***

Обрывочные воспоминания сменяли одно другое и теперь он думал о том, что после того, как авроры и Пожиратели одержали полную победу над «Борцами за жизнь», мир забыл о них, как о страшном сне. О сне, от которого многие не проснулись.

Среди взрослых защитников Магической Британии потери были огромны, как и среди мирного населения — особенно страшно было узнать, сколько погибло детей. Но жизнь не остановилась, она просто оставила покалеченные судьбы, заставив слишком многих горевать о близких людях. Почему-то мы редко задумываемся о роли других человеческих существ в нашей жизни, пока те не уйдут из нее бесследно.

Вспоминалось окончание первого после битвы учебного года в Хогвартсе. Тогда школа приняла учеников со второго семестра. Многие жаловались на уплотнённую программу и дополнительные две недели занятий летом, но в душе все были необыкновенно рады вернуться в школу… Вернуться к нормальной жизни.

Гарри вспомнил директора школы, на тот момент постаревшего на десяток лет, но всё же занявшего свой законный пост, и до сих пор не бросившего бразды правления. Хогвартс вновь расцвёл и достиг значительных высот, вновь став самым престижным учебным заведением магического мира.

Каменные стены радушно принимают юных волшебников со всего мира, пытаясь восстановить количество детского населения.

***

Молодой лорд услышал протяжный детский крик из комнаты, служившей детской. Он резво поспешил туда, желая узнать, что на этот раз не поделили его сыновья с утра пораньше. Заспанные близнецы, сидевшие на полу, в данный момент не могли поделить между собой игрушку, игнорируя тот факт, что на полу в двух метрах от них валялась ещё одна точно такая же.

— И не надоедает им? — спросила со стены Белинда, увидев в дверном проеме молодого отца. — Каждое утро одно и тоже! — засмеялась она.

— Сам поражаюсь, — улыбнулся мужчина, поднимая детей с пола и усаживая на одну из кроваток. — Сайрус, — серьезно сказал он, — Ивэн, — он внимательно посмотрел на второго малыша. — Сколько можно повторять, что воспитанные трёхлетние мальчики не дерутся за игрушки? — он слегка улыбнулся детям.

— Он пейвый начал, — прошепелявил старший на полчаса Ивэн, деловито сползая с кроватки и, шлёпая босыми ногами по полу, направился к выходу.

Взяв на руки не отличавшегося буйным характером младшего сына, Гарри поспешил за первенцем, позволяя шустренькому малышу выбежать в коридор и радостно затопать ногами по полу, довольно пища.

— И куда это вы собрались, маленький Слизерин-Гонт? — шутливо спросил у него отец.

— Как куда? — артистично хлопнул в ладоши малой. — Гуять! Ивэн идёт гуять, и Сайус, — он ткнул пальцем в брата, с любопытством наблюдавшего за ним, — тоже идёт гуять.

Мальчик пустился бежать по коридору, весело хохоча. Сайрус начал выкарабкиваться из рук отца и был опущен им на пол, позволяя догнать старшего брата. И хотя Ивэн Слизерин-Гонт и Сайрус Певерелл-Эддингтон были близнецами, на их внешности сказывалась принадлежность к разным родам, делая их абсолютно непохожими друг на друга.

— Минки, — вызвал домовуху Поттер, — присмотри за ними, пока я не спущусь.

Отдав распоряжение домовушке, он бесшумно вошел в соседнюю комнату, где в кроватке уже тихо ворочалась проснувшаяся годовалая дочь — Лили Поттер-Блэк.

— Кто тут у нас проснулся? — Гарри подошёл к кроватке, улыбаясь, видя как дочь реагирует на его появление. — Пойдём готовиться к завтраку, моя красавица, — он аккуратно приподнял дочь, радуясь, что уже перестал бояться сломать хрупкую кроху, просто-напросто неаккуратно взяв её на руки. Даже практика на близнецах не помогла ему привыкнуть к тому, что он является их отцом — человеком, отвечающим за их жизни.

Спустя полчаса Гарри с детьми завтракал. Точнее, он сидел за столом, наблюдая, как Минки кормит Лили, а ребята пытаются сами справиться с едой, при этом стараясь максимально запачкать друг друга, азартно ею перебрасываясь.

Поттер прикрыл глаза, вспоминая развитие своих отношений с Дафной, но стоило Ивэну увидеть, что отец расслабился, как он, неистово стуча ложкой по столу, спросил:

— Мы подём гуять?

— Пойдём, — утвердительно кивнул головой Гарри, — к Гермионе и Фреду, где вы с Сайрусом сможете поиграть с Деймосом, — он вновь углубился в воспоминания о том, сколько нервов пришлось убить Гермионе и Фреду, чтобы добиться согласия Рабастана на то, чтобы Фред в будущем смог войти в род на правах мужа Гермионы.

Друг тяжело перенёс отлучение от рода Уизли. Только постоянная поддержка Гермионы и присутствие рядом Джорджа помогли ему с этим справиться. Брат ушёл с ним, ещё больше магически ослабив свою бывшую семью, и также болезненно отреагировав на чужую магию. Фред стал полноправным мужем Гермионы, а Джордж стал первым человеком в новой боковой ветви рода Лестрейндж. С вхождением в род волосы близнецов стали медно-русыми, и Поттеру пришлось долго привыкать к новому образу друзей.

Сын Гермионы и Фреда, Деймос Лестрейндж, был немногим старше близнецов Гарри и Дафны, и отличался активным характером. Бойкий парнишка держал всё поместье в тонусе, не давая обожавшим его старшим Лестрейнджам ни минуты покоя. Гермиона мечтала съехать от них куда подальше, аргументируя это тем, что те безмерно балуют ребёнка и лезут в жизнь Фреда и Гермионы, но Рабастан, будто помолодевший с рождением наследника рода, просто не позволил бы этого.

Порой Поттер поражался, как узы магии меняют людей. Когда он смотрел на уже пятнадцатилетнюю Лиззи, то порой видел в ней Гермиону того же возраста. Это отражалось не только в характере, но и в каких-то чертах внешности. Девушка училась в Когтерване и обещала стать поистину великим человеком, чем безмерно радовала главу рода, который с упоением уже подыскивал ей достойную пару. И протеже Лорда Волдеморта совершенно этому не противилась.

***

После войны Лорд Волдеморт куда-то исчез на несколько лет, посвятив в свои планы лишь некоторых Пожирателей. Он вернулся незадолго до рождения мальчиков, о чем сообщил Поттеру в своем письме. По сути, за десять лет они виделись лишь три раза — Лорд Волдеморт присутствовал на свадьбе внука, и заглянул в гости посмотреть на детей после их рождения. Но Гарри был лишь рад, что Волдеморт жил жизнью далекой от его, и они почти не пересекались.

Поттер выпрыгнул из размышлений, качнув головой.

— Что карапузы, пойдём летать? — он вновь взял дочь на руки и задорно глянул на сыновей, которые радостно побежали на лужайку у мэнора, ожидая столь любимых полётов на детских мётлах.

***

Гарри сидел на скамейке, наблюдая, как совсем невысоко, но всё же летали его сыновья, и что-то тихо рассказывал засыпающей дочери, когда рядом села вернувшаяся Дафна. Он приобнял её свободной рукой и улыбнулся. Жизнь была как никогда хороша.