С побережья дул холодный ветер, Ричард кутался в пальто, но его все равно колотило, как в лихорадке.

- Мне очень не нравятся ваши тайны, - сказал инспектор. Он шёл размеренно, крепко ступая и глядя под ноги. - Предлагаю рассказать всё начистоту. От Рози требовать что-то бессмысленно, она - маленький каменный человечек. Но вы-то, мистер Дюран, вы-то размышляете здраво. К тому же, я вижу, что вас что-то беспокоит, гнетет.

- Пусть будет по-вашему, - сдался Ричард. - Теперь, когда убийца никому не страшен, нет смысла молчать.

Он подробно рассказал обо всём, что ещё не было известно инспектору, и повторил свои догадки относительно садовника. Они прошли розарий, вышли в заброшенный сад. Ричард говорил, сбивая носком ботинка поганки. Фокс проявил неслыханную дотошность и то и дело просил повторить разговоры с обитателями Энкер-Хауза слово в слово.

- Вот, теперь вы знаете, - закончил Ричард. - Действительно, всё знаете. Конечно, мы с Роуз поступили неразумно, но это было... очень увлекательно.

- Согласен. Всё, за что берется Рози - увлекательно, - признал Фокс. - Странную историю вы рассказали. Послушать вас, хороший сюжетец для детективного романа получается. Такая картина маслом...

- Картина?

- Да, картина. Я ведь немного разбираюсь в этих ваших художественных штучках. Смотришь вблизи - мазня мазней. Отойдешь на несколько шагов и - оп! - появляется пейзаж или портрет. Вы ведь так рисуете? Помалюете, а потом отступаете на шаг, чтобы посмотреть, не выскакивают ли отдельные мазки из общего рисунка.

- У вас достаточно примитивные представления... - начал Ричард, но Фокс его перебил.

- К чему я вам это говорю? А вот к чему. То, что вы мне рассказываете - это как картина. Много-много разноцветных пятнышек. И вот я отступаю, прищуриваюсь и вижу, что кое-какие группы этих пятнышек выбиваются из общего фона.

- Какие же? - Ричард разом потерял терпение. Он рассчитывал на серьезный разговор, а слушает какое-то дурачество про мазки и прищуривания.

- Какие? - инспектор возвел глаза к небу, а потом принялся загибать пальцы. - Во-первых, шляпка на портрете. Потом похищенный плащ мистера Марвина. Покушение на вашу персону. Поддельный чек. Кража из дома Форестов.

- А остальное, значит, вписывается? - съязвил Ричард.

- Более-менее, - признал инспектор. - Но именно эти пять нелепостей не дают мне покоя. Когда я разберусь с ними, всё разрешится. Ну, и ещё я жду кое-какую информацию от коллег...

- Что ж, удачи в написании картины преступления, - пожелал Ричард, задетый, что покушение на его жизнь обозвали нелепостью. - С вашего позволения, я пойду - хочу заглянуть к Роуз.

- Да, конечно. Я сам загляну к ней. Позже.

Оставив инспектора посреди сада, наедине с размышлениями о нелепостях, Ричард поспешил во флигель.

Когда он постучался и открыл двери в комнату Роуз, девушка стояла у окна, глядя в сад. Ричард подумал, что она, должно быть, видела их прогулку с Фоксом, и почувствовал себя почти предателем. Роуз оглянулась, и на лице не было и следа слез. Ричарду показалось, что в глазах её промелькнула досада.

- Роуз... - он обнял её, но девушка осторожно, но непреклонно высвободилась. - Повторяю, мое отношение к тебе не изменилось и не изменится, что бы ни произошло. Мы уедем, и ты вскоре забудешь...

- Вам надо уехать немедленно. И одному.

- Почему?  - спросил Ричард, холодея от предчувствий.

Роуз резко повернулась, глядя ему прямо в глаза.

- Потому что, - сказала она твердо и чётко, - я не хочу вас видеть. Всё, что было между нами, позабудьте. Это из-за вас. Если бы не вы, мой дядя был бы жив.

- Что ты говоришь? - пролепетал Ричард.

Дверь открылась, и появился инспектор Фокс. Роуз вспорхнула с места, подбежала к нему, обняла за шею и крепко поцеловала в губы. Ричарду казалось, что он видит кошмарный сон.

-  Мы с Брайеном решили пожениться, в воскресенье наша помолвка. Вы, Ричард, никогда мне не нравились. Уезжайте, я не хочу вас больше видеть.

Она несколько раз повторила: «Уезжайте, уезжайте немедленно».

Инспектор Фокс посмотрел на Роуз с некоторым удивлением, но потом обнял за талию и поцеловал в ответ.

- Ты молодец, что наконец-то решилась, - сказал он ей, а потом насмешливо взглянул на Ричарда. - Сожалею, мистер художник, но девушка сделала свой выбор. Осмелюсь предположить, что она никогда об этом не пожалеет.

- Значит, всё, что вы говорили... это ложь?! - Ричард постепенно оправился от растерянности, и теперь его захлестывала самая настоящая ярость. - Всё это было ложью с самого начала? Вы просто смеялись надо мной, кокетничали, чтобы позлить этого типа? Фокса?

Роуз спокойно встретила его взгляд.

- Вы ещё омерзительнее, чем о вас говорили! - выкрикнул Ричард. - Я завтра же уеду из этого змеиного гнезда!

Оттолкнув Фокса, он бросился вниз по лестнице, а потом в дом, мимо ахнувшей миссис Пауэлл, которую чуть не сбил с ног. Ворвавшись в свою комнату, он принялся в гневе хватать альбомы, одежду, бритву и туалетные принадлежности, и запихивать в дорожную сумку. Ведьма! Вот кто настоящая ведьма! Обманщица! Лгунья! А ведь его предупреждали. Ему постоянно говорили, что Форесты лгут, что Форестам верить нельзя. Каким олухом он теперь выглядит в глазах этой парочки, что осталась во флигеле!

Он просидел в комнате до ужина, растравляя обиды, и не вышел даже к чаю, заслышав гонг. В восемь вечера в дверь постучали, это пришла миссис Пауэлл, напомнить, что ужин на столе и граф ждёт гостя. Ричард хотел отказаться сразу, но потом решил, что поступит невежливо по отношению к графу. Спустившись, он коротко поклонился лорду Сент-Джонсу и сказал, глядя в пол:

- Прошу меня простить, милорд, но сегодня мне совсем не хочется есть. Завтра я уезжаю, не спрашивайте, почему. Я не могу здесь больше находиться. Если не затруднит, поручите отправить мои холсты и краски с мольбертом, адрес я оставлю. Картину я допишу во Франции, вышлю вам почтой. Завтра я уже не успею с вами увидеться, поэтому прощаюсь сегодня. Благодарю за гостеприимство, и ещё раз прошу прощения.

Он круто развернулся и почти взбежал по лестнице.

- Дик! Дикон! - крикнул сэр Джеймс ему вслед. - Подождите, мальчик мой!..

Но для Ричарда разговаривать с кем-либо было выше сил. Он был измучен, но уснуть, как и в прошлую ночь, не смог.

Дождь шуршал по карнизу. Ричард встал с постели, подошёл к окну и прижался к стеклу лбом. Вспышка молнии осветила розарий так ярко, что стали видны листья на розовых кустах. И Ричард увидел Даму Дождя. Она стояла возле куста белых роз и смотрела прямо в окно.

Но теперь он не мог проникнуться её тайной и очарованием.

- Уйди, проклятое привидение! - сказал Ричард в сердцах, и проснулся.

Оказывается, он всё-таки уснул, а удар грома его разбудил.

Что за дьявольский месяц! Обиды снова захватили его, и мысли были лишь о Роуз. Какая двуличная и жестокая особа! Неудивительно, что её дядюшка оказался вором и убийцей! А этот мерзкий инспектор посчитал покушение на него, Ричарда, нелепицей! Понятно, что это был... А кто же это был? Форест? Но зачем Форесту убивать его? Они с Роуз тогда ещё не начали своего расследования, не ездили в Торки и Вайдкомб-Мур. Не хотел, чтобы между ним и Роуз появилась симпатия? Но Форесту ведь нравилось, что Роуз общается с ним. И он даже предостерегал его, говоря о легкомыслии племянницы. «Форесты всегда лгут», - так говорила безумная Беатрис. Но она плохо говорила обо всех. И о Сент-Джонсах тоже. Ричард вспомнил, как сэр Джеймс целился в него из пистолета. В тот момент он поверил, что граф сейчас нажмет на курок и... Граф не узнал его. Вполне возможно. Когда тебя едва не придушили, в пороховом дыму не узнаешь и родного отца. Но почему он не узнал Ричарда по голосу? Ведь граф сам хвалился, что распознает на слух шаги всех обитателей Энкер-Хауза? И забыть имя ненавистной невестки... Но ведь граф стар, такое случается на склоне лет. Хотя, всё остальное он помнит на удивление хорошо, несмотря на старость.