Затем, к вящему удовольствию родителей, в Большой зал входит Маргарита, которая не была здесь уже пять лет. Ей сейчас двенадцать, она высокая и красивая и прибыла в Нанси за день до своей матери. Она сразу узнает в толпе знакомое лицо Агнессы – и бросается к ней через весь зал.
– Все хорошо, моя дорогая, – шепчет Агнесса. – Иди, поздоровайся со своим отцом и постарайся не плакать, чтобы его не расстраивать.
Маргарита еще раз обнимает Агнессу, прежде чем направиться к отцу, которого не видела больше четырех лет. Он порывисто заключает свою дорогую дочь в объятия, не в силах справиться с эмоциями. Словам придется подождать.
«Как странно встретиться снова вот так, – думает Агнесса, – благодаря смерти той, которую оба любили».
Первенец короля Рене, его сын и наследник, Жан Калабрийский, не сразу узнает своего отца. И войдя в Большой зал, тоже бросается к Агнессасе, фрейлине своей матери.
– Как приятно видеть вас, прекрасная Агнесса! Бабушка так дорожила вашей компанией. Каждый раз, когда я приезжал ее навестить в последний год, она говорила мне об этом.
И он обнимает Агнессу.
Как же выросли и изменились эти дети за столь короткий срок! Рене не может отвести глаз от повзрослевшего Жана, который стал копией Людовика, его любимого старшего брата. Высокий, светловолосый, голубоглазый и потрясающе красивый, Людовик III – еще одна жертва семейной «королевской химеры» Анжу. Как много раз Иоланда жаловалась Агнессе на то, что эта химера своей железной рукой отобрала у нее мужа и двух сыновей!
Жан, обладающий блестящим умом, в свои семнадцать лет заставил родителей гордиться тем, как он управляет в их отсутствие Лотарингией.
– О, сын мой! – восклицает Рене, так же страстно и крепко обнимая сына, как до этого обнимал жену и младшую дочь. – Я слышал о твоей работе много хорошего – и только хорошее! Не думай, что с моим возвращением ты получишь свободу – ты по-прежнему будешь нужен мне! – Он с гордостью улыбается: – Управляя Анжу, Лотарингией и Провансом, я буду настаивать на том, чтобы ты продолжал делать то, что делаешь сейчас.
Он снова обнимает сына – и его глаза снова наполняются слезами радости.
– Папа, дорогой папа, вас так долго не было! – Жан с нежностью прижимается к плечу отца. Какой он стал высокий! Хотя все-таки не такой высокий, как отец, и не такой статный. – Папа, вы ведь знаете, да? Что я навещал бабушку довольно часто – каждый раз, когда приезжал в Анжу по вашим делам. Знаете, даже когда мы с ней обсуждали достаточно серьезные проблемы или сталкивались с настоящими сложностями – она всегда находила какое-нибудь слово утешения или анекдот, чтобы сделать разговор легче и приятнее. – Он делает паузу, задумываясь, потом поднимает глаза на отца: – Я так ею восхищался!
– Я знаю, мальчик мой, – говорит Рене и гладит сына по голове.
– И я уверен, вы знаете, что она всегда поддерживала вашу борьбу с кузеном Арагонским. Нашей задачей было найти возможность послать вам еще людей, денег и помощь… – Они снова обнимаются. – Я любил ее, папа, и ее мудрость очень помогала мне в ваше с мамой отсутствие.
– Да, да, знаю, мой мальчик, знаю… – снова повторяет Рене. – И все же, несмотря на все жертвы с ее стороны я не смог… не смог… добиться успеха, – он отворачивается, прячась от все понимающего пристального взгляда сына – такого же, как у его бабушки.
Агнесса, приближенная к этой семье, не хочет мешать им в их горе – но разделяет его в полной мере.
Затем фрейлина спешит ко входу и замирает там в глубоком реверансе, чтобы встретить королеву Франции, прибывшую вместе с сыном, дофином Людовиком. Королева Мария – нежно любимая старшая сестра Рене, и они обнимаются тоже: еще одна теплая встреча близких родственников после долгих лет разлуки, хотя в течение этих лет они не прерывали общения и регулярно писали друг другу. Марию нельзя назвать красивой, но у нее очаровательная улыбка и бездна обаяния, что гораздо важнее красоты, а ее мудрость, доброта и разносторонность вызывают восхищение. Она понимает горе Рене как никто другой.
Осторожно и аккуратно Агнесса снимает с плеч королевы Марии черный дорожный плащ – и ее приятно удивляет, что та награждает ее благодарной улыбкой и приветствием.
– Вы ведь Агнесса Сорель? – спрашивает она доброжелательно.
Агнесса кивает и наклоняет голову.
– Да, моя мать часто писала мне о вас и о той радости, которой вы наполнили ее последний год. Я благодарю вас за это от всей души и надеюсь узнать вас поближе, когда наш двор присоединится к Лотарингии.
Это их первая встреча. За год, который Агнесса провела в Сомюре, Мария ни разу не покидала Бурж, оставаясь рядом с королем, которому была нужна, но Иоланда так часто говорила о своей дочери, что Агнессе кажется, будто она ее хорошо знает. Лицо у нее вытянутое и узкое, глаза маленькие, а нос чересчур длинен, но ее живость, любезность и очарование ее искренней улыбки сразу вызывают симпатию.
– Мария, моя дорогая сестра! – Рене раскрывает ей объятия. – Ты единственная, кто может себе представить, как глубоко ранит меня смерть матери!
– Мой дорогой, дорогой Рене, не только мы с тобой и наш брат Карл скорбим об этой тяжелейшей утрате – мой муж Людовик тоже. Как ты знаешь, она была единственной, к кому он прислушивался, единственной женщиной, которой он готов был повиноваться – с самого нашего общего детства и всегда. Единственной, чью мудрость он признавал. На чью мудрость он может рассчитывать теперь? – спрашивает она печально. – Никто из нас не может похвастаться такой любовью и доверием нашего короля, я – точно не могу, хотя я его жена и королева, но с ней все было совсем по-другому. Никто из нас не может, как она, руководить им и не давать ему утонуть в безумствах и излишествах. – И тут Агнесса, с огромным удивлением, слышит, как Мария говорит Рене тихо и печально: – И, к сожалению, ближайшее окружение короля до сих пор оставляет желать лучшего, там по-прежнему присутствуют люди совсем не его круга, как ты знаешь.
– Я думаю, что мои позиции по отношению к королю тоже ослабнут теперь, когда мамы больше нет, – говорит он сестре задумчиво. – Потому что мы с тобой оба видели, как беззаветно он любил нашу мать – гораздо больше, чем свою собственную. А без нее он наверняка станет меньше заботиться о нас, несмотря на наше общее детство и близкие отношения.
– Как я жалею, что мы с Людовиком не смогли навестить ее в Сомюре за этот год, – вздыхает Мария. – Хотя мама в последнее время не бывала при дворе, ты знаешь, какое влияние она него имела, и он всегда советовался с ней, посылал ей письма и ждал ее ответа с нетерпением. – Рене выглядит слегка удивленным, но она продолжает: – Дражайший мой брат, впрочем, у тебя достаточно было собственных проблем и переживаний, и я не хочу озадачивать тебя, – и королева Франции, его дорогая сестра, слегка вздохнув, опускает глаза.
Агнесса в курсе большинства проблем Марии из обрывочных комментариев и признаний королевы Иоланды. В возрасте десяти лет Карл, тогда третий в очереди на французский трон, переехал в Анжер, обручившись с восьмилетней Марией. Они были друзьями всю свою жизнь, но Агнесса знает, что между ними никогда не существовало той пылкой страстной любви, которую испытывали друг к другу родители Марии или Рене с Изабеллой.
Рене качает головой:
– Да, это правда. Смерть нашей матери знаменует конец определенной эры для нас, ее детей. Мы, даже будучи уже взрослыми, всегда подчинялись ей, разве не так? Как сможем мы – и, что еще важнее, как сможет наш король! – обойтись теперь без этого мудрого руководства?
Хотя Агнесса старается держаться на шаг позади своей хозяйки, она, тем не менее, слышит каждое слово – раз она пользовалась таким безграничным доверием их матери, дети тоже не считают нужным соблюдать в своих речах осторожность.
– Рене, ты мой дорогой брат, – говорит Мария твердо и берет его руки в свои, – и ты должен выслушать мой совет – чего, к сожалению, никогда не сделает мой муж: он заявляет, что мое предназначение – рожать детей, а не давать советы! Я выносила и родила ему одиннадцать детей – и похоронила большинство из них. Но сейчас я настаиваю: выслушай меня. Ты должен держаться за свою жену Изабеллу – она обладает такой же силой, как и наша матушка, и мудростью, которую я заметила в ней еще даже до того, как она уехала в Неаполь, где взрослела и набиралась опыта. Мне удалось узнать ее поближе по множеству писем – и я уверена: она будет направлять тебя и во всем помогать тебе.
