Я почти заснул, когда рядом кто-то лег, и через секунду ко мне прильнуло теплое женское тело. Ноздри уловили знакомый запах. Хикари. Но все это отметил сквозь надвигающийся сон, и не придал особого значения.

Проснулся я среди ночи и, освободившись от объятий подружки, выбрался наружу. Еще тлели угольки костра, было свежо, даже прохладно. Подбросив веток, я сел на землю, протягивая руки к вновь ожившему пламени.

– Чего не спишь? – присела рядом Хи-тян. Я вздохнул.

– Что происходит, Хикари?

Она удивленно взглянула на меня. В отблесках пламени глаза девушки сверкали теплотой, а лицо казалось немного размытым.

– В смысле?

– Ты переходишь границы нашей дружбы, – произнес я. – Тогда как мы всегда были чуть ли не братом и сестрой. Вот я и спрашиваю, что происходит?

Она молча коснулась моей ладони мягкими прохладными пальцами.

– Я всего лишь пытаюсь выразить то, что чувствую к тебе, Рюу, – тихо произнесла Хикари. – Если ты испытываешь ко мне другие чувства, то скажи, я пойму…и отстану.

Я ощутил, как запульсировала в висках кровь. Губы пересохли, и разум оказался в смятении. Проклятье, я ведь чувствовал, что она пытается сблизиться в этом плане, но не придавал особого значения, сочтя за очередную шутку. И как теперь быть? Хикари мне действительно нравится, и я не против с ней встречаться, но сейчас не тот момент, да и мысли заняты другим.

– Дело не в этом, просто сейчас…мы не можем.

Ее глаза яростно сверкнули.

– А может, ты просто испугался признаться самому себе, что любишь меня? – процедила девушка. – Ты дурак, Такаяма-кун!

Она вскочила и бросилась к воде. Остановилась на берегу, обхватив себя за плечи и глядя прямо перед собой.

Я тяжело вздохнул. Ну вот, Рюу, ты обидел самого близкого человека. Да-да, признайся уже сам себе. Ближе Хикари у тебя нет никого. Ни мать, ни даже тетушка Мики никогда не смогли бы заполнить пустоту в сердце, появившуюся, когда ты остался здесь, в Японии, один. Она – смогла. Соседская девчонка, прямая, язвительная и подвижная, заставила тебя смеяться, шутить и идти вперед, несмотря ни на что.

Выходит, обретя способности сверха, я начал меняться, нацелившись на мифический пока «трон», и совершенно забив на родного человека. Мне и самому теперь кажется, что некоторые эмоции мое сознание самостоятельно заблокировало. Что ж, время их вернуть.

Поднявшись, я подошел к Хикари и обнял, согревая ее озябшее тело.

– Ты поймешь, когда узнаешь, что ждет меня впереди, – прошептал я ей на ухо. – Дай мне время, чтобы во всем разобраться, а потом мы решим, как быть дальше, хорошо?

Некоторое время она молчала, унимая обиду и злость.

– Ладно, – нехотя буркнула, повернувшись ко мне. Наши глаза встретились, и я заметил мокрые дорожки у нее на щеках. – Но ты обязательно расскажешь все прямо сейчас, понял!

– Как скажешь, Чудо-женщина, – насмешливо сказал я, чмокнув ее в гордо вздернутый носик. Хи-тян громко фыркнула и, пихнув меня кулаком, вернулась к костру. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, настраиваясь на долгий разговор. Похоже, спать мы сегодня больше не будем.

Разговаривали мы очень долго, до тех пор, пока горизонт из почти черного не превратился в мрачно-серый. Хикари уснула, устроившись на расстеленном пледе и примостив голову у меня на ногах. Я же сидел, ворошил еще тлеющие угли и пытался придумать, как поступить с этой неугомонной девчонкой. Учитывая, как опасна Изнанка и сколько там мелких кланов, которые, стоит нам появиться на политической арене, набросятся, будто стая шакалов, Хи-тян окажется в большой опасности. И я не всегда буду рядом, чтобы защитить ее. Да и, чего уж там, нет у меня к ней чувств, кроме крепкой братской любви. Но как все это объяснить, не испортив наши отношения окончательно – тот еще вопрос. Правда, есть одна мысль, но там еще проверить надо так ли все гладко, как мне думается.

Еще я размышлял о нашем разговоре с Изуми, и теперь, красивый в теории план, казался мне слишком наивным и глупым. Действительно, с чего такая уверенность, что Като и Судзуки примут нас? Саке мы с ними не распивали, дружбу особую не водили, так чего ради этим древним кланам помогать ноунеймам вроде нас с Изуми? Так и получается, что причин вроде как нет, но Косой отлично повелся на мою идею, и отступить теперь – значит выставить себя хвастуном и балаболом. Мда, ну и задачка!

Зашуршал полог палатки, и наружу вылез Ному-кун, широко зевая и протирая глаза. Его обычно ровно уложенные волосы были растрепаны, а внешний вид ничем не напоминал того холодного Судзуки-куна, которого я привык лицезреть. Увидев нас с Хикари, он на секунду замер, а на лице застыло странное выражение, суть которого я разгадал лишь когда Ному подошел и присел рядом.

– И давно вы…не спите? – негромко спросил он, чтобы не разбудить остальных. Я улыбнулся.

– Полагаю, мы и не ложились толком. А ты как, выспался?

Он махнул рукой и направился к воде. Пару минут плескался, умывая лицо и приводя себя в порядок. Затем, вернувшись, спросил:

– Мне хотелось бы знать, какие отношения вас связывают?

Слишком прямой вопрос. Впрочем, это вполне в духе Ному-куна. Я уже давно понял, что за его маской холодности и надменности скрывается очень прямолинейный и правильный человек, который никогда не станет бить исподтишка или молчать. Хотя, под влиянием своего отца, думаю, и он научится лгать. Все же это необходимо лидеру клана.

– Не те, о которых ты подумал, – бросил я, подкидывая пару веток в костер. – Идем, наберем еще.

Осторожно, стараясь не разбудить Хикари, я стянул кофту и подложил девушке под голову. Затем, поманив Судзуки-куна, зашагал в чащу.

– Мы выросли вместе. В шесть лет я переехал в Японию, и с тех самых пор Хикари всегда была рядом. Наверное, только из-за нее я начал заниматься единоборствами, чтобы защитить девчонку, которая стала моей семьей. Но я не люблю ее как женщину, хотя она, несомненно, этого заслуживает. Чтобы ее любили.

Я неторопливо шагал, то и дело наклоняясь и подбирая ветки – большие и маленькие. Ному внимательно слушал, подбирая то, что я оставлял.

– Она очень чувствительная девушка, – вздохнул я. – Если услышит мой прямой отказ, то из чистого упрямства навсегда разорвет любые отношения между нами, хоть и будет от этого страдать.

– А ты? – спросил Судзуки.

– Я могу прожить без семьи, – улыбнулся я через силу. – Но она – нет. Поэтому я не стал сразу обрубать все нити между нами.

– Ты лжешь, – тихо произнес Ному, останавливаясь и глядя мне прямо в глаза. – Ты тоже будешь страдать. Потому что семья для тебя – не пустой звук.

Я хмыкнул, крепче запирая в сердце чувства и зашагал дальше.

– Может, ты и прав. Но я быстро смогу с этим справиться. Однако мне не хочется делать ей больно. Поэтому…

Я остановился возле дерева. Уже светало, небо потихоньку начинало обретать краски.

– Поэтому я хочу, чтобы о ней позаботился ты, – сказал я, повернувшись к Ному. На его лице расцвело недоумение, хотя до этого парень был более чем равнодушен. – Я вижу, что она тебе небезразлична. Там, куда я собираюсь совсем скоро, ей нет места. Но рядом с тобой безопасно, и ты сможешь защитить ее лучше меня. Так что, не тормози, Ному-кун.

Я переложил ношу в одну руку и дружески похлопал Судузки другой по плечу. Он как-то рассеянно заморгал, а затем неуверенно кивнул. Было забавно видеть Ному таким ошарашенным, так что я не выдержал и фыркнул.

– Идем, мы собрали достаточно.

Мы молча шли в сторону лагеря. У меня больше нечего было сказать ему, а Судзуки-кун, похоже, пытался переварить услышанное. Еще бы, он, наверное, полагал, что Хикари моя девушка, и очень удивился, поняв, что это не так. А тут еще сверху мое «благословение». Но я не жалел о своем выборе. Несмотря на наши разногласия в прошлом, я чувствовал, что Ному можно доверять.

– Постой, куда это ты собрался, что не можешь взять ее с собой? – задал вдруг он вопрос. Я взглянул на небо, потихоньку затягивавшееся тучами. Похоже, снова близится гроза.