– И как?! – громко спросил Артем.
– Что – как?! – не понимая смысла вопроса, хором переспросили скачущие на своих сиденьях ребята.
– Как «шевик» идет?
– Отлично идет, – ответил за всех Денис. – До реки еще далеко?!
– Нет. Почти приехали. Вот и развилка. Сверток налево – в деревню. Нам направо.
Машина нырнула вниз с пригорка и, проехав метров двести, выкатила прямиком к пологому берегу реки. Делая изгиб в своем русле, речка образовывала широкую, с неторопливым течением отмель – нерукотворный пляж, вытянувшийся ровной белесой дугой по обе стороны дороги. Артем заглушил двигатель, и в одно мгновенье компания покинула машину. Вырвавшись наружу из раскаленного салона, ребята с ликующими криками забегали по кромке воды, поднимая в воздух тысячи прохладных брызг, искрящихся в лучах нависшего над горизонтом огромного солнечного диска.
– Смотрите! Смотрите! – в восторге закричала Анжела, вытянув свой указательный пальчик вверх, где, рассекая палящий зной, в безоблачном небе парил мотодельталет. – Дельтаплан! Первый раз в жизни вижу, как эти штуки летают. И так близко. Здорово!
Словно услышав находящихся на земле, легкомотор сделал круг над пляжем и, протарахтев над самыми головами ребят, неспешно скрылся за лесом.
– Тема, я была не права, – торжественно заявила Анжела. – Час тряски в твоей душегубке стоил того. Пейзаж просто сказочный.
– Жаль только вот, голышом не поплаваешь…
– А кто собирался? Закатай губу! Хотя, что тебе мешает? Было бы любопытно.
– Ребята, у нас соседи. Дауншифтер по правому борту. – Кульков кивнул головой в сторону. Все обернулись. На самом краю пляжа, где пологий берег резко переходил в крутой склон, густо покрытый ракитником, стояла палатка. Возле палатки кто-то ходил.
– Рыбак, – коротко резюмировал Денис. – Искупнетесь?
– Обязательно, – в один голос ответили девушки.
– Вы тогда располагайтесь тут. Позагорайте хорошенько, – сказал Артем, вынося из машины сумки. – А мы с Денисом прокатимся по округе. Здесь неподалеку места есть отличные, как раз для моего вездехода. Хочу раздатку проверить…
– Взяли, уехали. Очень мило с их стороны, – глядя вслед скрывшейся за холмом «Ниве», посетовала Юля.
– Ничего. Скоро вернутся, – спокойно ответила Анжела. – Давай-ка, помоги, – и протянула край покрывала подруге. – Бока подвялить не успеем, как те вернутся.
– Почему ты так думаешь?
– А им неинтересно будет кататься вот без этой штучки… – Анжела извлекла из кармана своих шорт какую-то железяку.
– Что это? – не понимая назначения предмета, спросила Юля.
– Это обойма от пистолета. Пульки.
– А-а! – одобрительно покачала головой Юля. – Так они все-таки умыкнули пистолет?! Вот черти! А как у тебя получилось их оттуда достать?
– Я сама пистолет в карман сиденья положила. Так еще интересней. Найдут, а пострелять не получится. Облом! Нам же он с тобой ни к чему. Не дай бог еще потеряем. А чтобы вытащить пульки, большого ума не надо. У моих родителей у каждого оружие имеется. В тир вместе ходили. Говорят, что я стреляю довольно неплохо. А мужиков даже гипс на мозгах не исправит. Бесполезно. Потому что все извилины и без того, как струны на гитаре. Они еще подумать не успели, а я уже услышала знакомую мелодию. Приходится тоже хитрить. Извини, подруга, но твой Кульков, мне кажется, вообще себя за самого умного держит. Чего не коснись, у Артема всегда есть свой фирменный рецепт, тысяча ответов и все до одного не в тему.
– По крайней мере, он единственный из нас, кто не платит за учебу.
– Правильно. Потому что поступил туда, куда вообще никто не идет…
Девушки скинули с себя верхнюю одежду, едва прикрывавшую купальники, и остались в невесомых бикини. Юля закрыла глаза, запрокинула голову назад и, расправив, подобно крыльям, свои тонкие ручки, замерла в позе парящей птицы. Пока подруга принимала солнечные ванны, Анжела неторопливо укладывала роскошные белокурые локоны, бережно собирая их в пучок на макушке.
– Тебе проще. Ты у нас под мальчика стрижешься, – вскользь заметила она. – А я каждый день кучу времени трачу на то, чтобы промыть свою шевелюру.
– Так в чем же дело? Сходи в парикмахерскую, удиви всех.
– Знаешь, иногда возникает такое желание. Останавливает другое – боюсь свой дар потерять.
Через короткую паузу, не сразу поняв, о каком даре идет речь, Юля промолвила:
– Ну да, ну да. Ты же у нас чаровница.
– А мне нравится, когда мужики ломают шеи, оборачиваясь вслед. Распущенные льняные волосы, стройные ноги, высокий каблук – беспроигрышная формула для зомбирования даже женатых. И если выпадает хоть один компонент, то она не работает. Ну, или работает, но не так как надо.
– Ты еще кое-что забыла.
– Что?
– Размер груди и задницу.
– Запомни, подружка, – Анжела метнула огненный взгляд в сторону млеющей под лучами ультрафиолета Юли. – Если у тебя мама судья, а папа прокурор, эти параметры особой роли не играют. Ясно? И вообще, по мне так лучше быть плоской, как доска, чем таскать на груди два бидона с субстратом для рака.
– Как тебе будет угодно, – не размыкая век, спокойно ответила Юля. – Ты только меня насквозь не прожги. А то чувствую, уже паленым запахло.
Наконец прическа на голове Анжелы получила завершенный вид.
– Ну что, побежали?! – призывно выкрикнула она. И девушки, прыгая по раскаленному песку, с визгом ринулись в воду…
– Еще немного и окажемся на другом берегу. Наверно, до середины уже дошли, а воды по пояс, – заметила Анжела. – Слушай, Юля, а если здесь ямы?
– Не думаю. Тема бы предупредил. А зачем тебе глубина? Я плавать не умею.
– Я тоже не очень. Ну, так, хотя бы по грудь зайти… А вот и уклон. Чувствуешь? Все. Дальше не пойдем.
Девушки присели, и над гладью реки остались только их головы.
– Окунуться бы полностью. Да вода грязная, – посетовала Анжела.
– И не говори. Не бассейн на даче в Лубках… Пить хочу… Во рту пересохло, аж язык к небу прилип. – Юля сделала небольшую паузу, а затем неожиданно спросила: – Желя, скажи начистоту, зачем ты Денису мозги пудришь? Со стороны здорово видно, что у вас с Ковтуном все наигранно. Может, он и искренен в своих отношениях, но из тебя актриса… скажем так, не очень.
– А я никогда и не говорила, что Денис – это тот человек, которого мне подарила судьба. Он, конечно, славный пацан… но не того полета птица… Знаю, знаю, ты неспроста этот вопрос задала.
– Да? И почему?
– Я тоже не слепая. Вижу, как ты на него смотришь.
– Мне кажется, тут ты ошибаешься.
– А вот ты совершенно права. Понимаешь, какое дело. Среди бесчисленного множества знакомых моих родителей есть очень много молодых людей, которые, как говорит мама, вполне могли мне составить достойную партию. Но если бы ты была вхожа в нашу замечательную семью, то прекрасно поняла бы, о чем идет речь. То, что она называет достойной партией, с огромной натяжкой можно поставить в одну строчку со словом мужчина. Детки богатых кренделей. Нарциссы с синдромом дефицита скромности и кучей комплексов, которым необходимо повышенное внимание и постоянное поощрение. В общем, щекотня инфантильная. А Денис… Денис – он парень. Конечно, алмазы к ногам не мечет. Но зато хотя бы мне за ним ухаживать не приходится.
– Немножко тут не сходится у тебя.
– Ты это про что?
– Забыла? Помнишь, как сама говорила: «Мужик – это тот, у кого есть деньги. Остальные – самцы».
– Во-первых, это не мои слова. Так мой папа говорит. А во-вторых, про мужиков разговора вообще не было. Я сказала, пацан. По моей классификации это где-то в районе между самцом и мужиком. Появятся у парня деньги, назову мужчиной. Взять, к примеру, моего папу. Когда год назад он уходил от матери к своей сопливой секретутке, так не взял с собой ничего, только паспорт и документы на машину. Вот это пример мужика. Неудачный, может быть, пример, но, к сожалению, слово «преданность» в наше время применимо только по отношению к собаке.
