разум был эквивалентен уму «обычного» гения. О чем она не знала? Она, вероятно, была способна прочесть его

всего, словно открытую книгу. Он мысленно вернулся к их грузу, кошмарному существу, которое они заключили в заваренный со всех сторон стальной ящик, плотно

закупоренный. Это был Терминатор Т-1000, застывший в положении статуи, но потенциально живой. Когда они сражались с ним, а также с другим Т-1000, в горах

Испании, им так и не удалось его уничтожить. Терминаторы просто замерли на месте, застыли, остановившись как вкопанные, когда они уничтожили программное

оборудование Скайнета. Очевидно, другого задания, кроме как защищать своего господина, у них не было — лишенная разума машина, которая теперь уже не функционировала. В

то же время Т-1000, которого они затащили в самолет, всегда мог ожить. Лежавшее в его основе максимально рассредоточенное по всему телу программное обеспечение

и молекулярная структура оставались в принципе полностью не поврежденными. Никому в точности не было известно, какие еще указания и команды могут находиться

внутри этой машины; она все еще могла реактивироваться. Именно по этой причине они взяли с собой на борт лишь одного из двух Т-1000. Если вдруг что-нибудь

произойдет, и одного жидкометаллического ужаса, с которым придется справиться, будет вполне достаточно. Джейд взглянула на Джона, словно что-то ее тревожило,

вероятно, какое-то еле уловимое изменение в его дыхании. «Джон?» «Да?» Он был в нее влюблен, и она, должно быть, это понимала. Какое бы разочарование и

обиду он ни чувствовал, он ничего не мог с этим поделать — ни с тем, ни с другим чувством. Хуже того, для нее он почти ничего не значил. Для нее, он, вероятно,

был просто еще одним союзником в войне со Скайнетом, даже не таким уж и важным. Его способности и возможности, в сравнении с ее или, если уж на то пошло,

Антона, были ничтожными. «Все в порядке?», спросила она, протянув руку и прикоснувшись к его руке. «Да, конечно», сказал он. «Все нормально». Она несколько

вопросительно на него посмотрела, и он добавил: «Я серьезно». Они уже два месяца находились почти постоянно рядом друг с другом… два месяца совместных

испытаний, пережитых лично каждым из них. Джон, Джейд, Антон, Сара и генерал Коннор находились в составе той группы, которая полтора месяца назад окончательно

покончила со Скайнетом. Единственными двумя другими людьми, кто участвовал в том последнем рейде в горах к северу от Мадрида, являлись боец американского

Сопротивления по имени Тенез — погибший до окончательного уничтожения Скайнета — и француз Арно, которого они оставили в Европе. До той знаменательной

ночи Джон и Джейд действовали рука об руку и вместе сражались в его, Джона, реальности, там, в 2001 году. Пару месяцев в общем и целом. «Я…», сказал он,

когда она замолчала, «просто я любуюсь видом из окна». «И как тебе это нравится? Я имею в виду вид из окна. Уж точно тут нечемлюбоваться». «Ну, не совсем—»

В своем собственном мире Джон летал на многих самолетах — проходя обучение вместе с Сарой, в горах Никарагуа и Гватемалы, скрываясь и убегая от силовиков

по всей Центральной и Южной Америке, пересекая границы США и саму страну. Но он никогда раньше не перелетал океан, и никогда не видел таких гигантских

водных пространств, столь мощных и грозных. Это штормящее море и низкое темное небо внушали ужас, но в то же время они были по-своему прекрасны, но как

именно, он затруднялся выразить словами. «Он также чем-то похож на мой мир», сказала Джейд. «Все вокруг серое. Совсем не похоже на жизнь в вашем мире,

в твое время». «Знаю. И понимаю почему». «До того, как я отправилась назад во времени, я никогда не видела Солнца. В реальной жизни никогда, только на

старых видеозаписях. Наверно, я видела его в детстве, конечно, но не помню этого, ведь мне было тогда всего-то несколько месяцев». «Никогда даже не видела?»,

спросил он. Она рассмеялась, а затем опять погрустнела. «Никогда не видела». Он повернулся спиной к окну, чтобы взглянуть на нее непринужденнее. «Я думал

о море и небе. Ты знаешь, они такие огромные и темные. Не знаю даже…» Они казались, подумал он, равнодушными ко всему человеческому. Это море и это небо

не тревожились ни о чем, и ничто их не волновало. Поймет ли это Джейд? Он бросил эту мысль. Бессмысленно было все настолько усложнять. За последние несколько

недель он многое повидал. Он побывал на доброй дюжине баз Сопротивления в Европе, добираясь от одной до другой на вертолетах или на автомобилях. Он проезжал

через развалины некогда великих городов – Мадрида, Рима, Берлина, Парижа – и осознавал истинные, чудовищные масштабы того, что произошло в Судный День.

Он увидел огромные опустевшие пространства Европы, где властвовали пыльные бури, и почти ничто не могло расти, и проезжал на тяжеловооруженных автомобилях

по акрам и милям мертвой земли, где от одного конца континента до другого полыхали пожары. «Ты, кажется, чем-то расстроен, словно несчастлив», сказала

она, «и совсем не спал». Ему удалось выдавить из себя фальшивую улыбку. «Не совсем несчастлив». Вот только она была права: он сам делал себя несчастным,

думая о ней и о том, что она для него значила… и как мало он для нее значит. А он вообще ее хоть как-то волновал? Иногда, как вот сейчас, казалось, что

да, но он не мог на это понадеяться. Ему бы хотелось выглядеть не таким обычным, как все, чтобы в нем было нечто такое, что могло бы заставить ее обратить

на него внимание. Конечно, он понимал, что сам он внешне выглядит неплохо — достаточно неплохо, чтобы уметь завоевывать доверие людей и делать так, чтобы

им хотелось, чтобы они ему нравились. Он мог очаровывать людей, даже заигрывать с нужными людьми. Однако это не производило особого впечатления на Джейд. Она

была прекрасна… нет, она была даже более чем совершенна: она быланедосягаема даже для наиболее совершенных человеческих существ. Она превосходила всех

остальных усовершенствованных воинов своего мира, таких, как Антон, который прошел через генетический инжиниринг уже при жизни. Улучшения в их организмах

являлись более ограниченными и более конкретными. У Джейд же они носили принципиальный, фундаментальный характер, они лежали в самой ее основе, затрагивая

каждую клетку ее тела. «Я пытался заснуть», сказал он. «И немного подремал». «Едва ли». Она посмотрела ему прямо в глаза. «Этой ночью никто не спал. И

очень жаль — у нас впереди длинный, тяжелый день». Она тоже не спала — конечно нет. Она же как Антон. В конце концов им понадобится отдых, как и всем другим,

но Джон лично был свидетелем того, как долго они были способны действовать без всяких признаков усталости. Когда они получали тяжелые ранения, им приходилось