– Бедная кроха! – Стефани была всегда готова забыть о собственных горестях и пожалеть ребенка. – Наверное, очень напугана. Сначала полицейские, затем социальные работники. Неудивительно, что она молчит.

– В таком случае ты не станешь возражать, если я постараюсь помочь?

Жена с подозрением посмотрела на него:

– А если стану, это что-нибудь изменит?

– Я выяснил, где ее содержат.

Стефани нахмурилась, а затем ее лицо разгладилось.

– И поэтому ты бросил все и убежал из дома? Чтобы увидеть бедняжку? Ты в душе добряк.

– Неужели? – удивился Питер. – Ты называешь бывшего копа добряком?

– Всегда находишь время для детей, – продолжила жена. – Помнишь, нанялся рождественским дедом в прошлом году?

– Тогда была работа, а потерявшаяся девочка – интересная задача. Шанс заняться тем, чему меня учили, а не стоять на стуле и не мыть потолок, что я тоже обязательно сделаю. Не забывай, у меня есть опыт и хорошее чутье.

– И золотое сердце.

Даймонд закатил глаза и уперся взглядом в грязный потолок.

– Я заглянул в муниципалитет, но мне отказались предоставить информацию. Я их понимаю. На моем месте мог оказаться извращенец или кто-нибудь подобный. Они вполне были вправе указать мне на дверь. Я заглянул в полицию, сказал, что сам бывший коп, и мне назвали адрес. Нечто вроде распределительного центра для несовершеннолетних. Но когда я туда добрался, оказалось, что девочку уже увезли. Пришлось проявить себя подлинным Шерлоком Холмсом, чтобы выяснить, куда ее дели. Направили к какому-то детскому психиатру, но от него оказалось мало толку. Зато его секретарша сжалилась надо мной и продиктовала адрес специальной школы в Эрлс-Корт.

– Специальной? – повторила Стефани. – То есть для умственно неполноценных детей?

Муж кивнул.

– Она что, умственно отсталая?

– Никто этого не утверждал, но направили ее туда, – ответил Питер.

– Наверное, решили именно так. Что это за место?

– Интернат. Сегодня я туда не попал, но завтра обязательно проберусь. Ясно одно: от девочки не отступились. В школу приезжает учительница-японка и пытается разговорить ее. Но пока безуспешно.

Стефани нахмурилась:

– Если у них всех ничего не получилось, чем сумеешь помочь ты? По-японски ты не говоришь.

– И не собираюсь. Не исключено, что другие слишком зациклились на проблеме с речью. Я же попытаюсь выспросить ее по-другому.

– Как, например?

Даймонд не стал раскрывать планы:

– Для начала мне надо завоевать доверие девочки. Времени для этого много. Впервые в жизни мне никто не дышит в затылок.

– Так… – Стефани подняла голову.

– Ничего не говори. Вечером я выскребу этот чертов потолок.

Работая в полиции, Даймонд усвоил одну полезную истину: напустив на себя властный вид, можно пройти куда угодно, разве что кроме номера десять на Даунинг-стрит. Интернат представлял собой особняк в викторианском стиле, стоящий за выставочным комплексом «Эрлс-Корт». Деревянная отделка оконных проемов нуждалась в замене, там, где под натиском погоды отлетела штукатурка, виднелись кирпичи. Но у местных властей имелись другие, более неотложные заботы.

Даймонд позвонил в колокольчик, и к дверям вышла женщина в переднике. Приподняв мягкую фетровую шляпу по моде сороковых годов, которую он носил в знак преклонения перед великими детективами прошлого, Питер произнес:

– Доброе утро, мадам. Вы, очевидно, миссис…

– Строу.

– Миссис Строу, миссис Страу… – Он произнес это так, словно вслух размышлял, подходит ли она для совместного отдыха на Карибском море.

Она молчала.

– Так вы не глава этого заведения?

– Нет. – Женщина показала на свой передник. – Я экономка.

– Экономка? – Питер сделал напоминающий салют жест.

– Вам нужна мисс Масгрейв.

– Мисс Масгрейв? Да, да, конечно. – Даймонд шагнул вперед, заставив ее отступить в сторону.

– Вам назначено? – Если миссис Строу хотела, чтобы ее слова прозвучали как вопрос, это ей не удалось – помешала обезоруживающая улыбка гостя. Вопросительная интонация превратилась в утвердительную. Но тем не менее она добавила: – Мисс Масгрейв очень занята.

– Мне ли не знать! – воскликнул Даймонд.

– Вы знакомы с мисс Масгрейв?

Он пожал плечами, как это обыкновенно делают французы, – жест, который может означать все что угодно.

– Думаю, она меня примет. – Питер был уже в коридоре, и миссис Строу закрывала дверь. Из глубины дома доносились детские крики. – Она ведь не в классе?

– Подождите, я сообщу ей, что вы пришли.

В это время из-за двери показалось женское лицо, и Даймонд не упустил момента.

– А вот и вы, мисс Масгрейв.

Это был выстрел наугад. Дама окинула его взглядом наделенного властью человека.

– Питер Даймонд, – произнес он, устремившись к ней с протянутой рукой. Человека его комплекции задержать было непросто. – Миссис Строу сказала мне, как вы заняты. Может, уделите мне минуту? Я ничего не продаю.

Мисс Масгрейв было около тридцати лет. Высокая, худощавая, со светлыми волосами, забранными на затылке в «хвостик» и перевязанными черной лентой. Она не сразу ответила на рукопожатие.

– Какова цель вашего визита?

Даймонд расплылся в улыбке:

– Ребенок, японская девочка. Вероятно, я сумею помочь.

– Проходите.

Кабинет мисс Масгрейв явно совмещал функции классной комнаты. В нем стояли три детских стола и стула. А ее стол был завален сделанными из упаковок для яиц раскрашенными масками. На шкафу целое стадо тряпичных зверушек. К стенам пришпилены детские рисунки – от талантливых до совершенно беспомощных. Даймонду обстановка понравилась. За отсутствием второго стула обычных размеров для взрослых он устроился на сундуке с плоской крышкой, решив, что тот выдержит его вес.

Хозяйка кабинета поинтересовалась, не выпьет ли он кофе. На ее столе стояла полная чашка.

– Нет, спасибо. Не хочу вас обременять. – На этом этапе разговора Питер решил, что ему лучше сдаться на милость хозяйки. – Я раньше служил в полиции – суперинтендантом. Но это в прошлом. Должен сразу признаться, что пришел к вам по личной инициативе. – Он рассказал, что потерял работу в «Харродсе». – Я видел ее в тот вечер. И поражен, что за… столько времени ее родители так и не нашлись.

– Уверена, полиция предпринимает все, что требуется, – промолвила мисс Масгрейв.

– Речь не об этом.

– Мы, со своей стороны, устроили ее как можно удобнее. Ей необходим специальный уход. Здесь мои владения, мистер Даймонд. – Ее голос звучал решительно, но сдержанно. Судя по всему, на нее не произвела должного впечатления тактика парового катка гостя.

– Представляю, насколько это непросто, если ребенок вообще не говорит, – не унимался Питер.

– В нашем заведении мы сталкиваемся с самыми разными проблемами.

– И это с вашими ограниченными ресурсами!

– Если вы намекаете, что Наоми в ее затруднительном положении получает не все, что нужно, то глубоко заблуждаетесь. Ее изучают самым тщательным образом.

– Наоми? Вы выяснили, как ее зовут?

Миссис Масгрейв покачала головой:

– Надо же ее как-то называть. Сотрудник японского посольства предложил это имя, поскольку оно общее для их и нашего народа.

– Наоми – японское имя? Я думал, оно из Ветхого Завета.

Его детские годы в церковном хоре не прошли даром. Выражение лица мисс Масгрейв стало мягче. Знакомый с Библией человек не может быть законченным прохвостом.

– Зачем конкретно вы ко мне явились, мистер Даймонд?

– Помочь ребенку найти родителей.

– Каким же способом вы рассчитываете добиться успеха, если все остальные потерпели неудачу?

– Поработать Шерлоком Холмсом. Не забывайте, я никому не подчиняюсь.

– Все это прекрасно, но как отреагирует полиция?

– Полиция в тупике, как говорил Шерлок Холмс доктору Ватсону.

Мисс Масгрейв коснулась пальцами губ. Даймонд решил, что она хотела скрыть улыбку. Он показал на стоявшую на ее столе чашку: