- Не плачь, Белла, – сказал Эдвард, подходя, чтобы вытереть слезы с ее щек.

- Прости меня. Я никогда не осознавала, каким виноватым ты чувствовал себя все это время. Теперь я чувствую себя ужасно, - выдохнула она сквозь всхлипы.

- Белла, не нужно, - пытался разубедить ее Эдвард, наклоняясь так, чтобы их лица были на одном уровне. Обхватив ладонями ее лицо, он посмотрел ей в глаза, и дыхание Беллы прервалось.

- Никогда. Я никогда не хотел, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Ты слышишь? Это было, и всегда будет моей виной.

Белла всхлипнула, когда Эдвард наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб, и, как и тем утром, ее сердце пропустило удар.

- А теперь вытяни букву и прими уже чертов Мидол. Ты такая эмоциональная сейчас! – поддразнил он ее, снова подбирая шапку.

- Придурок, - усмехнулась Белла сквозь всхлипы и, наконец, вытащила букву. Эдвард, как обычно, попытался подсмотреть.

- Ты в порядке? – спросил у нее Эдвард, и они вместе пошли к двери, чтобы уже уйти на работу.

- Да, не знаю, что со мной твориться этим утром.

- Все в порядке, Белла. Все иногда могут позволить себе проявление эмоций.

- Ну, Ноам, восемь есть, осталось еще восемнадцать.

- Ты только что назвала меня Ноам? Как Ноам Хомский , анархист? – спросил Эдвард, запирая за ними дверь.

- Да, а что не так? Не знаешь, что сказать? Не можешь придумать еще одного анархиста, чтобы обозвать меня? – поддразнила Белла, широко улыбаясь Эдварду. Она была рада, что напряжение между ними спало.

- Нет, дай подумать. Я мог бы назвать тебя Че, но он был больше радикалом, чем анархистом, поэтому я остановлюсь на Франко.

- Франко был диктатором!

-Да, и он верил в порядок и правила. Я думаю, это очень тебе подходит! – сказал Эдвард, когда она направилась к машине. Открыв свою дверцу, он снова окликнул Беллу.

- Твоя очередь, Франко!

- Пошел ты, Хомский! – в ответ прокричала она, садясь в свою машину. Она улыбнулась их обычной перепалке, но все равно чувство, что что-то изменилось, не покидало бы ее. Что-то изменилось, и она пока не знала, что именно.

***

Глава 18

“Ни в коем случае я не уклоняюсь, и не бросаю вызов закону. Это привело бы к анархии. “

Мартин Лютер Кинг, младший

Белла никогда не умела справляться с властью. Она определенно была ведомой, а не лидером. Она никогда не выделялась в разговорах, никогда не бросала вызов правилам. Она позволяла Эдварду управлять этой стороной их дружбы. Раньше она часто поддразнивала его, обращаясь к нему ‘Ваше Высочество‘ или ‘Ваше Величество‘ только чтобы разозлить его.

Время от времени из-за этого у них возникали проблемы – Эдвард хотел все контролировать, а Белла не могла сказать отказать ему. Это привело к тому, что они попали на «Интервью с вампиром», когда им было всего одиннадцать лет, и к ее прыжкам с обрыва. Эммет никогда не упускал возможности поддразнить ее из-за этого. Он всегда говорил ей, что она бесхребетная и что у нее кишка тонка отказать Эдварду хоть в чем-то.

Возможно, это было правдой, она думала об этом много раз, но было что-то такое, из-за чего Белла не могла пойти против лучшего друга и всех его нелепых планов и приключений. Ей нравилось видеть его счастливым. Не было ничего более прекрасного для нее, чем белоснежная улыбка Эдварда в ответ, даже если это значило поставить себя под угрозу. К тому же она знала, что и он относится к ней точно так же.

Если честно, когда Эдвард улыбался у нее буквально дух захватывало. Даже когда ему было пять лет, и он потерял свой передний зуб, укусив яблоко, его улыбка все же была самой драгоценной для нее. Он гордо улыбался на групповом снимке, и ее мама находила это очень милым. Белле казалось, что это круто, и она тоже хотела потерять зуб, потому что Эдвард мог выпить воды и выпрыснуть ее через дырку. Теперь она бы только рассмеялась над этим, но в пять лет это было ужасно клево.

Когда Эдвард улыбался, его лицо светилось, в уголках глаз собирались морщинки, а на щечках появлялись маленькие ямочки. Такие же, как у его отца и Эммета, у Эдварда были семейные ямочки Калленов, хотя у него они и были менее заметны, чем у брата.

Белла любила его улыбку так же, как и его самого. Именно поэтому она никогда не могла отказать ему. Это было физически невозможно. Все, что от него требовалось – это расписать сумасшедший план действий, будь то горящие мелки или потеря девственности. Хоть Белла и отпиралась, говорила, что это глупо, но стоило Эдварду улыбнуться и сказать, что это сделает его счастливым, и Белла сразу же соглашалась. Эдвард часто обвинял Беллу в том, что она управляет им, строя так называемую “мордашку”, но он точно так же действовал на нее простой улыбкой.

Было почти невозможно отказать ему, когда он хотел, но когда он улыбался, это было также невозможно, как идти по воде.

Говоря по правде, Белла знала, что и она могла управлять им. Это было совсем недавно, когда она привязала Эдварда к своей кровати. Только эти воспоминания заставили ее покраснеть. Она не могла понять этого. В тот момент, когда она делала это, она была уверена в том, что делала, но потом, когда просто вспоминала, все ее тело вспыхивало. Это было необъяснимо, словно каждый раз перед тем, как заняться сексом, ее уверенность в себе взлетала до небес. В эти мгновения Белла была абсолютно другим человеком, и честно говоря, ей это нравилось, но была и обратная сторона всего этого.

Она была такой только рядом с Эдвардом.

Да, она пробовала привнести что-то новое в прошлые отношения, но никогда не решалась делать то, что делала с Эдвардом. Она чувствовала себя непринужденно рядом с ним. Она просто была собой и могла придумывать самые невероятные идеи, и он никогда не спорил.

Он с головой окунался в ее идеи и планы.

Пока Белла сидела в своем офисе, мысли сводили ее с ума. Она уже воплотила в жизнь некоторые фантазии, но Эдвард до сих пор не пустил ее в свою голову…хотя она была уверена, что у него тоже есть свои грязные и порочные фантазии.

Белла продолжала задаваться вопросом: какие же у Эдварда фантазии. Хотел ли он быть преподавателем, в то время как она была бы отстающей развратной студенткой? Хотел ли он взять ее на заднем сидении своей машины? Или на капоте своей машины, как в каком-то видео Whitesnake? Она хотела все это знать. Хоть уикенды Эдварда были потрясающими, они не сравнятся с ее ролевыми играми. Даже прошлая ночь была спокойной. Прошлая ночь отличалась от всего.

Воспоминания прошлой ночи навалились на нее на работе, как раз тогда, когда она сидела в офисе. Она немного думала об этом прошлым утром, пока собиралась, но в этот момент воспоминание было таким четким и ясным, что слезы из глаз хлынули быстрее, чем она попыталась их остановить.

Каждому маленькому шраму, начиная от самого небольшого ожога на руке после приготовления цыпленка как-то ночью, поклонялись и приносили извинения, и каждое извинение было чертовски искренним. Белла видела это в потускневших глазах Эдварда. Прошлая ночь была своего рода очищением для Эдварда, хоть Белла и не обвиняла его ни в чем и никогда. Прошлая ночь была ни на что не похожа, и Белле так хотелось назвать это любовью; вчера вечером они занимались любовью. Это было медленно, чувственно, и невероятно эмоционально.

- Почему ты плачешь? – спросил Эммет, ворвавшись в офис без стука, как обычно и поступал. Его вторжение сбило Беллу с мыслей.

Он сел в стул перед ней, слегка наклонившись вперед и уставившись на нее.

- Просто думала о кое-чем грустном. И тебе тоже привет, кстати, - поздоровалась она раздраженным голосом.

- О, ты сегодня раздражительная, я смотрю. ПМС? – спросил он сквозь смех, еле успев отклониться от летевшего в него степлера.

- Что ты здесь делаешь? Сегодня же четверг, и разве сегодня не должен прийти тот бейсболист, скрывающий, что он гей? Тот, который в тебя влюблен?

- Да, но у него сегодня выездная игра. Я прибыл, чтобы сообщить тебе, что мы почтем за честь, если ты будешь присутствовать на ужине в субботу вечером у меня дома.