- Серьезно заявление, - без тени улыбки согласился оборотень.

      Серьезное. Если домовой, по какой то причине уходил из дома, то на его место другого заманить было невозможно. Домовой привыкает к дому, они как бы врастают друг в друга, представляя собой единый живой организм. Если Пушистик уйдет отсюда - то будет долго страдать и привыкать к новому жилью. А наша изба быстро станет заселяться всякой разной мелкой нечистью, типа барабашек (свято место пусто не бывает), потом обветшает и рухнет. Да и жить в таком доме никто не сможет.

      Почему другие домовые не приходили на место ушедшего - никто не знал, а сами они на провокационные вопросы на эту тему не отвечали, отмахиваясь длинными ушами. Я лично подозревала, что у домовых есть свой профсоюз, и своя профессиональная солидарность. Я вздохнула и протянула руку погладить Пушистика.

      - Будем надеяться, что до переселения не дойдет. Давайте о насущном поговорим. Марес ты убрал разобранного на запчасти мельника?

      - Конечно. Купол тоже снял. А труп на ледник у себя дома положил. Родственников у покойного не было, после следствия отдадим старосте, пусть похоронит за счет общины.

      Я сидела, уткнувшись в руки. Хотелось спать, щипало глаза. Но нужно было еще сходить к Савке, и забрать у него протоколы, которые, наверное, уже передали из Осиновки и Дымок. Хотя нет, сначала нужно свой протокол осмотра места проишествия заполнить. Не ровен час - явится этот наволог вшивый, и начнет докапываться до каждой запятой.

      - Ладно, Марес, давай свои записи, буду протокол писать.

      - Может, поспишь?

      - Не, труба зовет! А выспаться я и на том свете успею.

      - Ты вряд ли на том свете выспишься, - серьезно сказал оборотень, внимательно глядя на меня.

      Да, я действительно вряд ли высплюсь на том свете - но сейчас мне нужно было работать.

      - Пушистик, сделай мне чай, пожалуйста. Покрепче и послаще.

      Часа два я писала протокол осмотра. Скрупулезно вспоминая все детали и занеся в конце выводы и анализы, сделанные Маресом, разогнула спину и удовлетворенно потянулась. Пора было идти на реку.

      - Пушистик, я к Савке. К обеду не жди, ешь без меня.

      Домовой выглянул из-за печи и недовольно покачал головой.

      - Опять будешь всухомятку питаться? Совсем себе здоровье испортишь.

      - Ничего, не переживай. Если что срочное, то я на реке или у Мареса. Пока.

      Спустившись с крыльца, я окунулась в очередной душный и жаркий денек. Люблю лето, люблю жару. Если бы не все эти дела - шла бы себе сейчас на пляж загорать. Иду то я собственно туда, на пляж - но о "загорать" не может быть и речи.

      Народу на улице, несмотря на жаркую погоду, было много. На стене корчмы висело объявление о празднике. Прочитав его, я мысленно взвыла (поискала чего бы разбить, но не нашла, ладно, порошу чего-нибудь такого у Савки, ему часто кружки дарят).

      В общем, какой-то местный умник высчитал что землям, на которых стоит наш поселок, исполняется пятьсот лет, и праздник от такой невообразимой радости будет длиться целых пять дней! Краеведы, чтоб их! Не могли пораньше или попозже праздник свой отметить?! А еще лучше - вообще не справлять. Ну, как в таких условиях работать?! Это ж народу будет вдвое больше против того, что я представляла утром.  И какие пятьсот лет вообще могут быть? От какого года и до какого они там считали-то?

     В нашем поселке и так сложно приезжего человека отыскать, а в такой толпе эту навь будут искать как иголку в стогу сена. Хотя я подозревала, что эту пресловутую иголку найти было бы гораздо проще. Мрачноватая перспектива вырисовывается. А еще этот наволог приедет, чтоб он провалился!

      Занятая такими невеселыми размышлениями я сама не заметила, как дошла до реки. Водяной был занят установкой сцены на берегу. Припомнив расписание мероприятий приуроченных к пятисотлетию, я поняла, что это для завтрашнего вечернего концерта, который плавно перетечет в ночные танцы.

     Савка весело командовал помогавшими ему вирникам. Я на это мрачно взирала. Народу на реке было много. Правильно, чего дома сидеть? Над водой плыл смех, визг, плеск и плюх. Русалки бдительно следили за купающимися людьми и нелюдями. (За утопленников на них налагался крупный штраф, а зарплату русалкам платили не очень большую).

     Купальщики любовались русалками, дети изводили родителей, девицы строили глазки парням, парни в ответ красовались перед девицами, почтенные отцы семейств почтенно пили пиво и играли в карты, почтенные матери тех же семейств почтенно подставляли свои тела солнцу, лениво поругивали мужей за пиво и бдительно следили за резвящимися чадами. Хорошо было всем. Кроме меня. Это удручало. Нужно срочно что-нибудь разбить!

      Водяной, наконец, соизволил обернуться (может, почувствовал мой, прожигающий его спину, злобный взгляд?).

      - Привет! Иди сюда. - Савка махнул мне рукой.

      Я спустилась вниз, и по тонкому навесному мостику перешла на другой берег. Терпеть не могу этот мостик. Он мне напоминает костюм танцовщицы из корчмы, две веревочки и полоска ткани между ними. В этом сооружении, гордо именуемом мостом, досочка заменяла тканевую полоску, что не мешала быть ей такой же тонкой и ненадежной, а вот веревочки были точно такими же, как у танцовщиц - кажется, дунь на них и они тут же рассыплются. Добравшись до берега, я вздохнула с облегчением. Обратно переберусь вплавь, купальника нет, но короткий сарафан его с успехом заменит, а на солнце одежка быстро высохнет.

      - Зачем вы ставите сцену сегодня, ведь концерт завтра вечером? - я решила быть доброй и покладистой. Хотя бы какое-то время.

      - Сегодня тоже концерт, молодежь будет гулять всю ночь, и отрываться под музыку. Ты разве не слышала? Приезжает известная рок-группа.

      Я мысленно застонала, наверное, уже в сотый раз за сегодняшний день.

      За моей спиной раздался жуткий рык. От неожиданности я подпрыгнула и обернулась. Мимо, над самой землей, промчался гоблин на байре. Зверь рычал и получал от "поездки" не меньшее удовольствие, чем его хозяин.

      Екарный бабай, еще и гоблины! Эти нелюди нигде не появляются поодиночке, только большими группами. Они переезжают с места на место на своих зверях, которых называют - байры. Эти животные похожи на небольших  ящеров,  передвигаются невысоко над землей, с приличной скоростью, при этом издавая оглушительный рык. Имеют огромные, загнутые назад, рога, за которые держится наездник. Обладают небольшими телепатическими способностями, благодаря которым они общаются со своими хозяевами.

     Мне эти животные нравились всегда, они красивые сильные и необычные. Их хозяева были вечными странниками, путешествующими по земле нигде надолго не задерживались, но в большинстве своем приятными нелюдями. Но сейчас они мне так мешают!

      Где-то я вычитала "чем больше стадо, тем вольготней волку, ты его видишь, и он тебя видит, и вы оба знаете, что ты не сможешь помешать ему зарезать пару-тройку овечек". Цитата как нельзя лучше. Только проблема в том, что я его не вижу и не знаю, кто он. А может это уже она?! Нави сменить тело, как нечего делать. А тел тут у него в достатке, хоть каждые пять минут меняй. Как вычислить это существо в такой толпе?! Я поймала внимательный взгляд Савки.

      - С тобой все нормально?

      - Нет. Все плохо! Ты слышал, что произошло ночью?

      - Да, Марес заходил ко мне и в подробностях все рассказал, - водяной хмыкнул - В результате его живописного рассказа я не смог позавтракать.

      - Понятно. Протоколы пришли?

      - Да. Марес их, кстати, и забрал. Сказал, что прочитает и отдаст тебе. Говорят, что ты наткнулась на декана Салиса?

      - Угу, - я мрачно ковыряла землю носком тапочки, зря я значит сюда шла. Обротень-подлец мог бы и сообщить, что нужные бумаги уже у него. Кстати, интересно, он всем знакомым растрезвонил о моем "общении" с деканом Салисом?