– Неужели ты ей даже одной игрушки не оставил?
– А они к ней и не прилагались. – Люк вздохнул. – А еще она выпотрошила три диванные подушки, в клочья растерзала две газеты и съела сценарий, и в довершение всего она мастерски открывает двери, поэтому вместо того, чтобы спать в собственной постели, лезет ко мне в кровать.
– Мне кажется, Балу просто скучно, и ей нужно придумать какое-то занятие, – рассмеялась Джесс. – Знаешь, бывают такие мячики, куда кладут вкусности, до которых нужно долго и упорно добираться. Думаю, что-нибудь такое тебе очень даже пригодилось бы.
– Ты разбираешься в собаках?
– Немного.
– Тогда помоги мне. У меня никогда не было собаки, и я о них вообще ничего не знаю.
– Так почему все-таки тетя оставила на тебя чужую собаку?
– Это долгая история, а ты здесь, наверное, и так с самого утра сидишь, да и завтра тебе нужно вставать ни свет ни заря, и я не хочу задерживать тебя еще дольше.
Джесс явно удивилась, что он способен замечать такие мелочи вроде рабочих часов помощников съемочной группы. Да и чего вообще можно ждать от мистера Знаменитость?
– Знаешь, обычно я не веду себя как заносчивый придурок и отлично понимаю, что, сколько бы наград ни получили актеры, без простых помощников и рядовых исполнителей фильмов бы вообще не было. Чтобы чего-то добиться, нужна слаженная работа всей команды, независимо от того, кто с какой стороны камеры находится.
– Точно. – Джесс задумчиво на него посмотрела. – Я могу еще немного задержаться, так что давай я налью чаю, а ты расскажешь мне про Балу.
– Отлично, только я буду одновременно и рассказывать, и наливать.
– Но ты же…
– Часть команды, – оборвал он ее на полуслове, не давая возможности еще раз обозвать себя мистером Знаменитость. – Если ты посоветуешь мне, как правильно обращаться с вороватой зубастой собакой, чашка чаю – это меньшее, чем я могу тебя отблагодарить.
Это все еще игра? Или уже нет? Аиша же говорила, что раньше он был очень вежлив и любезен, а изменился только в последнее время, после трудного развода.
Так, может, настоящий Люк Маккензи и есть именно этот любезный парень, а не тот заносчивый и всем недовольный мистер Знаменитость, которого она встретила утром?
Ладно, каждый имеет право на второй шанс.
Или почти каждый. Она искренне надеялась, что некоторые скотины проведут остаток жизни в тюрьме, но сейчас явно не время о них думать.
– Спасибо, мистер Маккензи.
– Люк, – напомнил он.
С каких это пор мировые знаменитости просят обращаться к ним просто по имени? Джесс украдкой ущипнула себя за руку. Больно. Значит, это все-таки не сон.
– Люк, я люблю некрепкий чай с молоком.
– Один раз макнуть пакетик в воду и сразу же выбросить? Какой перевод продуктов, но раз уж тебе так нравится… Сахар класть?
– Нет. Рассказывай про Балу.
– Моя тетя волонтерит в приюте для брошенных собак, – начал он, – а Балу… прикрой-ка ей уши на минутку.
Решив не вдаваться в абсурдность просьбы, Джесс послушно прижала ладони к теплым ушам.
– Ее хотели усыпить, но Моника, моя тетя, контрабандой выкрала зверушку, только через шесть часов ей уже нужно было быть в аэропорту, а все собачьи гостиницы были забиты под завязку.
– Прям вообще все-все?
– Если верить ее словам, то да. Она не уточняла, почему Балу хотели усыпить, но что-то мне подсказывает, это из-за того, что она постоянно таскает и грызет все, до чего только может дотянуться.
– Обычно усыпляют брошенных животных в возрасте или когда хозяева больше не могут о них заботиться, – она не стала уточнять, что чаще всего так бывает из-за смерти хозяев, – а их друзья и родственники не могут содержать животное. А Балу молода и здорова. – Пожав плечами, Джесс убрала руки с собачьих ушей. – Мне кажется, она грызет все подряд, потому что не привыкла к одиночеству и переживает, когда тебя нет рядом. Неужели тетя не подумала, что ты совершенно не умеешь обращаться с собаками?
– Да у меня и возможности кого-нибудь завести нет. Я по полгода провожу вне Лондона, так что тогда бедной зверушке пришлось бы полжизни коротать в гостиницах и приютах.
– Но ты все равно согласился присмотреть за Балу.
– Временно. На этой неделе у нас пока только репетиции, а к съемкам Моника уже вернется. – Люк устало потер лоб. – Я даже и не представлял, что нянчиться с собакой будет так тяжело.
– Собака, которую уже выгнали как минимум из одного дома и хотели усы… ну, в общем, с собакой в таком положении новичку не просто справиться.
– Ты хорошо разбираешься в собаках. – Не вопрос, утверждение.
Глупо врать.
– Верно.
– Поможешь мне? Пожалуйста? Я понимаю, что мы совершенно незнакомы и я не вправе ни о чем тебя просить, но, кроме тети, ты единственный человек в моем окружении, который хоть что-то в них понимает.
Еще Джесс отлично понимала, что все это не имеет к ней ни малейшего отношения и не входит в ее служебные обязанности, но она никогда не могла просто так отказать просившему. Не таким она была человеком.
– Джесс, пожалуйста, – еще раз попросил Люк.
– Ты – главная звезда, а я всего лишь ассистент директора и должна выполнять поручения всех и вся. Просто скажи Аише, что хочешь, чтобы я прыгала, а она лишь уточнит, насколько высоко.
Люк вздрогнул.
– Знаешь, когда-то я поклялся, что никогда таким не стану, а сегодня утром я вел себя отвратительно, даже хуже, чем Ми… – Он резко замолчал, но Джесс и так поняла, что он говорит о своей партнерше по съемкам, Мими, туфли которой пали жертвой ненасытных зубов Балу. Она, видимо, яро ненавидела животных. – Извини, – закончил он коротко.
Теперь Джесс уже не сомневалась, что он говорит искренне, а не играет. Да и разве могут врать эти едва ли не серебристые при подобном освещении глаза?
– Наверное, у тебя выдался неудачный день. – Она пожала плечами.
– Много-много неудачных дней подряд, – поморщившись, поправил Люк. – Но это все равно не дает мне права срываться на окружающих.
Интересно, он знает, как мило выглядит, когда так морщится?
Да о чем это она? Разумеется, знает, в конце концов, именно в этом и заключается его работа. Наверняка в контракте таких актеров обязательным условием стоит пункт о чертовской привлекательности и притягательности для всех женщин в любое время дня и ночи и при любых условиях.
– Джесс, ты мне поможешь? Пожалуйста, – настаивал Люк.
Похоже, он решил включить обаяние на полную мощность. Правильно заварил чай, постоянно называет ее по имени, а ее и саму на работе учили такой хитрости. Если человека все время называть по имени, он подсознательно начнет тебе доверять, решив, что ты на его стороне, а все твои слова приобретут личную окраску.
Так, хватит.
Она должна отказаться.
У нее нет ни малейшего желания привязываться к еще одной собаке. Особенно после Кометы. Она же и подалась во фрилансеры именно для того, чтобы больше никогда не сближаться с коллегами, как во время работы в полиции, когда она знала каждую собаку и кинологов. Когда они были не просто коллегами, но и настоящими друзьями, а всех четвероногих сослуживцев она знала едва ли не с рождения.
Но подобная близость и разбила ее мир вдребезги, так что второй раз она этого не допустит.
– Пожалуйста, Джесс! Я не могу отменить репетиции до тетиного возвращения, у нас и так почти не осталось времени, да и бюджет не резиновый. А отвести ее обратно в приют я не могу, ты же понимаешь, что ее тогда ждет.
Понимает. Ее усыпят.
А в жизни Джесс в последние пару лет и так было слишком много смертей. Разве можно усыплять молодую здоровую собаку просто за то, что она невос-питанна и от нее много шуму?
– Ей нужна дрессировка, которая подразумевает много времени, тяжелую работу и терпение, – предупредила Джесс.
– Ну, думаю, этим уже Моника займется или новые хозяева, которых ей еще предстоит подыскать. Но пока что Балу вынуждена жить в моем доме, а у меня совсем нет на нее времени. – Нагнувшись, Люк почесал собаку за ухом, и та с благодарностью потерлась о него мордой.
