Второе действие я просмотрела на одном дыхании и осталась в целом очень довольна. Не став задерживаться, мы с Денисом шустро вернулись к машине, и он отвез меня домой.

Перед тем, как уехать, я спросила его:

- Как ты думаешь, кто это был с Танюшей?

- Понятия не имею. А что - понравился?

- Опять ты за свое? Просто она сначала хотела им похвастаться передо мной, а потом, представляя нас, не сказала, что мы брат с сестрой. Так что мне интересно, что в нем такого особенного?

- Очередной очень важный для губернатора и области человек. Бизнесмен, наверное. А может, любовь всей танюшиной жизни! Какая разница?

- В сущности - никакой, - согласилась я, и мы распрощались.

Понедельник был благополучно пережит.

Глава вторая, в которой все рушится.

Вернувшись из театра в приподнятом настроении, я написала умеренно хвалебную рецензию, упомянув и губернаторскую дочку - куда уж без реверансов в сторону власти, если Денис работает в администрации? По большому счету, Денису достаточно было обмолвиться о том, что он маг, и проблем бы не возникло никаких: магам, даже со средним даром, как у Дениса, никто не хотел переходить дорогу. Никто не хотел проблем, которые может доставить затаивший злобу маг. Мы с братом решили, что нам ни к чему такие преференции и упорно карабкались вверх сами. Иногда, чего уж греха таить, я жалела о том, что не могу воспользоваться своим правом превосходства, данным мне от рождения вместе с даром, но мне быстро становилось стыдно от таких мыслей. На смену стыду обычно приходил ужас воспоминаний из детства, лишь слегка подернутый дымкой забвения. Так мы и жили: обычные, запутавшиеся в себе люди, по иронии судьбы обладавшие даром, ставшим благословенным проклятьем.

Жизнь текла своим чередом. Теплая погода радовала нас не слишком долго: началась серая полоса мелких холодных дождей и вечно тяжелого монолитного неба. Все шло по кругу в какой-то непонятной мне гонке, и вечная тоска грызла меня изнутри. Я жаловалась по телефону и при встречах Денису, что меня гложет дурное предчувствие. Брат, старательно пряча тревогу, шутил, что у меня открылся дар предвидения: у женщин нашего рода такое иногда случалось, о чем нам рассказывала бабушка. Я вяло огрызалась и впадала во все большую тоску.

В злополучный понедельник через три недели после посещения театра с Денисом я сидела на планерке и слушала неунывающего Пал Палыча, на которого погода не действовала совершенно. Раздав всем задания, он попросил всех разойтись, а меня - остаться. Некстати на ум пришли "Семнадцать мгновений весны", и я невольно поежилась.

- Лада Сергеевна, - проникновенно начал Пал Палыч, когда мы остались одни, и сердце забилось в три раза быстрее от странного волнения, - вы замечательный сотрудник и просто прекрасная девушка!

"А еще - комсомолка и спортсменка", - мысленно закончила я про себя, окончательно почувствовав неладное.

- Но так получилось, что вам нужно искать другое место работы, - со все той же милой улыбкой завершил главред.

Небеса не упали на землю, не настал конец света и не разразилась третья мировая, но внутри меня разжалась пружина. Денис был прав: во мне проснулся еще и дар предвидения.

- Я могу узнать причину? - спокойно спросила я.

- Понимаете, Лада Сергеевна, вы написали такую замечательную рецензию, что дочка губернатора вдохновилась вашим примером и решила стать журналистом!

- Чудесно, но как это связано с моим увольнением?

- Ах, что же здесь может быть непонятного? Она захотела вести вашу колонку, и я не смог отказать юному дарованию. Молодым же нужно помогать найти себя! - вдохновенно вещал Пал Палыч.

- Достаточно, - насмешливо остановила я его излияния и поднялась.

- Надеюсь, вы не обижаетесь? - заботливо поинтересовался уже бывший начальник. Хотелось бы мне посмотреть, что он сделал, если бы узнал, что увольняет магичку? Попал бы между Сциллой и Харибдой, бедолага!

- Нет, что вы, Пал Палыч, я все понимаю, - сделала я ударение на слове "все" и стерла все-таки с его лица эту отвратительную улыбочку.

Я вышла из кабинета, аккуратно прикрыв дверь, и на негнущихся ногах добрела до своего кабинета. Коллеги смотрели по-разному: кто сочувственно, кто с едва скрываемым злорадством. Я удалила все личные файлы с компьютера, выключила его, сложила записную книжку в сумочку и, подхватив зеленого Гошу, вышла прочь. Документы свои заберу потом, сил нет никаких. Главное - держать лицо, страдать буду позже - долго и со вкусом, но никто этого не увидит, разве что кроме брата. В коридоре я столкнулась с Пал Палычем, который поддерживал за локоток маленькую брюнетку с глазищами в пол-лица, как будто выпавшую из другой реальности.

- Лада Сергеевна, постойте! - крикнул он.

Я остановилась, мысленно пообещав себе кусок торта на ночь за терпение.

- Позвольте представить вам Юлиану Григорьевну, которая займет ваше место.

Я сдержанно кивнула.

- Лада Сергеевна, я перечитала все ваши статьи, вы так хорошо пишете! - залепетало это юное дарование, совершенно не смущаясь тем, что занимает мое место, исполняя свой сиюминутный каприз. Не люблю таких - идущих по головам ради собственной выгоды. Почти все маги из этой породы - заигравшиеся в богов люди, считающие себя творцами иной реальности.

- Не согласитесь ли вы помочь Юлиане Григорьевне освоиться в профессии? - источая любезности, попросил Пал Палыч.

Я задохнулась от злости и от наглости. Губернаторская дочка стояла рядом и искренне наслаждалась моим положением.

- Нет, не соглашусь, - холодно ответила я и окинула их двоих презрительным взглядом.

- Но как же так? - всплеснул руками Пал Палыч, растерянно оглянувшись на Юлиану.

Ничего не отвечая, я прошла мимо. Юлиана толкнула меня плечом, как будто случайно потеряв равновесие на тоненьких каблучках. Не ожидая подобного подвоха со стороны юного дарования, я пошатнулась и выронила из рук горшок с Гошей. Хрупкая керамическая посудина ожидаемо треснула, не выдержав столкновения с полом. Рассыпавшаяся земля и сломанный стебель цветка стали последней каплей.

- Ой, я такая неловкая! - наигранно извинилась Юлиана, злорадно улыбаясь. Я медленно повернулась к ней и Пал Палычу и, щелкнув пальцами, вернула землю обратно в горшок. Бытовая магия - вещь полезная. Жаль, что срастить цветок мне не дано совершенно. Вытянувшиеся лица Юлианы и Пал Палыча пролили на мою душу целебный бальзам.

- Лада Сергеевна, вы что, маг? - с благоговейным ужасом спросил главред.

- Нет, что вы, дорогой Пал Палыч, я просто ваша бывшая сотрудница, - ответила я, подняла горшок и оставила его размышлять над тем, что он только что сделал.

Впервые в жизни я не сдержалась и продемонстрировала людям свой дар, ни капли об этом не жалея. Вся рефлексия будет потом, обязательно, когда я смогу хоть немного отойти от шока.

Я вышла из здания редакции и, не оглядываясь, побрела по улице к кафе за углом. Стресс, который я сейчас испытала, разумеется, не смертельный и проходящий, но его все равно нужно лечить. Лучшее лекарство для меня - чашечка кофе и пирожное.

По-видимому, я все-таки где-то провинилась, ибо на увольнении мои несчастья на этот день не закончились. Когда я уже почти подошла к дверям кафе, мимо на большой скорости проехала какая-то крутая иномарка, которой наверняка восхищался бы мой брат, и обрызгала меня с ног до головы.

И вот стою я, со сломанным цветком в руках, чувствую, как с моего лица медленно стекает грязная вода, и понимаю: все, это предел всему. У меня нет даже сил орать вслед водителю не то что проклятье - непечатные слова, потому что я совсем опустошена.

Водитель, тем временем, притормозил у обочины и, поставив машину на аварийку, вышел ко мне. Я с безразличием наблюдала, как ко мне направляется Роман Андреевич, с которым судьба нас столкнула в театре.

- Девушка, простите меня, я вас не заметил! - начал он извиняться, но потом, видимо, узнал меня, несмотря на весьма плачевный вид. - Лада Сергеевна?