У. Г. У меня в первый раз был кто-то, для кого это был первый раз. До сих пор, знаешь ли, были только старые потасканные бабы. И шлюхи.

ДОРА. Что такое шлюхи?

У. Г. Этим женщинам за это дают деньги.

ДОРА. А ты тоже даешь?

У. Г. Слишком много, Дора, слишком много.

ДОРА. Дай мне тоже денег.

У. Г. За что?

ДОРА. За это.

У. Г. Ты не понимаешь, Дора. Пойди-ка сюда. Ты не шлюха. Нет, детка, ты — нечто особенное. Ты — ангел. Это небо послало тебя. Ты будешь моей спасительницей. Детка. Я изменюсь. С этого момента я буду добр с тобой. Обещаю. Я покажу тебе то, что еще никогда не открывал другим. Какой я на самом деле. Тут — чувствуешь? — тут вот, это я. И это ты сделала со мной. Я не прогоню тебя. Я больше никогда не прогоню тебя. Я же не сумасшедший. Не стану же я прогонять ангела.

ВРАЧ. Дора беременна.

МАТЬ. Не может быть.

ВРАЧ. Да.

МАТЬ. Никогда.

ВРАЧ. Отнюдь.

МАТЬ. Проходимец проклятый.

ВРАЧ. Вы его знаете?

МАТЬ. Я найду его, будьте спокойны!

ВРАЧ. И что потом?

МАТЬ. Позабочусь о том, чтоб этот тип за ребенка платил.

ВРАЧ. Если он только в состоянии.

МАТЬ. А почему он не должен быть в состоянии?

ВРАЧ. Уверены, что у него есть работа?

МАТЬ. А Вы всегда исходите из худшего.

ВРАЧ. Н-да.

МАТЬ. А что, это мы должны платить за ребенка?

ВРАЧ. А что?

МАТЬ. Если уж мне придется растить, то я хочу, чтобы платили.

Пауза.

МАТЬ. Как представлю себе: к Доре — да еще дитя. Назад, к исходной точке. Что подумают? Это же будет, как в зоопарке.

ВРАЧ. В зоопарке?

МАТЬ. Ну, как в питомнике. С этим ребенком Дориным.

ВРАЧ. Мы не можем знать, каким он будет.

МАТЬ. То есть?

ВРАЧ. Будет ли он здоров?

МАТЬ. А почему он должен быть здоров?

ВРАЧ. Может быть и так.

МАТЬ. Теперь Вы впадаете в другую крайность.

ВРАЧ. Мы не должны ограничивать себя в выборе средств. В конце концов у нас еще есть время.

МАТЬ. Послушай, Дора, сегодня никаких сказок. Согласна?

ДОРА. Окэй.

МАТЬ. Давай поговорим о кое-каких важных вещах, ладно?

ДОРА. Конечно.

МАТЬ. Тебе понятно, о чем идет речь?

ДОРА. Не-а.

МАТЬ. Что доктор сказал.

ДОРА. Что я беременна.

МАТЬ. Почему ты не пила таблетки?

ДОРА. Эти врачи с их медикаментами! Теперь конец этому. Никаких таблеток больше. Никогда!

МАТЬ. Это не лекарство, Дора. Таблетки существуют, чтобы не заводить детей. Я же их тоже принимаю. (Пауза.) И как ты себе теперь представляешь все будет дальше?

ДОРА. Не знаю.

МАТЬ. Ты не знаешь. Я не знаю. Но кто-то же должен знать. (Пауза.) Мы еще можем убрать ребенка.

ДОРА. Окэй.

МАТЬ. Ты согласна?

ДОРА. А что тут такого?

МАТЬ. Отнюдь. Аборт — печальная штука.

ДОРА. Тогда не надо аборт.

МАТЬ. Но может, это единственный выход. Или скажи мне, кто должен заниматься ребенком.

ДОРА. Я.

МАТЬ. Это большое и тяжелое дело.

ДОРА. Потому что у ребенка тоже будут не все дома?

МАТЬ. А у кого не все дома?

ДОРА. У меня.

МАТЬ. Если ты так думаешь, то можешь сразу поставить на себе крест.

ДОРА. Окэй.

МАТЬ. Откуда у тебя, кстати, это «окэй»?

ДОРА. Не знаю.

МАТЬ. В общем, давай предложи что-нибудь.

ДОРА. Мы можем подарить его кому-нибудь, у кого не может быть детей.

МАТЬ. Прекрасная мысль, но я не думаю, что такой подарок кого-нибудь порадует.

ДОРА. Тогда подождем, когда он появится на свет, и убьем его. Без шуток.

МАТЬ. Это запрещено, Дора.

ДОРА. А мы никому не скажем. Просто привяжем к какому-нибудь дереву и ничего больше делать не будем.

МАТЬ. Чудовищно.

ДОРА. А что тут такого?

МАТЬ. Так не пойдет, Дора, поверь мне.

ДОРА. Тогда не знаю.

МАТЬ. А папе ты поверишь?

ДОРА. Папе я верю всегда.

ОТЕЦ. Все это женские дела. Да что там. Непорядочно как-то. И почему ты не уследила?

ДОРА. Не знаю.

ОТЕЦ. Да не ты, черт побери! Предоставила ребенку слишком много свободы.

МАТЬ. Упрекать себя я и сама могу. Лучше предложи что-нибудь.

ОТЕЦ. Тут не надо никакого предложения. Всем же ясно, что делать. В конце концов нынче это невелика проблема, как пишут.

МАТЬ. (жестко) Да много ты знаешь об этом!

ОТЕЦ. Конечно, нет. Но решение мне известно одно. И тебе тоже. И Доре оно известно. Так ведь, Дора?

ДОРА. Конечно, папа.

МАТЬ. Ах, деточка, плохо было?

ДОРА. Вовсе нет. В конце концов нынче это невелика проблема.

МАТЬ. Мужественная ты.

ДОРА. Как доктор появился со шлангом, я подумала: трахаться будем, но он потом не входил, а только отсасывал. Тоже неплохо. А звук был, словно кто-то через соломину выхлебывает жидкость из стакана.

МАТЬ. Ты отвратительна.

ДОРА. Окэй.

МАТЬ. А сейчас

ДОРА. Мне бы хотелось кофе.

МАТЬ. А тебе можно?

ДОРА. Да. Но трахаться нельзя десять дней.

МАТЬ. Хоть и тяжело, но это ты осилишь, или нет?

ДОРА. Не-а.

МАТЬ. Я бы на твоем месте прислушалась бы к мнению врачей.

ДОРА. Конечно.

МАТЬ. Я серьезно, Дора. Не то заработаешь жуткое воспаление.

ДОРА. Или истеку кровью.

МАТЬ. Это врачи сказали?

ДОРА. Нет, я сама придумала. Ведь так много крови было.

ВРАЧ. Хорошая у тебя конституция, Дора. Поздравляю.

ДОРА. Не знаю.

ВРАЧ. С телом твоим все в порядке. Крепкое, как орешек. Хоть я не знаю, как там у тебя внутри.

ДОРА. Там у меня валик из ваты, толстый, как член, но не член, а чтобы кровь не текла в брючки, а потому мне надо терпение проявлять к моему внутреннему, но через десять дней опять можно заново начинать трахаться.

ВРАЧ. Да я не об этом, Дора. И ты совсем не печальна?

ДОРА. Я всегда печальна, когда не трахаюсь.

ВРАЧ. А о ребенке ты вспоминаешь иногда?

ДОРА. С глаз долой из сердца вон.

ВРАЧ. Не много же ты ломаешь голову по поводу второстепенного.

ДОРА. Вы правы, г-н доктор, правы.

ВРАЧ. А я не верю тебе, Дора.

ДОРА. Вот как.

ВРАЧ. И у тебя есть чувства. Давай-ка сыграем в игру. Хорошо?

ДОРА. Конечно.

ВРАЧ. Я скажу слово, а ты будешь говорить первое, что придет в голову. Ясно? Я говорю: огонь.

ДОРА. Огонь.

ВРАЧ. Нет, «огонь» ты не можешь говорить.

ДОРА. Но это первое, что пришло мне в голову.

ВРАЧ. Ты должна сказать другое слово.

ДОРА. Все ясно.

ВРАЧ. Итак: огонь.

ДОРА. Огонь.

ВРАЧ. Ладно, оставим это.

МАТЬ ШЕФА. Как дела?

ДОРА. Хорошо.

МАТЬ ШЕФА. Вот видишь! Я знала, что ты не станешь долго вешать носа.

ДОРА. Конечно, нет.

МАТЬ ШЕФА. Мы с тобой одного поля ягоды. Только не сдаваться. А им только того и надо. Я тоже, как Ванька-встанька. Ха-ха! Ну, посмейся же!

ДОРА. Ха-ха!

МАТЬ ШЕФА. Ха-ха! (Пауза.) Неприятно было?

ДОРА. Да наоборот!

МАТЬ ШЕФА. Вот именно. Я ж знала. Чего только не наслушаешься об этом, жуткие истории. А даже если это и так. Как раз если неприятно и нельзя голову вешать. Мы — сильные женщины. А хочешь я раскрою тебе тайну. Я его тогда тоже чуть было не убрала. И не было бы теперь у тебя шефа.