- Нет.
- У тебя ещё есть целых три минуты.
- Вот уж никогда не думал, что ты можешь быть так сурова.
- Ты тратишь наше время.
Мы замерли, молча глядя друг на друга.
- Алексия, я не буду играть по твоим правилам. Я думал, что мои действия вполне очевидны для тебя. Слова ничего не значат.
- Не в таком деле, любой твой поступок можно расценить по-разному, можно как вежливость, можно как симпатия.
- Что ты хочешь услышать от меня? - Он развёл руками, помахивая букетом. - Что?
- Ты знаешь.
- Хорошо. Я люблю тебя.
Я сглотнула, едва сдерживая слезы. Такие простые и понятные слова. Наконец-то...
- Но... я не буду делать всё так, как ты сказала, спрашивать тебя и все остальное.
Я подняла глаза, теряясь и недоумевая. Только начавшая зарождаться надежда комом застряла в горле.
- Я вообще не понимаю, отчего устроил этот балаган. Это бессмысленная мишура. Тебе это нужно или нужен я? Я ведь не такой, разве ты ещё не поняла, я холодный и бесчувственный. Я не люблю делать что-то напоказ.
Вранье чистой воды. Вон как от него цветными волнами расходятся любовь, нежность, признание, уважение и... решительность. Я сцепила руки, всматриваясь в его лицо, вслушиваясь в его голос, и замерла.
- Если ты не можешь меня принять таким, со всей моей скупостью чувств и выражений, с моими недостатками и прочим, таким, какой я есть... зачем я вообще тут стою? Прости, но я не смогу играть в эти игры долго даже ради тебя. - На минуту между нами возникла мучительная пауза, Эвиан сделал ко мне шаг. - Теперь моя очередь ставить условия: либо ты принимаешь меня таким, как есть со всеми вытекающими, либо... ты ищешь более живого, более эмоционального мужа. Но не меня. И да, я тоже делаю предложение всего один раз, никаких «я подумаю». Либо да, либо нет.
Мужчина взмахнул букетом, и тот приземлился у моих ног.
Я закрыла глаза, улыбаясь. Когда я выходила из дома, смотрела на него, я ликовала внутри себя. Я, хрупкая девушка, смогла поставить его на колени перед собой, смогла покорить его сердце и уже предчувствовала как сжимаются мои пальцы на «поводке», который позволит мне управлять этим мужчиной так, как я хочу. И вот в тот момент, когда я почти праздновала свою победу, он срывает поводок, чтобы показать, что он не из тех мужчин, кто позволит это. Даже если это любимая женщина. Странно... И правда, почему я решила, что это сработает? Это же он Эвиан Д’армэ, он и правда такой. И он не изменится. Моя бабушка могла вертеть почти любимым мужчиной, но принесло ли это ей счастья? Да и с чего я вдруг решила, что то, как поступает правильно она - правильно для меня? И если нет, тогда другой вопрос: готова ли я постоянно играть в эти игры: «подчиняйся мне», «угадай, почему я злюсь», «не попади на плохое настроение» и другие. Даже с моей эмпатией - это непросто, это будет постоянное напряжение. Готова ли я к этому? Готова ли я и правда принять всё, что с ним связано, как есть, и просто слепо пойти за ним? Я думала, что ответ придётся вымучивать из себя, но он возник в моей голове ясно и чётко, так я присела, подымая букет и отряхивая пыль со светлых смявшихся лепестков. Потом прошла к Эвиану ближе, почти вплотную. Его эмоциональный фон звенел напряжением в ожидании ответа.
- Я люблю тебя тоже, - я улыбнулась, касаясь его гладковыбритой щеки. - Тебя, такого невозможного мужчину, несмотря на то, что между нами было, несмотря на всё эти глупые слова, я полюбила тебя.
Его лицо, напряжённое, с нахмуренными бровями и залёгшими складками, вдруг начало расслабляться, являя мне будто бы совсем иного человека. Эвиан...
- И я не думаю, что ты холодный или бесчувственный, поверь мне, как эмпату. - Я улыбнулась ему. - Прежде чем я дам ответ, скажи, что ты ждёшь от своей жены? Какого поведения? Как ты видишь нашу с тобой жизнь?
- Мы будем жить в моем доме...
- Не про это. Что недопустимо, например? - Я закусила губу, - Непослушание?
- Да, этого я не люблю. Слушаться меня нужно беспрекословно, никогда не оспаривать мои слова, выполнять без вопросов, что я скажу...
Я остановила его. Наши глаза встретились, и я со вздохом призналась:
- Несмотря на все мои чувства, тебе придётся искать другую жену. Я не стану твоей...
Мой голос стих, я протянула ему букет, но он не забирал его, с непониманием и болью взирая на меня. Его боль сдавливала мне грудь, и наполняла отчаяньем.
- Но почему?..
- Я не могу... - Слезинки скатились из моих глаз. - Я не могу быть такой, не могу принять тебя полностью. Прости... Я не смогу жить в постоянном напряжении, угадывая твоё настроение, не понимая тебя, подстраиваясь и боясь сказать лишнего слова перед тобой. Прости.
Букет он так и не взял, так что я просто уронила его рядом с ним и не оглядываясь пошла в дом, там я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Слезы продолжали стекать по моему лицу.
- Ты отказала ему, - спокойно резюмировала Кирина, оказавшаяся в коридоре, я кивнула, всё также глядя в пол. - Ты уверена, что поступила правильно? У тебя на лбу написано, что ты в него влюблена.
Я сглотнула, вытирая щеки, но всё же сделала над собой усилие, чтобы посмотреть прямо на бабушку:
- Уверена.
- Он был бы хорошим мужем тебе. Не при приплетай чувства в подобные решения, это не рационально.
- Это не так... - Я оторвалась от двери. - Он был бы не тем, кто мне нужен. С ним я мучалась бы от боли и вины за то, что сама допустила всё это.
Я прошла мимо нее наверх к лестнице, напоследок услышав слова Кирины:
- Что ж... действительно. Видимо, я не все знаю о рациональных решениях.
Там трясущимися руками я собрала чемодан и словно в тумане ехала всю дорогу, заставляя себя почти силой не плакать.
Пока я ехала я все думала, правильно ли я поступила, что отказала ему. Может быть он тот самый мой наречённый. И понимала, что не могла не отказать ему. То, что он предлагал - мне было не нужно, а то, что просил - не могла дать. Я не хотела стать этаким любимцем, который только подчиняется, заглядывает в рот мужу и со всем соглашается. Эта явно была не та роль, которая мне нужна. Со мной случилось даже озарение. Всё это время я отрицала саму идею замужества, потому что вокруг я видела женщин с потухшими глазами, для которых семья стала тюрьмой, даже если они смирились с тюрьмой, то от этого суть не изменится. А ещё я видела таких, как бабушка, не дававших себя поглотить, задавить. И очень мало видела искренне счастливых семей, больше всего в деревне ло-укков, но там и традиции на их стороне, и уклад жизни другой. Так что, на самом деле я хочу замуж, просто на своих условиях: ни как подчинённая, ни как раба, ни как домашнее животное, пусть даже любимое, изнеженное, но безмолвное, а как равная. Правда, вот смех, либо я родилась ещё слишком рано для подобного, либо была сама сумасшедшей, что считала так, и что так хотела этого. Добиться такого в современных реалиях почти невозможно. Да кому скажи, меня засмеют. Но только так я согласна стать женой, опорой, поддержкой, тихой гаванью и всем остальным.
А Эвиан... даже если я соглашусь... подчинение из страха или из нужды - это рабство. Я готова слушаться мужа, подчиняться ему и даже в рот заглядывать. Боги видят, я не против этого! Только вот... корни послушания жены должны идти не страха, а из уважения. Уважаю ли я Эвиана настолько, что готова закрыть на все глаза и идти, идти, идти за ним, вверяя свою жизнь и жизнь тех, кто придут в нашу семью - наших детей. Доверяя слепо, безотказно. Мой ответ: нет. Слишком много в нем «но», «если» и прочих недомолвок. Я мало его знаю и не доверяю ему до конца, даже несмотря на свои чувства. Но в то же время я люблю его, может так, что мои чувства перемелют все это? И потом со временем придут и понимание его, и уважение, и принятие его недостатков? Однако это такая опасная игра, потом что также можно спросить: а если нет? Если я ошибаюсь? Если все это просто уничтожит наши чувства, сотрёт всё добро между нами, и мы возненавидим друг друга, превращая в ад то, что должно быть раем. Да, мата Таренна говорила, что любовь рождается позже, но она не может родится с нуля, да и как мне хотелось бы просто выйти замуж по любви. Да и ещё не просто так, а именно за того самого, как в книжках. Я запуталась, мысли рвут голову на части, а потому бежать, бежать, бежать. Бежать туда, где я смогу выдохнуть. В деревне я распахнула дом маты Таренны и зашла внутрь, та оглядела меня с ног до головы.
