Ялазар к этому моменту, наконец, добрался до заветной цели и с самозабвением, совершенно не обращая на гуляющие теперь и по его собственному телу ручейки жалящих молний, с остервенелой яростью рубил Зверя. Тот вяло отбивался, отступая, но видимо и его силы не были безграничны. Отсеченные конечности собирались все медленней, а движения уже не были столь неуловимы.

В последней отчаянной попытке спастись, семя Порчи рвануло к провалу в полу, надеясь покинуть каравеллу, выбросившись с неё и видимо намереваясь найти новое тело уже на земле, среди ничего не подозревающих людей. Оно высоко подскочило, стараясь перепрыгнуть Ялазара, сейчас очень похожего на бога берсеркеров и крутанувшись в полете, устремилось к заветному проходу. Однако снежноволосый гигант, взревев разъяренным медведем, с невероятной силой швырнул свой довольно немаленький меч вдогонку беглецу и пригвоздил того, словно бабочку, к стальной шоре, закрывавшей выбитые окна. Но даже это не убило Зверя, тот лишь ухватился обеими лапами за эфес вибрирующего от переполнявшей его энергии меча и потянул клинок из своей плоти, стараясь освободиться. В этот момент повелитель костей прыгнул к нему, сжав пудовые кулаки, закованные в шипастые перчатки, надеясь почти голыми руками прикончить ненавистное создание.

Викар успел первым. Два белых лепестка вырвались из его ладоней, угодив точно в потускневшие, будто скисшее молоко, буркала. Недаром вчера Ял вживлял в плоть кинжалов магические камни. Два сияющих росчерка силы, скользящих меж разорванных паутин эфира, впились в глазницы черепа. Скрипучий крик заполнил разгромленный зал, теперь освещаемый лишь сквозь затянутую пеплом и пылью дырой в полу, заставляя болеть уши, а окружающий мир наполняться искривляющимся пространством. Сама материя, казалось, орала от боли, исторгая из себя чуждую ей темную силу.

С оглушительным хлопком, оставляя в стали к которому был пригвожден, широкую, выплавленную полусферу оплывающего, раскалённого метала, Зверь взорвался. Высвобожденной его смертью ураган встретил Яла в полете, швырнув того через весь зал в самый дальний, верхний угол. Вика же, все ещё стоявшего на коленях, приподняло над полом и с чудовищной силой вписало в противоположную железную загородку. Что было с Силикой он не видел, так как от полученного удара лишился сознания, а когда пришел в себя, ничего не видел за плясавшими перед глазами звездочками и не слышал, будто оглохший. Волосы парня слиплись, ноги едва слушались, а по лицу бежало что-то теплое и липкое на вкус, очень напоминающее кровь.

– Ял? – хрипло каркнул он. – Ты там не помер?

– Не дождешься! – откуда-то сверху донесся слабый, но довольный голос.

Викар начал смеяться, глухо, посекундно кашляя и сплевывая алые сгустки. Он сел на какую-то подножку, едва различимую во мраке и просто смеялся, избавляясь наконец от пережитого страха и напряжения бешеного боя. Ему вторил жутковатый гогот повелителя костей, судя по стонущим остаткам лестницы, сейчас спускавшегося вниз. Палуба под ними уже кренилась так, что скоро их ноги начнут скользить, но им пока было все равно. Они победили. Вик, прозрев, принялся искать в окружавшем его бардаке женское тело.

– Она тут. – донеслось до него с другого конца помещения. – Ты не поверишь, но кажется эта каменная скамейка соединена с каркасом корабля, её последним взрывом даже не сдвинуло, а наша маленькая богиня оказалась надежно укрыта за высокой грядушкой.

– Жива? – ковыляя на голос, спросил Викар.

– Угу. Дышит тяжело, - ответила тень, поворачиваясь к парню и пугая того своей разорванной, и исполосованной молниями физиономией, - но выглядит лучше нас с тобой, так что думаю оклемается. Ладно, ты бери её и ступай-ка к ладье, а я быстро найду наше оружие и догоню. Пожалуй, стоит убираться отсюда, да побыстрее.

Вик был с ним полностью согласен и в последний раз бросив взгляд сквозь тонкий мир, дабы убедиться в смерти Зверя, заковылял к остаткам широкой лестницы, неся на руках закутанное в черный, плотный плащ невесомое тело прекрасной предвечной. На её лицо и плечи падали капли крови, все тело ныло от синяков и ожогов, но он был счастлив, и не переставал улыбаться. Пусть та война, которую они вели тысячу лет в Кеплере пока не могла быть выиграна, но сегодня, сейчас, они одержали первую победу над врагом, уничтожившим их собственный, родной мир. Спасли Вардему и нашли способ бороться с семенем Порчи, не уничтожая при этом все живое. Это было странное, пьянящее чувство, наверное сродни тому, что некогда испытывали их предки, сражаясь и побеждая приспешников Разрушителя, и оно было прекрасно. Парень нес бесчувственное тело Силики, чувствуя себя воителем ратей Старых Богов, о которых с упоением читал в Атласе Крига. Он поднимался из кромешной, пропахшей огнем и кровью тьмы, к сияющей арке света, в которой виднелись разошедшиеся тучи и лучи неяркого, теплого, весеннего солнца, а свежий ветер развеивал зловоние преисподни.

Когда ноги наконец вынесли его наверх, палуба уже накренилась так, что стоять было почти невозможно. Рядом появилась гигантская фигура в окровавленных, белых доспехах. Ялазар протянул парню два его кинжала, оборвавших жизнь твари и теперь отличавшихся от остальных клинков необычной, черной, не отирающейся сажей, что сияла в астрале, как сотня факелов. Странно, но оружие не пострадало от взрыва. И даже скорее наполнилось некой новой энергией, но думать об этом было некогда.

– Проклятие, надо выровнять корабль, иначе разобьёмся. – держа Силику уже одной рукой, а второй, цепляясь за резные поручни, крикнул, перекрывая ветер, Вик.

– Мы готовы! – раздался совсем рядом голос неслышно подошедшего Ярика.

– Мы подчинимся! – внезапно рыкнули кристаллические тигры, все ещё неведомо как сидящие на постаментах.

– Мы в жопе. – подвел черту Ялазар, указывая на бешено вращающийся штурвал Калери’Юна. Внезапно рядом умерло и рассыпалось прахом несколько сочных, зеленых кустов и тлен тронул алые ковры под ногами, в этот же момент на тяжелых сапогах повелителя костей появились острые когти-кошки. Он побежал вперед, с силой вгоняя «клыки» подошв в дорогое дерево, покрывающее верхнюю палубу, на ходу бросив, указывая куда-то вниз. – Спускайтесь к ладье, я попробую выровнять корабль.

Как он это собирался сделать, Викар себе слабо представлял, скорее уже любому переломает руки, кто попытается остановить, неведомо почему ещё не слетевшее с креплений рулевое колесо. Однако спорить не стал и начал аккуратно спускаться к тому месту, где они по идее оставили летающий плот, моля богов, чтобы тот ещё не вывалился за борт. Да ещё приходилось удерживать бесчувственное тело. Просить помощи у бесплотного Ярика смысла не было, а иные стражи не внушали доверия, поблескивая бритвенно-острыми гранями своих грив и усеянными зубами пастями, больше следя за Силикой, чем за ним. Парень опасался, что отдай он им приказ спасать богиню, его бы просто порвали в клочья, не даром же сама владычица просила их не вмешиваться. В отличии от инфернала-мажордома, кристаллические кошачьи не выглядели обремененными интеллектом.

К счастью, вся мебель и предметы, наполнявшие верхний ярус, сейчас снесло на левый борт, забив неширокие зазоры, украшавшей его вычурной ограды, так что отпустив постамент за который держался, он съехал прямо в мягкую пучину всякой всячины. Вокруг громоздились горы каких-то кубков, сокровищ из золота и драгоценных камней, укрытые полотнами ажурных знамен, и ещё кучи различных предметов, о назначении которых Викар даже не догадывался. Рядом, будто издеваясь над ним, шел привратник, причем шел так, словно и не было никакого крена, отчего у молодого человека складывалось впечатление, что Ярик сейчас идет почти по отвесной стене. Однако видимо тот не имел цели обидеть или поиздеваться, а скорее наоборот, хотел помочь, потому как пройдя чуть дальше, вдоль заваленных хламом перил, он обернулся и произнес:

– Вам сюда господин.

Оказалось, что он указывал дорогу к шлюпке, так как пирс, как помнил Викар, находился чуть ниже верхней палубы и ему бы пришлось немало рисковать переваливаясь через борт, чтобы разглядеть, где же нужный им спуск.