- Да кто ж против, командир, - усмехнулся так же кровожадно по станиславскому Церенов, - Вон от Акмурзинского прадеда наполеоновские бандюки через всю Европу бежали, а почему мне так же не шугать их белые мягкие жопы!
Так мило болтая, мы дошли к комендатуре, бойцы еще часа два вылавливали, и допиливали немчур и их шестербасов ягодицелизов. К центровой площади, что у экс комендатуры была, уже стекался народ, люди волокли угощение освободителям (нам любимым) и даже совсем деликатес притаранили, полицая, который неделей ранее тут же был участковым.
Потом он куда-то исчез, оставив после себя кровавую тушку, причем бойцы в суде Линча не принимали участие, женщины и мужчины жители города, самостоятельно прекратили бренное существование эксмента.
А товарищ первый секретарь райкома, успел за время линчевания на бронемашине Гаджиева сгонять за листовками, и теперь листовки расходились как акции АО "МММ" в 92-94 годах, то есть как горячие пирожки, ну или холодные блины. И Ильиных залез на броневик Гаджиева, и тут же, в стиле В. И. Ленина начал свою речь, даже жесты он скоммуниздил у отца пролетарской революции.
- Товарищи жители Города, поздравляю вас с временным освобождением нашего Города от гитлеровских ублюдоскотин. Но сразу скажу, нам радоваться рано, РККА истекает кровью под хищными ударами кровососов "новой европы", но это не значит, что мы должны предаваться унынию, нет, нам нужна победа, и мы за ценой не постоим. Тут в немецких тылах действуют бойцы шестнадцатой Дивизии Особого Назначения, присланные товарищем Сталиным из Новосибирска. Они снова уйдут в лес, продолжая партизанский метод ведения войны, от нас же им требуется повсеместная поддержка.
И таким же макаром Ильиных продолжил высокоидейное бла бла бла, почти полтора часа. За это время нами полностью был очищен город, и даже броневики Абдиева погнали бегущих немцев к Вахаевской засаде. А там вахаевские универсальные болеутолители системы ДП и ДТ, окончательно излечили последних немцев от всех болезней, даже представителя абвера обер-лейтенанта Штайнера накрыло разрывом осколочного снаряда. По документам мы и смогли узнать какую важную птичку мочканули (без документов, Штайнер не был похож не то, что ни как кого, но и ни на что). Три немца подняли ручки, не вынеся кошмара кинжального огня спереди и сзади, ведь еще минометчики добавили сверху горячих апельсинов, один их хендехохных немчиков оказался помощником коменданта гауптманом Дюрером (сука, какую фамилию опозорил).
Танки и бронемашины я отправил на въезды в город, один БТ и два БА на север, один БА и два БТ на юг, и ганомаг с двумя оставшимися БА на вахаевский курорт, каждым в придачу по отделению пехоты. Сегодня мы решили провести в Городке1, отсортировать трофеи, проверить человек сорок - пятьдесят желающих поступить к нам, которые в основном окруженцы и пленные, как из тюрьмы, так и прятавшиеся по домам.
Трофеев было много, как штатное вооружение немцев, так и заботливое собранное немцами брошенное или отбитое имущество РККА. Одних минометов ротных 8 штук, три батальонных (у нас как раз их не было, зато были выстрелы к ним). Четыре максима, пять ДП, пять МГ, пятнадцать МП-38, пять ППШ, и даже двенадцать ППД ну и мосинки, СВТ и Kar-98. Кроме того, еще три БТ одна тридцать четверка и два Pz Kpfw II, правда один БТ пулеметный, около двадцати повозок, да еще и с конями, один грузовик MAN на четыре с половиной тонны и опель-блитц набитые двухсотлитровыми бочками с бензином. Так как железная дорога не проходит по Городу, а горючего немцам нужно много, поэтому в Городе была устроена этакая нефтебаза, и все семь тонн бензина и тонна соляры попала к нам в плен. Кроме того целых пять цундапов тоже пополнили наш автопарк. Правда БТ-шки и кое-какая другая техника требовала ремнота, но онищуко-абдиевцы пленили ремонтников, у них и отобрали БТ, Т-34 и Pz Kpfw II, те их ремонтировали, теперь доремонтируют, но уже для нас. А куда они денутся-то, как вы думаете, кто за ними присматривает, правильно Церенов, и Мамбеткулов, и им запрещено очистить сабли, психология-с.
Кроме того конечно было захвачено продовольствие, все таки тут хавчика тут было как минимум на два немецких полка, а этого до хера нам хватит на дохрена. То что, можно было мы конечно заберем с собой, остальное передадим местному населению. Весь взвод Никифорова, при поддержке новичков окруженцев и новичков из вахаевского контингента занимались крысятничеством, то есть разбором и погрузкой трофеев. Кроме повозок набили трофеями (патронами, гранатами и минами) все, что можно было в танках и бронемашинах. Я себя чувствовал каким-то флибустьером типа Моргана, Черной бороды или Блада, после захвата какой-нибудь Картахены или Панамы.
Правда надо признать, что и мы потеряли двенадцать человек погибшими (четверо у нашей группы, пятеро у Онищуко-абдиевцев и трое у Вахаева), ну и раненных человек пятнадцать, из них пятеро тяжело. Зато нами убито 113 немцев, 15 полицаев, и 25 захвачено в плен.
Пока я занимался хозяйственными нуждами (крысятничал с бойцами) жители Городка1, под руководством товарища красного партизана Ильиных, построили уютную четырехзвездочную виселицу для ренегаДов и просто гадов. Еще они успели провести блитц-суд, и вынести приговоры, коменданту, его помощнику гауптману, бургомистру Яковенко и начальнику полиции Остащуку. Тут и пригодились наши дощечки с лейблами "предатель", нам не жалко мы и на немчиков их навесили, правда, дощечек у нас было пять, а приговоренных, четыре, дощечку притырили, на время. На показательное выступление, на бенефис немецко предательской головки Города, пригласили и меня. Все четверо виновников торжества, авторитеты гитлеровски-коллаборационистского ОПГ стояли у виселицы, с разной степенью разукрашенности мордолиц, в ожидании прыжка на небо, а на шеях красиво офомленные лейблы. Первый секретарь зачитал приговор, для экономии времени объединив все четыре приговора в один оптовый.
- Исходя из всего вышеследующего, городской комитет партии Городка1, приговаривает бывшего коменданта Городка1 майора Тодта, помощника коменданта гауптмана Дюрера, начальника полиции Остащука и бургомистра Яковенко, к смертной казни через повешение, присутствующих жителей города и бойцов ДОН-16 прошу проголосовать, кто за? - ораторствовал Ильиных.
Вверх взметнулось рук, больше чем было людей, потому что многие подняли обе руки.
- Кто против?
Вверх не поднялось ни одной конечности.
- Кто воздержался?
Результат тот же.
Единогласным постановлением народного собрания Городка1, вы Тодт, вы Дюрер, вы Остащук, и ты сука Яковенко, будете прямо сейчас повешены.
Двое из жителей города, по одному, отвели каждого визжащего приговоренного к виселице, и взгромоздив на длинную четырехместную скамью возвели, скажем, на эшафот. Вся площадь затаила дыхание, давно уже в Городе никого не вешали, даже в польские времена (до 1939 года). Арсений Никифорович лично толкнул ногой скамью, и немцы и их соплевытиратели зашевелились в последнем танце.
А народ закричал:
- Ура, смерть захватчикам. - Правда вразнобой, и местами слово "захватчики" люди заменили, на разнообразные синонимы, местами не совсем парламентские, а местами вообще русско-белорусским матом-перематом.
Потом начался, как говаривал Булгаков, "байрам огромных размеров", то есть люди праздновали временное (все-таки на дворе не май 45, а июнь 41) унижение немецкого крысиного гитлеризма. На площади даже сбацали тусовку типа первомайской демонстрации, кричали слава великому Сталину, и т.д. Затем нас пригласили на обед, организованный местным женским полом, при активном содействии самого первого секретаря. Из наготовленных женщинами кулешей и каких-то других местных блюдей заслали доляну и пацанам на постах, и на север, и на юг, и на "магомадовку". Короче дым коромыслом, пар веслом, жрачка центнерами, вино и самогон конечно декалитрами.
