— Эдвард, вино! — вспомнила Белла и поставила на тумбочку возле кровати подаренную Эсми бутылку. — Давай выпьем за начало нашего свадебного путешествия?

— Ты что, забыла про Блэка? — вздохнул Эдвард, откупоривая бутылку отцовским швейцарским ножом, который он всегда носил с собой.

— Ох, точно, — тут же поникла Белла. — Ну ладно, мы и без вина отлично посидим!

— Не стесняйся, пей, — засмеялся Эдвард. — Тебе ни к чему соблюдать «сухой закон» вместе со мной.

— А может быть, маленький глоток тебе не повредит? — с надеждой посмотрела на него Белла.

— Разве что совсем маленький, — улыбнулся Эдвард, порабощённый щенячьим взглядом любимой жены.

Неделю назад они с Беллой поехали в гости к друзьям — Сэму и Эмили, которые владели приютом для диких животных. Хозяева с гордостью пригласили их посмотреть на «постояльцев», которых они подобрали в лесу больными или ранеными. Любимцем их был большой красавец волк по кличке Блэк, который попал к ним крохотным щенком и вёл себя как настоящая домашняя собака. Пока не увидел Эдварда и не набросился на него, как дикий зверь.

Инстинкты взыграли в нём так, что если бы Сэм его не оттащил, Эдвард Мэйсен вместо свадьбы угодил бы на собственные похороны. А так он отделался всего лишь десятком швов и курсом уколов, из-за которых ему строго-настрого запретили употреблять алкоголь.

Впрочем, Эдвард не особенно переживал из-за этого — спиртное он не любил и только обрадовался, что на мальчишнике у него будет правдоподобная причина не напиваться до беспамятства. Вот только сейчас ему было обидно — домашнее вино наверняка стоило того, чтобы его попробовать.

— За нас, — весело воскликнула Белла, протягивая ему бокал с парой алых капель на дне.

— Я убью этого волка, — мрачно произнёс Эдвард.

— Просто я ему очень понравилась, и он приревновал, — рассмеялась Белла, с наслаждением потягивая вино.

— Неудивительно. В тебя кто угодно влюбится с первого взгляда, — улыбнулся Эдвард.

— Главное, что в меня влюбился ты, — поцеловала мужа Белла. — А всё остальное не имеет значения. Как тебе вино?

— Эти две капли просто восхитительны, — ухмыльнулся Эдвард, которому удалось только намочить вином губы.

— Оно правда отличное, — сказала Белла, опустошив бокал и подлив себе ещё. — Очень необычный вкус. Ни разу не встречала такого букета.

— Не знал, что я женился на сомелье, — улыбнулся Эдвард и, приблизившись к Белле, нежно поцеловал её в шею, а потом в плечо и ниже. — Я с трудом дотерпел до вечера…

Белла тут же забыла обо всём и скользнула в объятия мужа.

Эдвард приглушил свет, и тела их переплелись на всю ночь.

***

Утро было замечательным. Солнечные лучи, пробившиеся сквозь полупрозрачные занавески, приятно щекотали лицо.

Эдвард перевернулся на бок и взглянул на жену.

Ему нравилось смотреть на спящую Беллу — на её по-детски приоткрытые губы и забавно сопящий маленький носик.

До встречи с ней он даже не подозревал, что способен испытывать такую нежность.

Обычно Эдвард старался не будить Беллу, пока та не проснётся сама. Но сегодня ему вдруг захотелось пошалить.

Предвкушая весёлую перепалку с бурным примирением, Эдвард запустил руку под тонкую маечку жены и принялся щекотать её. Белла заворочалась, не желая просыпаться, и Эдвард усилил натиск.

— Карлайл, перестань, — сонно пробормотала Белла, и Эдвард замер.

Карлайл? Она сказала «Карлайл»?

— Белла, — позвал жену Эдвард и поцеловал её в плечо. — Белла, просыпайся.

Глаза Беллы открылись и с изумлением окинули взглядом его лицо.

— Это ты? — проговорила она как будто даже с испугом.

— Конечно, это я, — рассмеялся Эдвард. — А ты ожидала увидеть в своей постели кого-то другого?

— Разумеется, нет, — изобразила улыбку Белла.

Ей отчего-то было совсем невесело, и Эдвард почувствовал тревогу. С его женой было что-то не так. С самого первого дня, как они встретились в колледже, он увидел в ней свою половинку. Она была как будто частью его самого. Именно поэтому он ощущал её счастье, волнение или боль, как свои. И сейчас Эдвард как будто разговаривал с чужим человеком.

— Мне просто приснился какой-то дурацкий сон, — уже с улыбкой проговорила Белла, обняв мужа. — А как тебе спалось, дорогой?

— Хорошо, дорогая, — ответил Эдвард с удивлением.

Белла поцеловала его и резво метнулась в ванную. А Эдвард похолодел. Его только что поцеловала чужая женщина.

Чужая женщина поцеловала его губами Беллы. Это было какое-то безумие. Эдвард снова опустил голову на подушку и закрыл глаза как можно плотнее. Он надеялся, что просто ещё не проснулся.

Ведь бывает иногда сон во сне — когда ты думаешь, что проснулся, а на самом деле продолжаешь спать и видишь сон о том, как проснулся.

— Вставай скорее, дорогой, мы опоздаем на завтрак, — услышал он голос Беллы, но вместо того чтобы подняться с кровати, только крепче зажмурился.

Он спит. Спит. Сейчас мир перестанет существовать, а потом он откроет глаза, и всё станет как прежде.

— Дорогой, ну же, идём! — воскликнула Белла. — Я так хочу кофе, просто умираю!

— Иди одна, дорогая, — откликнулся Эдвард. — Я скоро к тебе присоединюсь.

Белла улыбнулась, а Эдварду стало ещё больше не по себе.

Они никогда не звали друг друга этим старомодным словом «дорогая». Белла даже сказала однажды, что это страшно пошло и чопорно. А сейчас это слово сорвалось с её губ совершенно естественно. Да ещё и не один раз.

— Белла, ты не помнишь, когда Розали должна родить? — спросил Эдвард, когда жена подошла к тумбочке за сумочкой.

— М-м, нет, она мне не говорила, — ответила Белла. — Я спрошу у неё, когда увидимся, — и упорхнула из номера.