Психея, переходя с места на место, днём и ночью ища своего мужа, всё сильнее желала если не ласками супруги, то хоть мольбами смягчить его гнев. И вот, увидев храм на вершине горы, подумала: "Как знать, может, здесь местопребывание моего владыки!" И направляет туда свой шаг, которому надежда и желание вернули проворство. Вот уже, поднявшись по склону, она приблизилась к святилищу. Видит перед собой пшеничные колосья, наваленные ворохами и сплетённые в венки, и колосья ячменя. Были там и серпы, и всевозможные орудия жатвы, но всё это лежало в беспорядке и без призора, как случается, когда работники во время зноя всё побросают. Психея всё это разобрала и, разделив, разложила, как полагается, думая, что не следует ей пренебрегать ни храмом, ни обрядами никого из богов, но у всех их искать сострадания.
За этой работой её застала Церера и воскликнула:
- Ах, Психея! Венера, неистовствуя, ищет твоих следов, готовит тебе кару, всю Свою Силу направляет на месть тебе, а ты заботишься тут о моих вещах и ничего для своего спасения не предпринимаешь?
Тут Психея бросилась к её ногам, орошая их слезами, волосами подметает землю и следы богини и просьбами воззвала к её благосклонности:
- Заклинаю тебя твоей десницей, обрядами жатвы, тайнами корзин, крылатой колесницей драконов, твоих прислужников, бороздой сицилийской почвы, хищной колесницей, цепкой землёй, схождением к браку Прозерпины, возвращением обретённой дочери и прочим, что окружено молчанием в святилище Элевсина, - окажи помощь Психее, прибегающей к твоей защите. Позволь мне схорониться хоть на несколько деньков в этой груде колосьев, пока гнев Богини с течением времени не смягчится или, по крайней мере, пока мои силы не восстановятся.
Церера сказала:
- Я тронута твоими мольбами и хочу помочь тебе, но не намерена вызвать недовольство моей Родственницы, с Которой я связана узами дружбы, и к тому же - доброй женщины. Так что уходи из этого помещения и будь довольна, что я не задержала тебя и не взяла под стражу.
Психея, получив отказ и удручённая двойной скорбью, пускается в путь и видит среди рощи в долине храм, построенный с искусством. Готовая заслужить милость какого угодно бога, она приближается к вратам. Видит и приношения, и полотнища с золотыми надписями, развешанные по веткам деревьев и дверным косякам. С изъявлением благодарности значилось в них и Имя Богини, Которой посвящались дары. Тут, отерев слёзы, она склоняет колени и, охватив руками ещё не остывший алтарь, возносит молитву:
- Сестра и Супруга Юпитера, находишься ли Ты в святилище Самоса, что славится как свидетель Твоего рождения, младенческого крика и раннего детства. Пребываешь ли Ты в пристанище Карфагена, где чтут Тебя, как Деву, движущуюся по Небу на льве, или вблизи берегов Инаха, который прославляет уже Тебя, как супругу Громовержца и Царицу богинь, охраняешь Ты стены Аргоса, Ты, Которую Восток чтит как Зигию и везде на Западе именуют Луциной, - будь мне в моей нужде покровительницей Юноной и изнемогшую в стольких переживаемых мной мучениях освободи от страха грозящих опасностей! Насколько я знаю, Ты приходишь на помощь беременным женщинам, находящимся в опасности.
Когда она взывала, ей предстала Юнона и сказала:
- Я склонилась бы к твоим просьбам, но противодействовать воле Венеры, моей Невестки, Которую я всегда, как дочь, любила, мне не позволяет совесть. Да, кроме того, и законы, запрещающие покровительствовать чужим беглым рабам без согласия их хозяев, меня удерживают от этого.
Устрашённая крушением своих надежд, Психея, отложив надежду на спасение, предалась такому ходу мыслей:
- Кто же ещё может попытаться помочь мне в моих бедствиях, кто может оказать мне поддержку, когда никто из богинь, даже при желании, не в силах принести мне пользы? Куда теперь направлю свои стопы, окружённая со всех сторон западнями, и под чьей кровлей, хоть и во мраке притаившись, укроюсь я от взоров Венеры? Вооружись присутствием Духа, откажись от надежды, отдай себя в распоряжение своей Владычице и, может, этой, хоть и запоздалой, покорностью ты смягчишь Её преследование! Кто знает, может и того, кого ты ищешь, ты найдёшь там, в доме Матери?
И так, готовая покориться, но не надеясь на успех этой попытки, вернее же - к готовая гибели, она обдумывала, с чего начать свою речь.
