- Есть гелиограф с «Колосса», - доложил офицер. - Нам приказано атаковать.
Буковски кровожадно оскалился. Он любил войну. Но больше всего он любил воевать против Блицкрига.
- Опуститься до восьми тысяч метров, - велел Буковски. - Как только враг окажется в пределе досягаемости наших орудий - открыть огонь.
- Есть! - тут же выпалили офицеры «Вулкана» - флагмана частного флота Чёрного Буковски. А следом стали приходить подтверждения с остальных кораблей.
Их появление стало сюрпризом для Тонгаста. И сюрпризом крайне неприятным. Однако в первые минуты казалось, что атака, пускай и с выгодных позиций, всего пяти тяжёлых кораблей - среди которых был только один линкор, а остальные фрегаты и крейсера, о такой мелочи, как разведывательные корветы и говорить не стоит - не сможет повлиять на ход сражения. Но это было не так. Перевооружённые и модернизированные на котсуолдские деньги корабли Чёрного Буковски представляли серьёзную угрозу для Блицкрига. И они доказали это с первых же залпов.
Снаряды главного калибра «Вулкана» ударили в палубу «Вергельтунга». Удачное попадание снесло одну из орудийных надстроек. Словно консервным ножом снаряды вскрыли броню, оставив в ней глубокие пробоины с рваными краями. Остальные корабли Буковски не замахивались на столь могучую цель. Одни удовлетворились расстрелом гибнущего «Кёнига». Но большая часть палилё по таким же крейсерам и фрегатам, пользуясь преимуществом внезапности. И почти сразу с палуб стартовали аэропланы Чёрного Буковски.
В третий раз я возвращался на палубу вместе с серебристым «Спитфайером» Бригадира и «Громом» Аспиранта. Всем надо сильно досталось в схватке, из которой лишь чудом удалось выйти живыми. Вот только лодку, за которую мы дрались с аэропланами из Летающего цирка Барона, те всё равно отправили в море. Они зашли красиво двумя тройками. Взяли лодку в клещи, хлеща по ней длинными очередями. Зенитчик отбивался, как мог, но силы человека не безграничны. Он вертелся, словно заведённый, поливая небо из спаренных пулемётов. Не сговариваясь, мы ринулись на помощь лодке. Первым - Бригадир, у него самый современный и хорошо вооружённый аэроплан из нас троих. Мы с Аспирантом прикрывали его с флангов. Вот таким треугольником мы и налетели на красные аэропланы Летающего цирка. Схватка была короткой и жестокой. Мы словно плетьми хлестали друг друга очередями из пулемётов. Рявкали автопушки на чуть более длинных, чем у обычных безразгонников, крылышках «Спитфайера». Бригадир виртуозно управлял боевой машиной, не расходуя впустую ни одного патрона к пулемётам или снаряда к автопушкам. И Аспиранту, и уж тем более мне, до него было далеко. Однако ничто уже не могло спасти лодку. Над её кормой пронёсся на самой малой скорости аэроплан с красным фюзеляжем, жёлтыми законцовками крыльев[3] и чёрным хвостовым оперением. Он дал длинную очередь прямо по открытому двигателю лодки. Фосфорные пули почти мгновенно воспламенили смазку. Двигатель заискрил. Антиграв отключился. Лодка рухнула в море камнем. Нам оставалось лишь проводить её взглядами. А после вступить с неравную схватку с аэропланами Летающего цирка.
Мы разошлись боевой ничьей - сильно потрепали друг друга, но никого не сумели отправить в последний полёт. Теперь надо было посадить аэроплан на палубу ближайшего авианосца Котсуолда, чтобы как можно скорее снова подняться в небо.
Сели все трое удачно. Палуба авианосца, кажется, даже не из нашей группы, была почти пуста. К нашим аэропланам тут же кинулись техники. Они начали работать ещё до того, как мы покинули кабины. Собственно, могли бы и не вылезать из них, но очень уж хотелось всем троим размять ноги. Во время полёта не чувствуешь, как затекает от сидения тело, а вот стоит аэроплану приземлиться, как неприятные ощущения обрушиваются по полной.
- Прав был насчёт тебя Брондри, - усмехнулся, потягиваясь до хруста в пояснице, Бригадир, - ты отчаянный любитель. Но есть в тебе летунский талант, есть. Если переживёшь эту драку, то станешь настоящим асом. Не хуже Барона или меня.
Он сделал пару простых упражнений, чтобы заставить кровь быстрее бежать по телу. Мы повторяли за ним, похрустывая суставами, будто столетние старики.
- Сейчас нам только заправить и зарядить машины надо будет, - добавил он, - а как вернёмся на «Королевский ковчег», получишь аэроплан поприличней. Нам приказано остановить Летающий цирк Барона, а с его «Шмелями» и «Шершнями» на твоём стареньком «Ньюпоре» не повоюешь. За рычаги «Спитфайера» тебе садиться пока рановато, что бы там Брондри не писал, а вот «Кэмел» ты заслужил честно.
Через пять минут мы уже стартовали в палубы авианосца, названия которого я так и не узнал.
«Кэмел», что выделил мне Бригадир оказался новеньким, как будто только с завода. Хотя вполне могло быть и так. На своих наёмниках Котсуолд никогда не экономил, и частенько платил не только золотом, но и оружием или машинами. Что в случае эскадрильи «Смерть» порой было самым выгодным оборотом.
Я уже собирался сесть за его рычаги, когда ко мне подошли Готлинд с Гневомиром.
- Не торопись, - произнёс Гневомир на урдском. - Нам есть, что сказать тебе.
- До конца боя не потерпит? - раздражённо поинтересовался я.
- Ты полетишь со мной ведомым, - заявил Готлинд, - приказ Бригадира. Я, видишь ли, лучше тебя знаю манеру сражаться Летающего цирка, и Бригадир не хочет, чтобы ты отправился на тот свет в первой же схватке с летунами Барона.
- Мы уже дрались с ними, - отмахнулся я, собираясь заскочить в кабину «Кэмела».
- Кончай кочевряжится, - оборвал меня Гневомир. - Сам знаешь, что с Готлиндом у тебя будет больше шансов пережить этот бой. А у нас есть к тебе дело. Давно пора было поговорить. Хотел просто удостовериться, что ты в курсе неких дел.
- Каких ещё дел?
- Это касается нашего перехода на сторону Блицкрига, - ответил Гневомир, но на секунду мне показалось, что он хотел сказать вовсе не это, но в последний миг передумал. - Чёрного барона с его эмигрантами и всего подобного. Просто хотелось понимать твоё отношение ко всей этой затее Бригадира.
- У меня нет больше родины, - пожал я плечами, почти не кривя душой, - как и у вас, и у добровольцев. Этим мы похожи.
Я перевёл взгляд на Готлинда.
- Ну что, летим? - спросил его я. - Мы в небе нужнее.
- Летим, - переглянувшись с Гневомиром, ответил тот.
Он воевал на имперском «Ястребе» - новой машине, отлично зарекомендовавшей себя во время боевых действий. Готлинд быстро поднял его в небо, мне оставалось только попытаться угнаться за ним. Летуном он был отменным, я понимал, что до такого мастерства мне расти ещё и расти. Рядом с ним я ощущал себя любителем по-настоящему, даже сильнее, чем когда дрался вместе с такими асами, как Бригадир и Аспирант. Было что-то в манере летать, присущей Готлинду, отличающее его от остальных. Нечто на первый взгляд неуловимое, но с другой стороны, словно бросающееся в глаза. Драться вместе с ним было одно удовольствие.
На несколько минут поднявшись на предельную высоту, зависнув на мгновение над схваткой, мы двумя стервятниками рухнули обратно в кипень боя. Я был уверен, что Готлинд выбрал цель для атаки. Вряд ли ему для этого нужно было больше тех самых двух мгновений. Мне оставалось только держаться за его хвост.
Не знаю уж, схлестнулись мы именно с Летающим цирком или ещё с кем-то, кто любил украшать свои аэропланы разной ерундой, но это и не было так важно. Мы одновременно хлестнули короткими очередями по одной машине. Летун, сидевший за её рычагами, подобного не ожидал никак. Он дёрнулся влево, уходя от моей очереди, чтобы тут же попасть под пули Готлинда. Строчка фосфорных пуль прочертила его фюзеляж - и почти сразу он отправился в свой последний полёт, пачкая небо жирными клубами дыма.
Однако товарищи его опомнились очень быстро. Начался стремительный бой на виражах. Мне оставалось только прикрывать огнём Готлинда. Главное было удержаться за его хвост, ну и периодически жать на гашетку, посылая во врагов короткие очереди. Вот только больше двух-трёх фосфорных патронов попадали редко. Мы носились по небу, как угорелые. Наши безразгонники вертелись в сумасшедших фигурах пилотажа. Раз или два я чувствовал, как мой аэроплан содрогается от попаданий, но пока особого урона мне не нанесли. Вот только долго ли продлится это везение - я не знал. В том, что это именно везение я не сомневался, ведь опыта воздушных боёв у меня считай что и не было вовсе.
