Между тем парень повернулся лицом к окну, и Оля разочарованно выдохнула «не он!». И тут же смело шагнула в бар. Раздеваться не стала, лишь расстегнула шубку, и - к официанту, который уже недоуменно смотрел на нее. Похож на Ангела, похож, не только прической, но еще чем-то неуловимым, хотя не так красив. Словно легкая тень от Ангела.

Оля обратилась к нему без предисловия.

- В вашем баре работает Марк, можно его позвать?

Официант не удивился, наоборот, ответил так, как будто уже устал от этих вопросов за день.

- Он болен. Должен был сегодня выйти, но предупредил, что заболел.

- И когда здесь появится?

- Его смена через два дня. Если поправится, то придет.

- А где он живет? Как его найти?

- Зачем он вам? Что случилось?

Парень с интересом и с иронией осматривал ее с ног до головы, и Оле почему-то подумалось, что Марк рассказывал своим коллегам о связи с взрослой женщиной. Но ей было все равно. Плевать она хотела на этих самоуверенных в своей неотразимости малолетних наркоманов.

- Мне нужно обязательно встретиться с ним, обязательно. Иначе у него начнутся неприятности.

К ним подошел высокий упитанный мужчина по виду босс, гладко зачесанные волосы тоже стянуты в хвост.

- Что за шум, что случилось?

- Мне нужен сотрудник вашего кафе, официант, Марк.

- Он болен. Его сегодня нет.

- Но вы знаете, где он живет?

- Может и знаем, но это информация конфеденциальна, и мы не имеем права разглашать ее.

- Скажите хотя бы его телефон, городской или мобильный.

- Дамочка, покиньте кафе, не нужно шуметь, сюда люди приходят обедать или ужинать, отдыхать, а не скандалить.

- А может все же за чем-нибудь другим? Например, покурить гашиш или принять чего покрепче?

- Дама, я прошу вас покинуть помещение, пока не позвал охранника.

Оля захлебнулась от возмущения! Никто никогда так не разговаривал с ней! Да как он смеет!! В душе росло негодование. Хотелось грубить, ругаться матом! Если они играют не по правилам, то и она будет вести себя точно так же.

- Да пошли вы все, уроды!

Развернулась на шпильках и вышла из бара неторопливой походкой уверенной в себе леди.

№ 17

Оле снилось, что у нее болит сердце. Новое незнакомое чувство внутреннего дискомфорта. Мучалась, ворочалась, пытаясь принять удобное положение, наконец, проснулась. Тяжело дышать, ничего не болит, но тяжесть в груди и непонятное, тревожное беспокойство, как будто должно случиться что-то ужасное, страшное.

Села, чтоб набрать воздуха в легкие, и…. Боль! Пронзительная, невыносимая! Как будто острая, длинная спица вонзилась в грудь, застряв в глубине, пронзила насквозь легкие, сердце. Не вздохнуть, ни пошевелиться. Дышать! Хотя бы чуть-чуть, поверхностно. Вот так, часто, поверхностно, ртом. Никаких мыслей в голове, пустота, только дышать! А еще, нужно успокоиться, паника может только усугубить ситуацию. Что это? Инфаркт? Или приступ стенокардии? Быть может простая невралгия? Никого рядом. И к телефону не подойти. Вообще не пошевелиться, не поменять положение, не встать. Сколько же это продлится? Дышать! Вот так, хотя боль не проходит, но можно смириться с ней и дышать уже чуть глубже. «А что если мне не выкарабкаться? А если это конец? Так неожиданно. Так скоро. И так мучительно, в полном сознании. Нет! Только не паниковать, успокоиться, думать о приятном. О приятном. О чем же? Вчера у нее был день рождения. А если вчерашний день – это последний полноценный день в ее жизни?! Вполне возможно. Утром позвонил Сережа. Звонок с того света. Оля…Оля… Что же он хотел ей сказать? О чем предупредить? Оля.. Оля… Ты все делаешь не так! Ты живешь не так!!

Потом позвонила мама. Оля, тебе нужно найти работу. Оля, обещай мне, что сходишь в церковь. Пообещала, но не сходила. Какая же я дрянь! Чем занималась, на что тратила свое время? Полдня примеряла шмотки. Потом носилась по городу как чумная за призрачным Ангелом, который летает Бог знает где! Не пошла с подругой в театр. Бегала, носилась, суетилась. Зачем? И вот, теперь наказана! Да, и правильно, и поделом мне!»

Боль не отступала, ни пошевелиться, ни поменять положение, ни вздохнуть полной грудью. «Господи помилуй, Господи помилуй!» Даже ни одной молитвы не знает! Только бы выкарабкаться! Первое что сделает, сразу поедет в храм. А еще выучит Отче наш. Да! Начнет с этого. Обещала маме, но не сходила в церковь. Работу не ищет. Не делает ничего! Пьет, ест, спит и еще развлекается в Интернете или носится в реале за призрачным красавцем, который ограбил ее, а потом попросту забыл! Она все делает не так! Живет не так! А как жить правильно? Быть может прислушаться к словам Анны Ахматовой «Я научилась просто, мудро жить, смотреть на небо и молиться Богу…»? Но что значит, жить просто и мудро? Без суеты и с Богом в душе? Это вовсе не просто.

Боль мало помалу отступала. Дышать стало легче, и Оля смогла спустить ноги с постели. Потом встала, прошла в ванную, достала из аптечки валокордин. Накапала, выпила. Боже, как хорошо! Можно просто ходить, двигаться. Можно дышать!!! Боль отступила, но состояние «спицы, вонзившейся в сердце» все еще не проходило, и вообще теперь она знала, что у нее есть сердце, оно давало о себе знать тем, что может болеть или неровно стучать или кровоточить.

Утром позвонила Вере. «Приезжай, нужно обследоваться. Быть может, был приступ стенокардии, но не исключен и микроинфаркт».

Ходить по поликлиникам, сдавать анализы, делать кардиограммы, сидеть в очередях со старушками? Неужели ее ждет такой удел? Нет! Не пойдет! Будь что будет! Если есть Бог, пусть он решает за нее, что ей делать дальше, жить или умирать. Оказывается, приятно сознавать иногда, что у тебя нет выбора, и за тебя его делает кто-то другой.

« Я – всего лишь маленькая женщина. Буду послушной для воли Создателя. Сегодняшнее предупреждение и наказание принимаю с покорностью и благодарностью. С сознанием того, что все делаю не так, живу не правильно. Я постараюсь исправиться. Обещаю, как только сяду за руль, моя первая дорога будет к храму! Отдаюсь на твою волю, Боже!» Такой была Олина импровизированная молитва, которую она произнесла перед окном замерзшего окна искренне и от сердца. Но словно услышала со стороны: «Сесть за руль и ехать к Храму сможет каждый. Пешком! Пешком нужно пройти!»

- Но пешком – это так далеко! А на улице такой лютый мороз!

В ответ – молчание. Решено! Она пойдет пешком. Если не умрет по дороге, то дойдет, приползет!

Все же этот день и весь следующий провела дома. Лежала, размышляла. А еще нашло вдохновение, и отпечатала почти на одном дыхании целую главу романа. Пусть, никто ее не прочтет, но этот разговор с самой собой ей просто необходим. А еще поняла, что такое вдохновение. Это когда пишешь не то, о чем собиралась написать заранее, а нечто совсем другое, словно не твое, словно по заготовленной кем-то матрице. И если ощущаешь внутренний комфорт и удовлетворение от своей работы, если ясно сознаешь, что строчки ложатся правильно, слова встают как пазелы каждый на свое место, вот это и есть вдохновение. Хотя кто знает, как это происходит с другими?

Утром оделась, закуталась: шерстяные колготки, велюровые брюки, сапоги на удобной подошве, мохеровый свитер, пуховик, легкий, теплый. Натянула меховой капюшон, спрятала лицо в пушистый шарф, руки в варежки - отправилась в путь, в Александро-Невскую Лавру. Не самый ближний храм к ее дому, но Оля твердо решила, что если пойдет, то именно туда и прикинула, что дорога по времени должна занять часа полтора, быть может, два.

До Елизаровской дошла быстро. Морозный воздух был чист, дышалось легко, сердце стучало ровно. Прошла мимо погребка «Солнечный ангел», вышла на Обуховскую Оборону.

Идти… и знать, что тебе никуда, и знать, что ты не существуешь

Но честно тоскуешь.. по тем, кто так тебя не любит

Я… хотела быть просто сильней, а может, мне так казалось