Он зашел в квартиру после длинного рабочего дня, и нашел Беллу, занимающуюся йогой в гостиной.

Одно дело – наблюдать, как Белла занимается в одежде, но видеть, как она выполняет упражнения голой – это было похоже на живое порно. Она нагнулась вперед, широко расставив ноги и демонстрируя ему все, и черт его возьми, если она не была влажной.

Тем вечером Эдварду пришлось воздержаться от шуток, потому что он готов был взять ее прямо посреди гостиной. И это бы противоречило правилам.

Правила были понятны. В субботу они могли делать это, не в четверг, но проклятье, эта его блажь с обнаженной Беллой явно обернулась против него самого. Каждый день он хотел только одного – взять ее. Утром он хотел нагнуть ее над столом; взять ее на полу; отыметь, прижав к холодильнику. Ночью он хотел взять ее на кушетке, на обеденном столе, возле правой стены, дальней стены, всех стен.

Это была пытка, и он сам ее создал для себя. Идиот.

Он никогда не был так счастлив наступлению пятницы. Он устал от необходимости снимать напряжение в своей комнате, как какой-то подросток.

И суббота, суббота стала для него почти Рождеством. Эдвард думал, что его член уменьшится. Никогда еще гормоны не управляли им до такой степени. Это было так странно и непривычно.

Эдвард проснулся раньше Беллы в субботу, как и обычно, хоть и было редкостью в последнее время. Он приготовил завтрак и почти подавился тостом, когда Белла вышла из ванной. От нее исходил божественный аромат. Это было похоже на долбанную реакцию собаки Павлова: он чуть не захлебнулся слюной, а член стал подергиваться.

- Доброе утро, - проворчал он резко. Он не хотел быть сволочью, но должен был себя сдерживать. Он хотел произнести «не могу дождаться, когда окажусь в тебе», но это было немного тупо в девять утра, даже для него.

- Доброе утро, - ответила Белла, почти выпив залпом кружку кофе.

- Полагаю, ты не выспалась ночью, - сказал он, поставив тарелку перед Беллой.

- Нет, вообще-то, я спала хорошо. Мне не снился тот же сон, хотя я видела того же парня.

- Правда? А зачем так заливаться кофе?

- Чувствую, что это мне пригодиться сегодня, - прошептала она, краснея. Эдвард улыбнулся. Ему нравилось, когда она краснела. Всегда нравилось. Было что-то милое и невинное в этом, и странно для Беллы, особенно после того, что происходило между ними в последние недели.

- Умное решение, - ответил он. Он хотел сказать что-нибудь остроумное или извращенское, но решил держать свои эмоции при себе. Он должен держать себя под контролем до вечера, чтобы выдержать то, что он спланировал еще с воскресенья.

- Итак, что мы делаем? – спросила Белла, не представляя себе серьезность вопроса. – Ты вчера не сказал мне букву, поэтому…

- Я вытянул букву С, - ответил Эдвард жестоким голосом.

- С? И что значит буква С?

- Полный контроль Каллена! (Complete Cullen Control!) – ответил он, оттолкнувшись от стола, и удивив Беллу. Было всего десять утра, и он собирался начать прямо сейчас, потому что не мог больше терпеть.

- Встань, Белла, - потребовал он, снимая рубашку. Его член уже был возбужден. Глаза Беллы округлились, пока она сомневалась в действиях Эдварда.

- Да, мы сделаем это сейчас. Ты понятия не имеешь, как тяжело мне было всю неделю, - проворчал он, надвигаясь на Беллу, которая отступала к стене. – Любоваться твоим обнаженным телом, словно греческой статуей. Fuck, это мучительно.

- Эдвард, - ее голос дрожал, когда она назвала его имя. Он был прямо перед ней, и мог чувствовать, как повышается температура ее тела. Он мог почти чувствовать, как кровь бешено несется к ее сердцу.

- Ох, Белла, - простонал он, нападая губами на ее шею и покусывая ее. Ему было насрать, если завтра она будет орать на него за оставленные следы. Прямо сейчас его больше ничего не волновало, и по стонам и пальцам Беллы, запущенным в его волосы, он предположил, что и ее тоже.

- Белла, - пробормотал он, целуя ее в ключицу. Руками он схватил ее за бедра, прижав сильнее к себе. Он был чертовски твердым всю неделю, и наконец, наконец, он получит то, в чем нуждался.

- Ох, - все, что смогла сказать Белла между стонами. Эдвард вслушивался в каждый звук. Ее стоны были похожи на музыку, словно самая великолепная соната Моцарта.

- Проклятье! Fuck, Белла! Ты же знаешь, что я очень люблю сам все контролировать, - выдохнул он в ее грудь и облизнул сосок, прежде чем взять его в рот, и они оба застонали в унисон. Его руки грубо прошлись вверх и вниз по ее телу, пока он прокладывал дорожку поцелуев к низу ее живота. Он мог чувствовать запах ее возбуждения, и он был опьяняющим.

Эдвард сел на колени, пока его лицо не оказалось в дюйме от нее, и он смерил ее взглядом, когда она пристально смотрела на него.

- Пожалуйста, - попросила она, когда его палец разделил ее губки. Он неосознанно застонал, когда она попросила. Fuck, думал он, она чертовски влажная.

Он подул ей между ног, чем вызвал дрожь по всему телу Беллы.

- Боже, Белла, я люблю твою киску, - проворчал он, облизывая ее. – Мне нравится твой запах и твой вкус, - застонал он, снова облизывая ее.

- Но ты знаешь, что сегодня все для меня, и что я люблю больше твоего вкуса, - прошептал он ей на ухо, покусывая его. Это действительно был его фетиш. – Мне нравится, как ты двигаешься, когда я в тебе.

Белла почти задохнулась, и ее глаза закрылись, когда Эдвард провел двумя пальцами по ее сокам, прежде чем войти ими в нее. Он двигал своими пальцами так же, как тогда, когда она была на столе. Он наблюдал, как закатываются ее глаза и приоткрывается рот. Ее дыхание сбилось, а руки пытались найти опору везде, где только могли. Они были в его волосах, на его бицепсах, на его спине, прежде чем остановиться на его бедрах.

Эдвард почувствовал, что Белла скоро кончит, и достал свои пальцы.

- Fuck, - проворчал он ей на ухо. – Ты сегодня не кончишь раньше меня. Встань на колени, Белла, - скомандовал он, положив руку ей на плечо и опуская ее на колени. Он стянул свои штаны и боксеры одним движением. Белла внимательно наблюдала, как ткань упала на пол. Эдвард видел, как Белла следила за его членом, твердым и качающимся перед ее глазами.

Белла взяла его в руки, и голова Эдварда упала на плечи; ее руки были такими теплыми, такими мягкими. Он застонал, когда она убрала волосы, чтобы те ей не мешали, и облизала член.

- Твой ротик, Белла. Мне нужен твой ротик, - проинструктировал он, запустив пальцы в ее волосы, пытаясь заставить ее взять член.

- Fuck, - заворчал он, когда ее губы обхватили головку члена. Она сильно сжала его, облизнув разрез, потом оторвалась и взяла его. Она немного дернула головой, устанавливая медленный и устойчивый ритм посасывания и облизывания. Эдвард благодарно застонал, чувствуя тепло ее ротика. Он понял, что теряет контроль, поэтому схватил Беллу за волосы и стал толкать бедра навстречу ей, наслаждаясь звуками, которые она издавала, пока он трахал ее в рот.

Сегодня все было для него, напомнил он ей, когда его руки держали ее голову, и нашел ритм, который ему нравился. Он мог чувствовать, как сжимается ротик Беллы вокруг него.

- Fuck, Беллз. Ты понятия не имеешь, как долго я ждал, чтобы твой гребаный ротик оказался на мне. Уф, ты не разрешила мне трогать тебя в прошлый раз. Fuck, fuck,fuck, - бормотал он, сжимая ее волосы в руках, и грубее толкая бедра. Белла застонала. Одну руку она протянула к его яичкам и стала их гладить и сжимать, продолжая сосать и глотать.

- Белла, Белла. Дерьмо, - пропел он, чувствуя приближение оргазма. Белла могла чувствовать это, и Эдвард взорвался в ее горле, когда она провела зубками по вене снизу.

- Дерьмо! Fuck! Проклятье, Белла, - закричал он, продолжая изливаться в нее, пока не освободил себя полностью. Белла выпустила член изо рта, и Эдвард прислонился к стене, пока Белла вставала. Она усмехнулась, прежде чем приблизиться к нему. Она потянулась к его уху и проглотила. Эдвард глубоко застонал, когда услышал, как она глотает его сперму. Заворчав, он подхватил Беллу, и перебросил через плечо.