Когда я про это вспомнил, то подумал – а ведь через Софью Андреевну я оказался всего в двух степенях отдаления от самого Льва Толстого! То есть цепочка очень короткая: я – Софья Андреевна – Граф Толстой. Как и во многих моих виртуальных связях, отдаление было не только в пространстве, но и во времени.

Ну ладно, подумал я, все эти занятные цепочки показывают степени отдаления, то есть с людьми, к которым я никакого отношения не имел и даже в глаза их не видел. Потому считаю, что поиски степеней отдаления есть не более, чем пустая забава. Таких цепочек любой читатель может настроить множество и писать дальше про это не стоит.

А что если сделать наоборот – вместо степеней отдаления поискать степени приближения? Иными словами, вспомнить такие встречи и ситуации, которые по воле случая позволили лично мне познакомиться с интересными людьми и приблизиться к каким-то примечательным или просто забавным ситуациям, а иногда и самому в них поучаствовать.

Так я и сделал. Покопался в своей памяти – кое-что вспомнил, кое-какие детали пришлось поискать по книжкам и в интернете, и в результате получился цикл из 32 рассказов, которые вошли в этот сборник. Я его так и назвал: Степени Приближения.

Сборник разделён на четыре части. Первую я назвал Там (то есть в СССР, где прошла моя первая жизнь), вторую – Здесь (то есть в США, где течёт моя вторая жизнь), третью часть я назвал Люди (это понятно – при интересных людей), и четвёртую – Наука, Искусство или Около (да, именно: «про около» науки и искусства). За исключение некоторых «красивостей», в этих историях ничего не выдумано, написано, как я запомнил и понял. Ну, а если где-то ошибся и что-то перепутал – прошу простить, это я не умышленно…

Мне было интересно писать эти рассказы и надеюсь, что вам не будет скучно их читать.

Недавно я посмотрел кино «Мост Шпионов» (Bridge of Spies), снятое Стивеном Спилбергом об обмене в 1962 году советского шпиона Рудольфа Абеля на американского пилота Гэри Пауэрса. Хорошее кино, добротно сделанное и аккуратное даже в мелочах, хотя, как и положено в Голливуде, не без развесистой клюквы. В отличии от всех сидевших в зале, был у меня к этой теме личный интерес, ибо по вывиху судьбы мне довелось видеть Пауэрса в самые первые часы после его драматического приземления в СССР в 1960 году.

Когда я был подростком, у меня была одна всецело захватившая меня страсть – хотел делать кино. Всё равно, как – хоть оператором, хоть режиссёром, актёром, монтажёром – в любом качестве, лишь бы делать кино! Когда мне было 12 лет я сконструировал и построил 16-мм кинокамеру, ибо в те годы камеры в СССР не продавались, хотя катушки с плёнкой можно было купить. Камера была конвертируемая, то есть я мог её быстро превратить в кинопроектор. Сам снимал, сам проявлял, сам монтировал и сам крутил свои фильмы. Я проглатывал все доступные книги по производству кинофильмов – от писания сценариев до постройки декораций до грима до монтажа и химии проявки киноплёнки. Позже я стал членом нескольких любительских киностудий и довольно профессионально мог работать с любыми доступными кинокамерами и вообще делать множество вещей связанных с кино.

Я учился в 9 классе в уральском городе Свердловске (теперь Екатеринбург) и из дома пешком ходил в школу мимо помпезного Дома Офицеров и Штаба Уральского Военного Округа. Однажды холодным зимним вечером я возвращался домой и на доске объявлений у Дома Офицеров увидел плакат: «Открыта любительская киностудия Дома Офицеров – приглашаются все желающие». Этого я пропустить не мог. Хотя Дом Офицеров был офицерским клубом, его могли посещать все – военные и штатские. Там проходили интересные концерты, вечера танцев, была прекрасная библиотека старых книг и иностранных журналов из соцстран. Клуб располагался в красивом здании старой постройки, с высоким шпилем. В холле были мраморные полы, широкие лестницы, устланные ковровыми дорожками, хрустальные люстры сверкали радужными зайчиками, а стены украшали картины, славящие истинных и вымышленных героев Красной Армии. Я зашёл в вестибюль и спросил у дежурившего у входа солдата, где тут любительская киностудия? Он сказал, что это на самом верху в конце коридора, куда я и побежал. На двери висела табличка «Киностудия», я открыл дверь и вошёл.

В просторной комнате по стенам стояли шкафы, полки с кино-и фото-оборудованием, монтажные столы, мувиола, могучие кино-штативы с шаровыми головками, на дальней стене висел большой белый экран. В центре возвышалась колонна, как в греческом храме. На колонне была надпись «Не Курить», а под ней плакат, изображавший толстого розового поросёнка в офицерской фуражке с сигаретой в зубах. Поросёнок говорил «А я всё равно курю!». Под плакатом стояло кресло, на котором, как на троне, восседал коренастый мужичок с бритой головой, лет 50-и, в шитой украинской рубахе и с папиросой в зубах. Мужичок был разительно похож на карикатурного поросёнка, а дымящийся Беломор намекал на его независимый характер. Он спросил:

– Тебе что тут надо?

– Пришёл по объявлению. Хочу записаться в вашу студию.

– Вона как! – хмыкнул поросёнок, – а сколько тебе лет, интересно знать?

– Будет 15. Там ведь написано – все желающие. Вот я и есть эти все.

– Ну ладно, – сказал он, – меня зовут подполковник Григорий Павлович Бойко, я командир этой студии. А ты вообще, что-то умеешь? Фотографировать, например?

– Я всё в кино умею. Могу показать, если хотите…

– Ишь ты! Всё он умеет! Это мы сейчас проверим, – насмешливо сказал он, – вон в углу на треноге стоит кинопроектор. Возьми на столе бобину. Заряди-ка плёнку в проектор. С закрытыми глазами.

Это было легкое задание, я взял бобину с 35-мм фильмом, закрыл глаза и для убедительности голову в сторону повернул. Всё было готово за 15 секунд. Подполковник удивлённо хмыкнул и сказал уже мягче:

– Не дурно, ну а кассету для Конваса в мешке можешь зарядить?

Конвас это была ручная 35-мм камера, разработанная инженером Василием Константиновым – отсюда и название. Кряхтя, Бойко поднялся с трона, достал из шкафа кассету, ролик засвеченной плёнки и чёрный мешок. Я ловко зарядил кассету, вынул её из мешка и протянул. Он был впечатлён:

– Да ты, пацан, действительно кое-что можешь. Так и быть, я тебя возьму пока, а там посмотрим. Ладно, приходи сюда после школы, я тут тебя кое к каким делам приспособлю.

Автор в 1960 году

С тех пор мой день стал весьма уплотненным: после школы я бежал домой, обедал, делал уроки и мчался в Дом Офицеров. Совсем скоро я стал для Бойко незаменимым помощником: заряжал кассеты, монтировал ежемесячные ролики киноновостей военного округа, часто снимал всякие сюжеты. Если надо было снимать в воинских частях, туда меня не пускали. Бойко либо ехал снимать сам, либо посылал одного из офицеров штаба в чине капитана, который иногда посещал студию. Проявку и монтаж негатива, печать и озвучивание мы заказывали в гражданской киностудии. Я был страшно рад работать с профессиональным кино-оборудование. Много было трофейного со времён войны, но немецкого мало. Большинство было либо американского, либо французского производства – всё в отличном состоянии. Подполковник Бойко радовался – был он ленив и часто навеселе, так что мой пыл пришёлся ему очень кстати.

В последний день апреля 1960 года он сказал:

– Завтра утром поедем снимать первомайский парад. Приготовь камеру, кассеты, короче – всё, что надо. Будь в студии к 6 утра. Машину за нами пришлют, пропуска для нас будут у шофёра. Гляди, не проспи.

Ровно к шести утра я был в студии (открыл дверь своим ключом). Вскоре пришёл шофёр и помог мне загрузить в газик кофр с кассетами, штатив и Конвас с батареями. Но Бойко не появился. Прождав его до семи, я решился позвонить к нему домой. Телефон долго не отвечал, но потом сварливый женский голос спросил: «Алё, кого надо?»