Многие современные люди, одураченные демагогией «демократов», не знают, а если и знают, то неспособны понять революционную страсть этих строк Ленина. Вечером 24 октября Ленин покинул конспиративную квартиру и решил добраться до штаб-квартиры большевиков. Поскольку он до сих пор не был уверен в своих соратниках, ему следовало находиться в штабе. Вначале потребовал себе охрану: «Спросите, есть ли у них сто верных солдат или красноармейцев с винтовками, мне больше ничего не надо!» Но, не дождавшись охраны, он подвязал щеку платком, напялил парик и кепку и отправился (то ли на трамвае, то ли пешком) через весь Петроград в Смольный. Этот путь был далеко не безопасным. Город патрулировался юнкерами. Ленина могли узнать и арестовать, а это значительно усложнило бы положение.

В это время Временное правительство допустило ошибку – отдало приказ занять редакционное помещение «Правды», чем и дало повод большевикам для нанесения решительного удара. Перед рассветом вооруженные отряды начали занимать стратегические объекты: мосты, электростанции, вокзалы, телефонную станцию, телеграф. Сопротивления оказано не было. У Временного правительства остались только юнкера и женский батальон.

Рано утром Керенский, сбежав из Зимнего дворца, отправился на фронт, чтобы привести в столицу войска для подавления восстания.

Но генералы указали ему на дверь, и он был вынужден довольствоваться несколькими сотнями казаков. Обезглавленное правительство засело в Зимнем. К полдню бывшая царская резиденция была единственным островком законной власти в большевистском Петрограде и имела в защитниках только юнкеров и женщин.

Триумвират, непосредственно руководивший восстанием (Антонов-Овсеенко, Чудновский и Подвойский), решил, что не стоит по дворцу открывать стрельбу, уж слишком это было рискованно. Принято было такое решение – стрелять болванками с крейсера «Аврора» и с Петропавловской крепости.

«Штурм» Зимнего дворца, длившийся весь день, заключался практически в следующем: небольшие группы солдат и матросов проникали в здание и разоружали юнкеров, объясняя им всю бессмысленность сопротивления. Звучали отдельные выстрелы. Ленин дожидался результатов в Смольном, он сильно нервничал. II съезд Советов уже шел, а он не мог сказать делегатам, что с министрами, засевшими в Зимнем дворце, возникли проблемы, что Керенский может вернуться с казаками. Ленин выходил из себя и ругал соратников за задержку.

Только ночью 26-го Ленин и Троцкий объявили делегатам съезда о «взятии» дворца. Съезд на это ответил овацией.

Наконец Ленин позволил себе покинуть Смольный и отправиться на квартиру Бонч-Бруевича, где мог отдохнуть в спокойной обстановке. Очевидно, его отдых был кратким, так как Ильич потратил утро на составление первых декретов – о земле и о мире. Установлено, что в ходе Октябрьского переворота с обеих сторон погиб 41 человек.

А в ходе переворота 1993 года – 1500 человек.

Стремление к власти у Ленина было не на последнем месте. Об этом написано немало. Ему, конечно, далеко было до Бисмарка, которому приписывают такую акцию: он, чтобы прийти к власти, организовал увольнение всех немецких государственных мужей старше 65 лет. Поскольку сам был чуть моложе – прорвался к кормушке.

Получив власть, Ленин достиг цели. Ленина привлекала власть партийного лидера, а, став во главе государства, он не знал, как этой властью распорядиться. Во время восстания Ленин должен был оставаться на нелегальной квартире, но он потому рвался в Смольный, что опасался: среди большевиков не найдется никого, кто способен арестовать Временное правительство. Троцкий, говоривший, что, не будь Ленина у руководства восстанием, октябрьский переворот так и не произошел бы, был совершенно прав. Это был именно тот момент в истории, когда ее ход в большой мере зависел от того, найдется ли человек, способный на самые решительные меры. В этот час и в этом месте в полной мере проявились личные качества Ленина как вождя. Он оказался единственным, кто мог подвигнуть большевиков на немедленный захват власти. И это при том, что к руководству построением социализма в России сам Ленин был абсолютно не готов. Даже одно только свержение царского самодержавия Ленин считал возможным только в отдаленном будущем.

И вот он – на самой вершине власти. На Втором Всероссийском съезде Советов Ленин выступил с докладами по самым животрепещущим вопросам – о мире и о земле. И если по вопросу о мире большевики занимали позицию, в наибольшей степени отвечающую народным чаяниям, то их аграрная программа была далека от народных нужд. Пока в партии спорили, что принять за главный принцип – национализацию или муниципализацию земли, Ленин, чутко уловивший чаяния крестьянства, не смущаясь, предложил от имени большевиков проект декрета о земле, разработанный… эсерами. Вследствие этого разразился всероссийский скандал: эсеры сетовали на то, что большевики украли у них аграрную программу, на что Ленин отвечал так: вы составили свою программу на основе крестьянских наказов, но ведь вы столько времени были у власти, кто же мешал вам провести этот декрет в жизнь? А мы взяли власть и в первый же день дали крестьянам землю, на что вы так и не решились.

Вопрос о земле играл доминирующую роль в России, которая была крестьянской страной. Крестьяне страдали от безземелья. Поэтому неурожайный год сразу оборачивался голодом. На почве безземелья все время возникали крестьянские восстания, цель которых – захват помещичьих земель. Боевой лозунг, что от безземелья крестьян спасет раздел помещичьих земель, распространяли все левые партии: кадеты и все, кто левее их. Но одни партии считали, что для этого необходим декрет Учредительного собрания, другие предлагали создать комиссии для справедливого раздела. Одни большевики предложили немедленный раздел. Это и обеспечило им широкую первоначальную поддержку во время борьбы за власть.

Естественно, Ленин, как лидер партии, захватившей власть, возглавил первое правительство Советской России – Совет Народных Комиссаров. Это правительство впервые в истории объявило на весь мир о своем намерении строить самое справедливое общество на Земле – коммунизм. Попытки большевиков построить справедливое общество сопровождались вынужденными нелицеприятными и непопулярными делами. Большевики потому и удержались у власти, что сразу же показали, что взяли власть «всерьез и надолго», и не остановились перед самыми крутыми мерами, чтобы ее удержать. Они не только разогнали Учредительное собрание, отказавшееся утвердить их декреты, но и расстреляли демонстрацию питерских рабочих, выступивших в защиту «учредилки».

Большевики в течение длительного времени вынуждены были бороться вовсе не за социализм-коммунизм, а за удержание и упрочение власти, – хотя мало кто из них ясно осознавал это. То, что было названо периодом «военного коммунизма» (1918 – начало 1921 года), на деле являло собой отчаянную борьбу за сохранение и утверждение власти, а не создание определенной социально-экономической системы. Не следует упускать из виду и следующее. С самого начала своего возникновения на исторической арене коммунисты рассчитывали на некие добрые прирожденные качества в людях. Марксисты, объявившие материальное производство базисом общества, рассчитывали на высокий уровень сознания и нравственности людей при коммунизме, считая это непременным условием реализации принципа «по потребности» и установления идеальных отношений между людьми.

Разочарование Ленина в «простых» людях, так сказать, наступило немедленно. Но это было еще не все. В Кремле в первые годы после революции стали устраивать свои дела аристократы эмиграции – Троцкий, Зиновьев (Радомысльский), Каменев (Розенфельд) и другие. Они насмотрелись за свою эмигрантскую жизнь на быт правящей верхушки западного общества, и для них первым завоеванием революции была возможность устроить с максимальным удобством и достаточно высокой роскошью свою жизнь. Они не отказывали себе ни в чем. Выбирали себе дворцовые квартиры, обставляли их самыми дорогими вещами. Чего стоило Ленину это терпеть? О роскошном бронепоезде, в котором ездил Троцкий по фронтам, знали все.