- А вопрос тебе задал Спиридон Ильич недаром. Я смотрю, ты знаком с нашим отрядом, да и всё равно, перейдёшь к нам. Вот мы и спрашиваем, может, сразу с нами?

Я подумал. Это как? Вчера со своими рубился против этих ребят, а завтра? Но это же игра! И Ярик!

- Сергей, а эти ребята, которые оруженосцы? Они из какого отряда?

- Из нашего! – победно сказал Спиридон Ильич.

- Тогда мне надо повязать ему галстук? А Славик?

- Да, - сказал Сергей, - и Славика Спиридон подсунул своего, получается, и Ярослав?

Спиридон Ильич радостно потёр руки:

- Завтра зададим вам!

- А что будет завтра? – осмелился спросить я.

- Завтра у нас фехтование. Нас ждёт победа!

- Мне разве можно? – удивился я, - Я же тренировал?

- Какая разница! Ты воспитанник, а не воспитатель, тебе можно! Ну, всё, иди, поспи, ещё до побудки есть время, Ники!

Я пошёл к себе. Несмотря на прохладу ночи, глаза начинали слипаться.

Подойдя к палатке, я повесил сырые трусики на растяжку, и заполз в палатку.

- Ты куда ходил, Ники? – услышал я Яськин шёпот.

- В туалет. Повстречал наших замполитов. Ты теперь в нашей команде! – усмехнулся я.

- Как это?!

- Вот так. Мы же не будем отказываться от оруженосцев? А они из нашей команды!

- Ну и ладно! Лишь бы с тобой.

Мне стало радостно на душе:

- А потом мы с тобой поедем в Свердловск!

- Я не сомневался в этом.

- Всё, давай спать, а то дети проснутся…

Да, дети… Когда горн сыграл побудку, добудиться наших оруженосцев, которые должны были нам прислуживать, мы не смогли. Пришлось брать их на руки, и, сначала под недоумённое молчание, а потом под хохот всего отряда, понесли к умывальнику.

В то время как у остальных рыцарей пацаны служили, мы своих слуг умывали, придерживая одной рукой, чтобы не упали в лужу.

Умыв, и растерев полотенцем их мордашки, наконец, добились, чтобы они открыли свои удивлённые глазищи.

- Теперь в туалет! – грозно сказал Ярик. – Попки вам тоже вытирать?

- Не, мы сами, - ничуть не смущаясь, сказал Славик.

- Я не против, - зевнул во весь рот Ромка.

- Если плохо вытретесь, прополощу в реке, - пробурчал я. Ребята захихикали и побежали в туалет.

Мы, стараясь не поднимать глаз, пошли строиться на зарядку. Хоть на зарядку строили отдельно.

После зарядки наши оруженосцы отыскали нас, когда мы уже занимались своим оружием. Они уселись вплотную к нам и заворожено смотрели на нашу амуницию.

- Потрогать можно? – спросил Ромка. Я огляделся. Рыцари командовали своими оруженосцами, те наводили блеск на доспехах, чистили сабли.

- Ясь… - прошептал я, - это что, новое испытание? - Ярик, молча, кивнул. На лице у него была написана покорность судьбе.

Я, со вздохом, отдал саблю Ромке, сказав, чтобы он не трогал лезвие. Хоть и учебное, тупое, но порезаться можно. Сам начал начищать шлем.

Ромка со Славиком стали пробовать махать саблями. Пришлось отобрать сабли и дать палки.

Ребята с азартом начали молотить друг друга. Я же думал, у кого спросить, как обучать своих слуг.

Мне на помощь пришёл Кимка и сказал, что очень помогает хворостина.

- Помнишь, как ты обучал нас? Что же ты сейчас растерялся?

- Растеряешься тут. По таким маленьким попкам…

- Тебя жалели?

- Куда там… Потому и жалко маленьких, что помню, как это больно и обидно.

- Странный ты человек, Ники. Вчера говорил, что наказание нужно для выживания, а сегодня позволяешь своим оруженосцам сесть себе на шею.

- Это я от растерянности. Вспомнил других малышей.

Другие малыши, маленькие девочки, старались посидеть у меня на руках, не препираясь, как - то установив очередь. «Ники, расскажи сказку!». И я рассказывал им сказки, ещё не понимая весь ужас положения, в котором оказался. Сейчас я здесь. А они остались там.

Нет, я не показал на лице своих чувств, но Ким заметил, что моё лицо закаменело, и не стал ничего пока спрашивать: мало ли, что у человека на душе!

Зато подошёл Ромка, сел рядом, заглядывая мне в лицо. Потом прижался ко мне и сказал:

- Прости нас, Ники. Нас попросили разыграть вас. Вы же новенькие в отряде, мы всегда так делаем, чтобы лучше узнать новеньких. Ты очень обиделся?

Я прижал к себе маленькое тельце, взъерошил ему волосы на большой голове:

- Нисколько я не обиделся на тебя, с чего ты взял? Просто вспомнились другие, несчастные, малыши, которым я не могу помочь…

Ромка повозился у меня под боком и прошептал:

- Ники, я всё для тебя сделаю, ты не думай.

- А я и не думаю, Ромка! Ты хороший оруженосец, я заметил.

Ромка радостно улыбнулся, и кинулся к моей куче амуниции, крикнув Славке, чтобы приступал к своим обязанностям. Кимка, видя такое дело, только покачал головой и ушёл.

Когда мы закончили наводить лоск на своих доспехах, появился Спиридон Ильич.

Посмотрев на нашу работу, он предложил нам с Яриком взять шефство над младшей группой, стать пионервожатыми.

- Спиридон Ильич! – невольно вырвалось у меня, после чего пришлось извиняться.

- Говори! – сердито прервал меня замполит.

- Мы ведь временно здесь. Скоро уедем в Свердловск, привыкнем к ребятам, тяжело будет расставаться.

- Об этом не волнуйтесь. Те, кто без родителей, поедут с вами.

- ?!

- Не удивляйтесь, здесь смешанные группы детей. Многие имеют семьи, они просто отдыхают с нами всё лето. У нас сироты живут вместе с домашними детьми. Да и домашние они условно, основное время дети проводят в школах, в интернатах. Родители вечно заняты.

- Неужели не скучают? – удивился я.

- Скучают, конечно, - вздохнул Спиридон Ильич, - ещё как скучают. Особенно маленькие. Поэтому я и предлагаю вам побыть им старшими братьями. Я вижу, как вы к ним относитесь.

- Их же разобрали всех!

- Всё верно, на время турнира. Потом они останутся одни. На время регаты.

- А мы? – жалобно спросил Ярик, - мы тоже хотим!

- Вы ходили под парусом? Вот видите! Побудете с маленькими, потом, когда вернёмся, наплаваетесь.

Мы с Яриком переглянулись: зато вместе!

- И ещё, - загадочно улыбнулся Спиридон Ильич, - Скоро вернётся Таня... – Я вскинул удивлённые глаза.

- Мама у неё нашлась! Уехала Таня в отпуск. – Я шумно вздохнул.

- Ты думал, её от тебя увезли? – рассмеялся замполит. Я кивнул, - Я попрошу воспитателей, чтобы вам разрешили встречаться, возможно, будет вам помогать с ребятами.

Я быстро взглянул на Ярика. Ярик счастливо улыбался.

- Я никак не могу понять, - решился я задать вопрос, мучивший меня всю жизнь, - Как можно потерять своего ребёнка?!

- Э, Никита! На этот вопрос нет определённого ответа, но, как ни странно, теряют. И много теряют, совершенно справедливо ты мучаешься таким вопросом: не война ведь. Мало того, у некоторых, так называемых родителей, приходится отбирать детей, и они ни разу не навещали их здесь, представь!

Другие приводят сюда на лето, и пропадают сами. Взрослые быстро забывают, насколько детям нужны родители, как они их любят! Поэтому и прошу вас, помогите маленьким забыть, что они остались одни.

Куда нам было деваться? Предложение, равносильное приказу. С другой стороны, мы стали третьей стороной в турнире, теперь будем сражаться за малышовую команду!

Только Сергей, узнав о таком решении, помрачнел. Что-то он знал. Я не решился задавать ему вопросы. Мог ли я изменить свою судьбу? Тем более что она мне улыбалась. Я растворялся в ласковых чувствах ко мне Ярика, младших ребят, которые не отходили от меня. Мне казалось, что я уже нашёл свою семью. Даже тоска по приёмной маме притихла.

Вожатые

Так мы с Яриком стали вожатыми. Приобрели особый статус, и теперь все младшие пионеры салютовали нам при встрече. Нам надо было им отвечать.

Но это в форме. Чтобы прекратить это издевательство, мы сначала переоделись в боевые доспехи, а когда не сражались, ходили в трусах и майках.