– Ничего сверхъестественного. Компания считает, что обнаружение корабля «Левиафан» на данном этапе работы экспедиции нужно сохранить в тайне от остального персонала. Подробный доклад будет отправлен в Метрополию в течение недели, с курьером. Пока же вы должны дать подписку о неразглашении.

– Обоснуйте, – буркнул Калашник.

Судя по угрюмому виду лейтенанта, «особист» ему жутко не нравился.

– Незачем давать повод для сплетен, вам не кажется?

– Мы понятия не имеем, что здесь произошло. Вы можете гарантировать, что с нами не случится то же самое? – вперил в «особиста» хмурый взгляд Иванов.

– Непосредственной опасности нет, а панику разводить я не позволю! – отчеканил Линдеманн. – Ни я, ни руководство компании. Ответственность я беру на себя, если вас этот вопрос беспокоит.

– Меня беспокоит безопасность экспедиции, – подпустил Николай льда в голос. – Хотя это ваша непосредственная обязанность.

– Можете выразить ваше несогласие в письменной форме, в трех экземплярах, – ухмыльнулся «особист». – Обязуюсь отправить ваш рапорт руководству с тем же курьером. Но до получения ответа вы будете выполнять наши указания. Надеюсь, с этим разобрались? Тогда немного побеседуем. Сейчас я возьму у вас показания, официально, под роспись. Не возражаете?

Еще бы мы возражали! Тут он в своем праве, так что пришлось еще больше часа отвечать на вопросы безопасника. Тот оказался опытным дознавателем и выдоил из нас всю имевшуюся на данный момент информацию. Впрочем, предупреждению Николая мы вняли и избежали каких-либо выводов, скупо констатируя факты. Линдеманн ничем не выдал раздражения, хоть мне и казалось периодически, что он готов вспылить. Профессионал, ага. В конце концов он от нас отстал, и мы вернулись на базу. У древнего корабля остались только эсбэшники, к которым прибыло подкрепление: когда мы взлетали, рядом с первым ботом опустилась еще пара и из них начали выбираться близнецы давешней троицы. Правда, эти тащили еще и несколько тяжелых кофров с оборудованием.

Сигнал вызова запиликал до обидного не вовремя – я как раз ввязался в разборку с боссом уровня и едва успел поставить игрушку на паузу. Клятая аська в настройки не пускала и автоматически сворачивала все окна, когда кому-нибудь из коллег приходила блажь перекинуться со мной парой слов. Блин, когда я еще в «Мрачного Билла-3» порежусь в свое удовольствие! Сижу в кабинете в биолаборатории, никого не трогаю, так нет же, приспичило. Ага, Галина свет Юрьевна. Соскучилась, не иначе. Кликнув по иконке, я дождался, когда картинка видеовызова развернется на весь монитор, и рыкнул:

– Чего?!

Надо сказать, настроение у меня было паршивое. Вчера по возвращении из вылета мы еще битых два часа бездельничали в секторе безопасников, пока их ушлые спецы потрошили наши вычислители: по приказу Линдеманна они изъяли все видеофайлы из памяти встроенных в скафандры компов. Уж не знаю, за каким лядом. Потом какой-то замухрыжистого вида то ли писарь, то ли младший дознаватель пудрил нам мозги на предмет секретности, к тому же заставил всех оформить подписки о неразглашении. Когда мы наконец вырвались из царства «особистов», то готовы были зубами их рвать, настолько они нас достали. Сержант Миха не выдержал, не постеснялся офицеров и обложил младшего дознавателя под занавес встречи тяжеловесными матюгами. Впрочем, мы с ним были согласны и возражать не стали. Даже Калашник всего лишь укоризненно покачал головой, чем и ограничился.

Когда добрался до жилого бокса, наткнулся на Галю – она уже вернулась с работы и как раз направлялась в сауну, о которой я мечтал с самого обеда. А поскольку мы с ней не разговаривали (она посчитала, что инициатором диверсии с тапками был я), то о совместном походе можно было и не мечтать. Пришлось ограничиться душем и пивом в компании Петровича. Тот по такому случаю даже поделился со мной стружкой кальмара, вернее, я самовольно завладел одним пакетиком из его обширных запасов, а он не стал препятствовать наглому отжиму харчей. Время под угощение и клипы по корабельной сети пролетело незаметно, так что Галина на выходе из сауны застала нас с напарником в кают-компании и в довершение всех бед огорошила известием, что завтра ближе к обеду ожидается первый выход в поле. Окончательно меня добил тот факт, что в группу войдут я, она и небезызвестный Женечка Королев. Короче, спать я поплелся в отвратительном настроении. Пробуждение облегчения не принесло – клятая рыжая язва не преминула мне напомнить о планирующемся развлечении, когда я наткнулся на нее в умывалке. И зачем только туда поперся, санузла в каюте не хватило, что ли? Хотя попался я, как обычно, из-за мусора – с вечера не выбросил в утилизатор банки из-под пива и пакетики от кальмаров. Немного расслабиться получилось лишь на рабочем месте: в компе обнаружился свежайший по моим понятиям (всего полгода как вышел) брутальный шутер с мясом, тот самый «Мрачный Билл», и я отвел душу, расстреливая толпы монстров. И несмотря на то, что терминал на моем рабочем месте был самый простой, без шлема и прочих геймерских радостей, мне удалось на некоторое время отрешиться от всех забот. И тут на тебе, опять в душу лезут.

– Не рычи! – хмыкнула Галя с экрана. – Выход через сорок минут. Глайдер готов, точку высадки наметили, маршрут уже в автопилоте. Собирайся сам, бери Петровича и подходи в «сектор-3», четвертый посадочный комплекс. Найдешь, там как раз легкая техника. Наш глайдер номер пятый. Будем ждать тебя там. Вопросы есть?

– Никак нет, мэм! – глумливо вытянулся я, сидя в кресле. Зрелище, надо думать, было забавное. – Хотя нет, есть вопрос. С Исаевым согласовали?

– Это не наше дело! – отрезала Галя. – Твои проблемы, проще говоря. Ты состоишь в персонале лаборатории. Профессор Накамура согласие дал. Остальное меня не интересует.

– Напрасно… Ладно, сейчас посоветуюсь с начальством. Ждите ответа, как говорится.

И я вырубил связь, не дожидаясь возражений. Вот вредный я сегодня, ага. А нечего меня за пацана безусого держать, информировать по факту. И вообще, достала она уже. Определялась бы уже скорее, Женечку окучивать или со мной миловаться. Хотя первый вариант для меня как серпом по… ага, этим самым. Влюбился, что ли? Досадно.

Майор Исаев на вызов ответил сразу. Против полевого выхода с биологами он ничего не имел, чем несказанно меня расстроил, так что пришлось вырубать игрушку и тащиться обратно в жилой блок. Здесь я облачился в скафандр, навьючил на Петровича ППМ, и мы с ним вместе завалились в оружейку к прапорщику Щербе, где и затарились боеприпасами. Оружие хранилось в каюте в оружейном шкафу, который мне за особые заслуги оборудовали знакомые техники с разрешения комбата. В результате до посадочного комплекса добрались почти вовремя, опоздав всего на пару минут, но и этого хватило, чтобы младший научный сотрудник Рыжик ожгла нас возмущенным взглядом, а ее напарник, все еще не забывший полученной в спортзале трепки, язвительно буркнул:

– Кавалерия прибыла!..

Я отвечать не стал, молча забрался в кабину пятиместного глайдера с откинутыми вверх дверями и устроился на заднем диване. Петрович развалился рядом, всем своим видом демонстрируя солидарность. Со мной, ясен перец. И конечно же у биологов тут же нашлись срочные дела: Галя вызвала какого-то Виктора Сергеевича и начала втирать что-то насчет оборудования с зубодробительным названием, а Королев достал сигареты и принялся смолить ментоловый «Галуаз». Ага, мажор во всем. Курить модно, вот и подсел на дорогущие беспонтовые дымилки, так, чисто для поддержания имиджа. Впрочем, хрен на него, лишь бы Галю к этому делу не пристрастил, с него станется. Петрович между тем тщательно утрамбовал сиденье, выгнул спину дугой и выпустил когти – место ему определенно нравилось. Улегшись, свернулся калачиком и включил урчальник.

– Ну что, брат, докатились, – хмыкнул я. Снял перчатку, запустил пальцы в густой мех. Урчание усилилось. – На побегушках у яйцеголовых будем.