— Скажи спасибо своему папаше, осквернившему камень Чудес, — буркнул Куртцберг и вновь сосредоточился на поиске неуловимого китайца.

Его бабочки прочесывали Париж день и ночь, но Лю Чжин словно провалился сквозь землю. Ни мадам Чжоу, к которой за помощью обратилась Маринетт, ни месье Дюпре, к которому обратился Нуар, также не могли помочь в поисках этого бандита. Бражнику удалось выяснить лишь то, что Лю Чжин спрятался ото всех в тот же день, когда убили Вана Бао и его брата. И судя по всему, скрылся он не потому что стоял за этим убийством, а потому что сам боялся стать следующим на очереди.

Нат надеялся, что ему удастся найти Лю Чжина раньше, чем его убьют те, кто устроил переполох на фабрике и отравил Антуана Перро.

— Что ты собираешься делать, когда мы его обнаружим? — спросил Бражник у притихшего Кота.

— Убью, — без раздумий ответил Нуар. Кот произнес это так твердо, что никаких сомнений в том, что он это сделает, не могло и возникнуть.

— Маринетт это не одобрит, — вздохнул Куртцберг, снимая трансформацию, чтобы покормить квами.

За три года, проведенных рядом с Эммой Ли, Нат изучил Дюпен-Чен так, что ему даже не нужно было прибегать к помощи бабочек, чтобы понять, что творилось у нее на душе. Он прекрасно знал: Маринетт не хотела бы, чтобы из-за нее Адриан испачкал руки в крови, даже если эта кровь принадлежала бы тому человеку, который выпустил в нее семь пуль. Нет, она бы не стала переживать о его преждевременной смерти, но не простила бы себе, если бы причиной стала месть за нее. Девушка предпочла бы привлечь своего несостоявшегося убийцу к правосудию, однако для этого нужно было сначала его найти и доказать вину.

— Ты со мной? — Нуар поднял вопросительный взгляд на Куртцберга.

— Да, — кивнул Натаниэль. Даже если он знал, что Маринетт была против убийства, даже если ради этого придется сотрудничать с раздражающим Котом Нуаром, он не позволит Лю Чжину остаться в живых.

Тот, кто посмел выстрелить в Маринетт — не заслуживал жизни.

В этом Нат с Котом был полностью солидарен.

***

Маринетт устало закатила глаза. Ей-богу, она ведь пообещала никуда не пропадать и вот уже шесть дней с момента возвращения исправно выполняла свое обещание. Так почему же все ведут себя так, будто она вновь исчезнет на семь лет, стоит только кому-нибудь отвернуться?

— Хлоя, за мной не обязательно следить, — в очередной раз повторила Дюпен-Чен, глядя на то, как блондинка пытается сдерживать зевоту.

— Мне все равно нечего делать, — Буржуа похлопала себя по щекам, надеясь, что это хотя бы немного взбодрит. — Разве я не могу посидеть в гостях у подруги, с которой давно не виделась?

— Нечего делать? — усмехнулась Маринетт. О, бывшая героиня прекрасно слышала, как Хлоя отменила несколько встреч и перенесла сьемки по причине сверхважной занятости. Невооруженным глазом было заметно, насколько уставшей и вымотанной была блондинка.

Буржуа зевнула в очередной раз, и Дюпен-Чен, покачав головой, поднялась в свою комнату за пледом. Не принимая никаких возражений, она уложила бывшую одноклассницу на диван, укрыла ее и, не успев сказать «приятных снов», улыбнулась: ведь Хлоя уже заснула.

Маринетт отключила звук на мобильном телефоне блондинки и, стараясь не шуметь, вернулась в свою комнату. Эскизы сами себя не нарисуют, да и затворнице, в которую превратили Дюпен-Чен излишней заботой, больше нечем было заняться.

Ровно до тех пор, пока трель мобильного не оповестила о входящем звонке от мадам Чжоу.

***

Оставив записку на столике перед спящей Хлоей и натянув капюшон, Маринетт с Тикки в кармане вышла из пекарни. Девушка решила не звонить Адриану раньше времени: она ведь не собиралась снова влипать в неприятности, а всего лишь отправлялась на встречу с мадам Чжоу. Вот когда она узнает у китаянки подробности, тогда и позовет верного Котика. Дюпен-Чен ведь не настолько глупа, чтобы дважды наступать на одни и те же грабли и отправляться в стан врага в одиночку!

А вот обсудить все вопросы со своей спасительницей она могла бы и тет-а-тет.

— Поэтому ничего безрассудного я не делаю, — прошептала бывшая героиня своей квами, выходя из метро.

— Маринетт, ты повторяешь это в десятый раз, — заметила Тикки. — Может, ты все же позвонишь Адриану или Натаниэлю?

— Мы не будем их отвлекать, — возразила девушка. — К тому же я оставила Хлое записку о том, куда направляюсь. Все будет хорошо, я не делаю ничего безрассудного.

Пятнистая покачала головой и снова скрылась в кармане, чтобы не попасться на глаза случайным прохожим.

В визите к мадам Чжоу действительно не было ничего безрассудного: будучи Эммой Ли, девушка навещала свою спасительницу не реже чем раз в месяц. Вот только сейчас Маринетт почему-то ощущала тревожность. Девушка пыталась убедить себя, что это чувство беспочвенно и вызвано переживаниями о проблемах с мафией, убийстве Антуана Перро и выяснении личности человека, отправившего в нее семь пуль, отчего в действительности ей ничего не угрожало, а значит, и волновать Нуара раньше времени не было смысла.

К тому же Маринетт взяла с собой Тикки и в случае необходимости могла перевоплотиться в Ледибаг.

Но с другой стороны, в тот день на мосту Тикки тоже была вместе с ней.

Девушка остановилась и потрясла головой, чтобы отогнать кошмарные воспоминания, после чего свернула на проспект, ведущий к дому мадам Чжоу.

***

Чувство тревоги возросло, как только Маринетт подошла к воротам двухэтажного особняка, построенного в восточном стиле.

Было неестественно тихо.

Мадам Чжоу жила на втором этаже, а на первом часто ночевали ее подопечные. Обычно дом был наполнен женскими голосами, смехом и иногда даже визгами. Сейчас же во всем здании царила пугающая тишина.

Быть может, из-за важности предстоящего разговора мадам Чжоу попросила всех на время покинуть здание? Не в ее стиле. В прошлый раз она предпочла обсуждать дела в автомобиле.

Маринетт стиснула зубы и положила руку на карман, в котором притаилась Тикки. Бывшей героине и ее квами следовало быть готовыми ко всему.

— Может, позвонишь Адриану? — пятнистая озвучила мысль, последние несколько минут беспрестанно крутившуюся в голове Маринетт.

— Сначала узнаем, что случилось, — и вновь упрямство взяло свое.

Сделав глубокий вдох, чтобы набраться решимости, девушка дотронулась до дверной ручки. Входная дверь послушно отворилась и Маринетт вошла внутрь. Стараясь ступать как можно тише, бывшая героиня медленно пробиралась по длинному коридору к лестнице, ведущей на второй этаж. Внутренний голос подсказывал, что ей следовало бы осмотреться внизу, но девушка не хотела тратить на это время.

Адриан определенно будет ругаться.

***

— Адриан определенно будет ругаться, — вздохнула Хлоя, отбросив в сторону записку, оставленную Маринетт. Черт возьми, знала же Буржуа, что нельзя было спускать глаз с этой своенравной девицы, но нет: поддалась усталости, теперь придется расплачиваться.

Блондинка взяла в руки телефон и, убедившись, что входящих от Агреста не поступало, облегченно выдохнула. Герой Парижа еще не заметил пропажи возлюбленной, а значит, у Хлои было время ее найти и вернуть домой.

«Ушла к мадам Чжоу» — четыре слова, а сколько проблем! Вот почему этой Дюпен-Чен не сиделось дома? А если уж потребовалось так срочно направляться к этой китаянке, то могла бы хотя бы разбудить! Хлоя бы без возражений отправилась с ней. Ну… немного поныла бы, но одну бы ни за что не оставила.

Не для того они столько лет искали Дюпен-Чен, чтобы снова ее потерять.

Прикусив губу, девушка попыталась набрать телефон Маринетт. Сначала раздались длинные гудки, а потом…

А потом блондинка услышала последний хит Джаггеда Стоуна из комнаты наверху и с трудом удержала себя в руках от желания разбить собственный телефон о стену.

— Чертова Дюпен-Чен, — процедила сквозь зубы Хлоя, — неужели так трудно было взять с собой мобильный?