— Скрыть безопаснее? — поинтересовался Норт.

Эдвин, сформировав огненный шар, запустил его в камин — горячее оранжево алое пламя затанцевало на остатках сгоревших дров.

Харн же и ответил Норту:

— Ты можешь быть сильнее, но он был рожден с огнем в крови, плюс как темный лорд вероятнее всего старше тебя раза в три как минимум, в юности они не покидают пределов империи, соответственно опыт на его стороне. И если он не глава рода — первым его действием будет попытка уничтожить.

— Эдвин прав, — поддержал Гаэр-аш.

— Неплохо было бы найти того, кто знает больше о темных лордах, — сказал Норт.

«Гобби» — подумала я.

И соответственно спросила:

— Гобби уже вернулся?

— Да, со мной, — сообщил Эдвин.

Я поднялась с подлокотника ректоровского кресла, вежливо пожелала всем доброй ночи и пошла к себе.

Как я и предполагала Гобби ждал в моей спальне, сидя за столом с тарелкой супа. Едва я зашла, указал на двери, тут же закрыла и заперла. Подойдя, села за стол напротив умертия и приготовилась узнавать новости. Новостей оказалось много.

«Первое, — начал писать Г обби, пододвинув к себе блокнот, — мэнер Уткоме рассказал Рханэ кто я».

— Это проблема? — мне стало тревожно за него.

«Сложно сказать. Раньше никто бы не поверил в то, что мое сознание вернулось ко мне, но теперь когда они считают тебя потомком Проклятой Калиан, министр с легкостью выдвинул версию о том, что я не безмозглое умертвие. Причем проговорил это, пристально глядя на меня. Не грызи ногти!»

Сама не заметила, как от волнения начала их обкусывать.

«Перестань переживать, я боец Мертвых игр, любое вмешательство в мое тело запрещено. К тому же против этого резко высказался принц Ташши».

— А Гаэр-аш?

«Не волновался, как и я.»

Гобби посмотрел на меня своими чуть фосфоресцирующими глазами, и продолжил:

«Риа, ты ведь поняла, что я не простой поданный Горной Империи?»

— Ты имеешь в виду королевства гоблинов? — с улыбкой спросила я.

«Пока еще королевства, но в будущем я планирую брак нашего наследника с кронпринцессой Алитеррой, после которого мою страну, несомненно, признают империей».

Я посмотрела на него с откровенным сомнением. Гобби — обычный гоблин, с меня ростом и субтильным телосложением, а вот правящая династия — воины. Они такие же как Ыгрх, то есть в полтора человеческих роста как минимум, огромные, с буграми вздувшихся мышц, способные руками крошить камни. Хотя — темные леди вроде чуть больше нас, людей. И все же как по мне, подобный союз был бы несколько странным.

«Поверь, брак состоится, — написал Гобби. — Алитерра втянута в попытку переворота, рано или поздно императору станет известно об этом, а я в свою очередь не отступлю, и оставлю это требование неизменным».

Он помолчал, глянул на меня, и написал:

«Ты поняла, кто я?»

— Это не важно, — ответила совершенно искренне. — Я рада, что ты вспомнил свою прежнюю жизнь, мне немного грустно, что ты уйдешь из моей, но в целом — для меня совершенно не важно кто ты.

Гобби улыбнулся, протянул руку, коснулся моей ладони, чуть сжал. Потом вернулся к записям:

«Я первый советник короля, Габриэль гет Адарха Тшегерд.

Полный мой титул гетермер — первая кровь. Правители — высшая».

И умертвие испытующе посмотрело на меня. Я равнодушно пожала плечами, мне действительно было все равно, кем является Гобби, для меня он останется просто Гобби… даже когда уйдет из моей жизни.

«Узнал об этом сегодня, — вдруг написал он. — Воспоминания вернулись, полностью. С того момента как торговец Литке назвал меня по имени, они начали возвращаться стремительно. Теперь я знаю все».

Я была очень рада за него, и даже не верилось, если честно.

«Теперь дальше, — продолжил он писать, — Гаэр-аш и Рханэ выяснили то, о чем я лишь догадывался — вечные создали резервные храны своих сущностей, чем фактически подтверждают свое название. Из чего я сделал два вывода — первый, твой друг Тадор Шерарн вероятнее всего существует, не знаю, жив или нет, но он существует определенно. И второе — у тебя большие проблемы».

— Почему? — нет, не то чтобы я не знала про то, что у меня проблемы, и даже большие, просто на этот раз мне интересно какие именно имеет ввиду Гобби.

«Лорд-отступник, — начал писать зомби, — тот, что появился в момент, когда ты изготавливала Эль-таимы, и которого убили Дастел, Хари и Шейн, возродившись (а он, несомненно, возродился), как быстро, по-твоему, осознает, что стало причиной его гибели?»

Пожала плечами.

«Риа, — продолжил Гобби, — ты создала артефакты, способные противостоять истинной Тьме! Истинной Тьме — неоспоримому преимуществу отступников. Ты фактическая угроза вечным!»

— Сомневаюсь, — безразлично ответила я. — Эль-тайм артефакт, который даже сильнейшие из артефакторов могут создать лишь раз в жизни, так что…

Но Гобби, укоризненно покачав головой, написал:

«Они очень быстро выяснят, чья ты ученица. А тот факт, что Тадор Шерарн не вернулся к тебе, говорит лишь об одном — ему не дали такой возможности!»

Устало потерев виски, я спросила:

— И какой вывод мне следует сделать?

«Еще не решил. — Написал он, и продолжил: — Ты не будешь помогать мэнеру Уткоме и никаких амулетов для него так же делать не станешь!» — Почему? — меня напрягла категоричность Гобби.

«Потому что здесь присутствует третья сторона, Риа. Мэнер Уткоме не связан с отступниками, похоже замешана Темная Империя и темные лорды. И насколько я успел изучить своего противника, она пришлет одну из своих шестерок — темного лорда, удостовериться в том, что Уткоме действительно сгнил. А она пришлет, она крайне осторожна. А теперь представь себе могущество той, у кого сами темные лорды на посылках?!»

Я поежилась.

«Нельзя, чтобы в Темной империи стало известно о тебе!!!» — написал и трижды подчеркнул Гобби.

Я посмотрела на него, он продолжил: «Та, что идет по трупам, и по чьему приказу убили меня, явно попытается заполучить талантливого артефактора, и итог у этого сотрудничества будет один — твоя смерть! Никаких амулетов для Уткоме, он сам виновен в случившемся, его наказание — позорная смерть, и это заслуженное наказание.»

— Гобби, это… — начала было я.

«Я попросил Ташши ускорить казнь мэнера Уткоме» — резко написал Гобби.

У меня дар речи пропал.

Виновато посмотрев на меня, он написал:

«Жизнь мерзавца и убийцы не стоит твоей, Риа. Прости. Я посвятил принца в свои опасения, он полностью согласился со мной».

— Ты рассказал все Ташши? — я поверить не могла.

«Танаэш достоин доверия, — просто написал Гобби. — Прости».

Сложив руки на столе, я несколько долгих секунд смотрела на причудливый древесный узор, потом тихо спросила у Г обби:

— И ты спокойно перенесешь его смерть?

Выразительно посмотрев на меня, Гобби ответил:

«Он спокойно обрек меня на гибель, Риа».

Да уж, с таким не поспоришь.

Я посмотрела на свое умертвие, и неожиданно для самой себя спросила:

— Умирать страшно?

Гобби опустил голову, затем написал:

«Страшно оставлять столько дел незавершенными… Страшно проваливаться в мглу… Страшно осознавать, что единственный выход — стать зомби».

И мне стало ясно то, что он не сказал — Гобби… Габриэль, смертельно раненный Габриэль, отчетливо понимая, что его съедят обезумевшие от голода умертвия, пошел на единствено возможное в той ситуации — позволил себя укусить, а затем спрятался где-то, ожидая процесса изменения организма… И ждал он с четким пониманием, что станет безмозглым зомби.

«Я решил, что лучше уж призрачный шанс на отмщение, чем участь быть растерзанным на куски оголодавшей нежитью», — недрогнувшей рукой написал он.

А затем стремительно продолжил:

«Плохо помню, что происходило после моей смерти».

Чуть не ляпнула «Тебя все били», но сдержалась и мягко сообщила:

— Ты был вполне разумен?

«Думаешь?» — он отрицательно покачал головой и написал: «Мой разум проснулся, когда я увидел упавшую тебя, ощутил запах крови и понял, что у тебя нога сломана. А вот что было до этого…»