Круглов не любил сидеть на месте, он обожал находиться в постоянном движении, но сейчас не мог пошевелиться, глядя куда-то в пустоту. Блондин сидел на бетонной ограде, которая примыкала к лестнице, ведущей к дверям художественной школы, которая находилась недалеко от его дома. Парень не знал расписания Сони, но слышал краем уха в школе, что по вторникам Веснина занимается здесь вечером. Он хоть и посмотрел общее расписание на стенде, но не знал, в какой из групп занимается брюнетка, потому сидел на улице уже больше часа, в ожидании своей куклы.

Как-то совсем случайно он начал считать её своей и ничего не мог с этим поделать.

Как и с тем, что вчера натворил дел, которые теперь ему придётся замаливать всеми возможными способами. Потому что взгляд Весниной, которым он был сегодня удостоен, просто прошиб его насквозь.

Она смотрела с такой душераздирающей тоской, словно разочаровалась в чём-то светлом и чистом. В её взгляде не было презрения, но был всепоглощающий страх, который заставлял Матвея считать себя чудовищем.

И он, действительно, считал.

Он просто вспомнил, какое безумие охватило его, когда он сжимал в руках тело желанной девушки. Круглов совершенно не отдавал отчёта своим действиям, поддаваясь первобытным инстинктам. Блондин не слышал всхлипов Весниной, не замечал её сопротивления: сознание словно атрофировалось, оставив в теле лишь безудержное желание.

Матвею было противно от самого себя, потому что раньше он всегда мог себя контролировать, и объяснить причину собственного безумия он не мог. Но просто обязан был извиниться, даже если брюнетка пошлёт его к чёртовой матери.

Парень поднял глаза на двери художественной школы и заметил застывшую на месте Соню, которая неверяще вглядывалась в фигуру блондина. Её губы дрогнули, что не скрылось от внимания Круглова, но он тут же отбросил мимолётное желание подлететь к ней и успокоить, словно маленького ребёнка. В конце концов, им нужно было поговорить серьёзно.

– Соня, не убегай, пожалуйста, – подорвавшись с места, произнёс Матвей, когда увидел, что Веснина быстрым шагом засеменила в противоположную от него сторону. Конечно, девчонка не откликнулась, продолжая свой путь, потому блондин настиг её в два шага и схватил за локоть. – Сонь, я прошу.

– Убери от меня свои руки, Матвей! – истерично воскликнула брюнетка, впрочем, не привлекая ничьего внимания: вечером в этом районе мало кого можно было встретить на улице. – Я серьёзно, отпусти!

– Сонь, пожалуйста…

– Что «пожалуйста», Матвей? Чего ты ждал? – возмущённо сказала Веснина, чуть понизив голос. – Я теперь боюсь тебя, чёртов маньяк, потому что совсем недавно убедилась на собственном опыте, что тебя возбуждает насиловать девушек! Вот уж никогда бы не подумала, что Карине нравится трахаться с извращенцем! – у неё так смущённо алели щёки, что Матвей едва сдержал улыбку. Кажется, брюнетка сказала слишком много непривычных для её лексикона слов в одной реплике, и теперь попыталась проанализировать свои слова.

Круглов выпустил локоть девушки из своей железной хватки, и Соня чуть отшатнулась.

– Я не займу у тебя много времени, выслушай меня, хорошо?

– А ты хотел меня слушать, когда я умоляла тебя остановиться? – ядовито ответила Веснина, складывая руки на груди, чувствуя своё превосходство. Во всяком случае, так казалось Матвею. На деле же Соня держалась из последних сил, чтобы не зарыдать, уткнувшись носом в твёрдую тёплую грудь Круглова. Из-за собственной слабости перед ним. – Ты лапал меня, как хотел и где хотел, как какую-то потаскуху! Матвей! Как ты можешь! Карина же…

– Прости, – тихо прошептал Круглов, виновато нахмурившись. Ему хотелось прижать девчонку к себе, сказать, что он вовсе не считает её потаскухой, а трогал её так откровенно лишь потому, что не мог сдерживать себя рядом с желанной девушкой. – Прости меня, кукла, я виноват. Я по уши в дерьме, знаю. Я предал свою девушку, хотя она этого не заслужила, я обидел тебя, хотя, я клянусь, просто с ума схожу от чувств к тебе. Но я не знаю, что с этим делать, Сонь.

Брюнетка опустила глаза, сжала в кулачке подол своего василькового платья и вздрогнула от пронизывающего ветра. Она вдруг поняла, что оделась совершенно не по погоде: даже плечи не были скрыты, хоть платье и было на толстых бретелях.

Матвей нахмурился, тоже оценив, что Соне, должно быть, было очень холодно, потому, не задумываясь, стянул с себя толстовку и протянул девушке. Она благодарно кивнула и накинула её на плечи, но Круглов снял её снова и натянул сверху на сопротивляющуюся Веснину. Впрочем, снова истерить она не стала, потому что так было гораздо теплее.

– Мне пора домой, Матвей.

В ответ парень ожидал услышать явно не это, но спокойно кивнул.

– Я провожу, – к счастью, Соня не стала сопротивляться и позволила проводить себя до дома. Тут было недалеко, а одной ходить вечером небезопасно.

По дороге Веснина не обронила ни слова, как и Матвей. Последний не хотел докучать ей своими бесполезными признаниями. Соня же пыталась перебороть собственные чувства к Матвею, чтобы дать ему окончательный отпор. Хотя бы во имя их дружбы с Кариной. Эта солнечная девчонка стоила того. Соня верила.

Уже стоя у подъезда, Веснина стянула с себя толстовку и благодарно кивнула парню, который неохотно принял свою вещь обратно, хоть и замёрз. Ему нравилось, как хрупкое тело малышки выглядело в его большой толстовке: смотрелось нелепо, но до ужаса мило.

– Я верю тебе, Матвей, – Соня подняла на него свои большие зелёные глаза, словно гипнотизируя. – Верю, что ты чувствуешь ко мне что-то необъяснимое и сильное, что заставляет тебя вести неподобающим образом. И я прощаю тебя, правда. Не держу на тебя зла, – её шёпот заставил напряжение на миг выплеснуться из Матвея с шумным выдохом, но следующие слова вынудили напрячься вдвое сильнее. – Но я прошу понять меня. Ты два раза поцеловал меня без моего согласия. Ты думаешь, я этого хотела? С чего, прости, ты решил, что нужен мне? Почему уверен, что мне нравишься? Потому что отвечала на поцелуй? Брось, ты симпатичный парень, умеешь обращаться с девушкой, конечно, на мгновение я растаяла. Но я не влюблена в тебя, понимаешь? Более того, ты вынуждаешь меня страдать из-за предательства подруги. Разве я этого заслужила?

Матвей сглотнул подступивший к горлу ком и почувствовал, что внутри грудной клетки что-то ухнуло вниз. Было неприятно.

Круглов не мог поверить, что всё это сказала именно Соня. Она ведь так трепетала в его руках, смотрела такими глазами – это нельзя сыграть, это не похоже на минутную слабость.

– Я не хочу тебе верить, кукла, – только и произнёс он удаляющейся в сторону подъездной двери девушке.

– Придётся поверить, – только и ответила она.

***

– Сонь, скажи, пожалуйста, всё в порядке? – голос рыжей подружки вывел Веснину из транса, и она перевела взгляд на Карину. – Ты такая отстранённая в последнее время, всё время думаешь о чем-то. Или о ком-то, – девчонка лукаво улыбнулась, но тут же осеклась, когда Соня отрицательно мотнула головой и снова перевела взгляд на окно. – Да что с тобой такое?

Веснина пожала плечами, понимая, что придумать какую-то причину обязательно нужно было, ведь сказать правду пока что она была не в силах.

– Карин, не волнуйся, ладно? – девушка старалась говорить уверенным тоном, чтобы убедить подругу, но та продолжала пилить её скептическим взглядом. – Всё отлично, правда. Просто в последнее время всё кажется таким скучным. Школа – дом, и снова по кругу. Ты вряд ли сможешь меня понять, у тебя Матвей, – голос девушки чуть дрогнул, но рыжая не обратила внимания, – чувства, все дела. А у меня всё как-то пресно. И книги уже не спасают.

– Так вот в чём дело. Может, тебе стоит начать с кем-то встречаться, для разнообразия?

– Ты ведь знаешь меня. Я не хочу растрачиваться на пустые отношения: я хочу чего-то настоящего, как у тебя с Кругловым, – Соня стала замечать за собой, что пытается убедить Карину, что у неё с Матвеем всё идеально. А, может быть, себя.