Русло пересохшей реки ушло далеко вправо. Слева Мизмандра увидела башню, которая просто нависала над речным берегом. Утёс рыхлой почвы и скала отмечали внешнюю сторону поворота. Фокрон и остальные четыре воина преодолели его одним прыжком.

– Трое на крыше не заметили вас.

Теперь она хорошо видела башню. Конечно, она видела её и раньше, форма и детали башни были хорошо знакомы по пикт-снимкам. Сооружение не представляло собой ничего значительного или впечатляющего, обычный квадратный блок из камнебетона и пластали, возвышавшийся над холмами на краю отравленного плато. В бойницах виднелись стволы орудий. Парапетная стена окружала вершину башни, а внутрь вела единственная дверь. Башня была тем, чем казалась – обветшалый и полузабытый указатель на границе пустошей. Бесполезный почти во всех смыслах. Почти во всех.

Мизмандра взобралась на насыпь. Пять воинов бежали к двери у фундамента башни.

– Они заметили вас! – предупредил Ашул. Мизмандра услышала крик на вершине башни. Она вытащила пистолеты. Сзади на гребень пересохшей реки забрался Инкарн.

– Стреляй, – велел Фокрон. Он даже не запыхался.

Звук, похожий на взмах крыльев, пронёсся по воздуху. Крики на крыше башни оборвались.

Один из пяти воинов выстрелил. Раскалённый добела луч протянулся от дула оружия до двери башни. Воздух взревел от жара. Дверь превратилась в брызги расплавленного металла. Воин с мелтаганом вбежал внутрь. Остальные последовали за ним.

Мизмандра мысленно активировала железы рядом с сердцем. Стимуляторы хлынули в кровь, когда она мчалась к пылающей ране в двери. Внутри гремела перестрелка, разносясь по башне, словно гром. Она вошла в первое помещение. Куски мяса и пепел покрывали пол и стены. Взрывы осветили винтовую лестницу у стены.

Она не смотрела на трупы и не вслушивалась в краткие крики наверху. Все в башне должны погибнуть за десять секунд. Если больше, то появлялся шанс, что успеют послать сигнал бедствия. Но этого не произошло.

Она осмотрела стены и пол. Планы не указывали точное место, где находился люк.

– Там, – сказал Инкар, остановившись рядом и тяжело дыша. Она посмотрела, куда он указывал, и поняла, что он прав. Квадратный люк располагался вплотную к полу, наполовину прикрытый брезентом раскладушки. Она отпихнула раскладушку ногой и наклонилась. Замок закрывала тонкая крышка. Эмблема жрецов Марса, череп с шестерёнкой, уставилась на неё из переплетения колёс и механизмов.

Она выругалась. Инкарн посмотрел над её плечом, увидел замок и добавил пару нецензурных слов.

– Мелта-заряд? – спросила она. Он обошёл её, покачал головой и опустился на корточки рядом с замком.

– Кабели сильно пострадают, – ответил он, изучая замок. – Разведданные не содержат код к нему. – Он покачал головой. – Я могу взломать его, но потребуется тринадцать минут.

– Слишком долго, – проворчал Фокрон, спускаясь по винтовой лестнице. Он снял шлем, а броню покрывала кровь. – Мы должны начать через девять минут.

Инкарн сжался, когда воин встал над ним.

– Здесь пять сантиметров пластали и керамита, единственный способ…

Фокрон ударил по механизму замка, сжал кулак и вырвал люк. Куски камнебетона посыпались из рамы люка, когда он отбросил его.

– Шевелитесь, – прорычал Фокрон. Инкарн выпрямился, посмотрел на бесстрастное лицо воина, затем снова на неровную дыру в полу. Он кивнул и спрыгнул вниз. Мизмандра последовала его примеру, снимая рюкзак, который висел на спине во время путешествия по плато.

Шахта под люком опускалась в пыль и темноту. Она зажгла фонарь, и луч света пронзил мрак. Инкарн поморщился и выругался, когда свет коснулся его лица. Она видела, как зрачки размером с монету уменьшились до булавочных головок.

– Выруби свет! – резко прошептал он.

– Я должна видеть, – возразила она, направляя луч в сторону.

– Не так, как я, – пробормотал он, но опустил руки.

Они присели у облицованной потрескавшимся камнебетоном трубы. Пучки кабелей тянулись вдоль стен, простиравшихся за пределы света. Машины в медных кожухах крепились к стенам туннеля чуть ниже шахты доступа. С них свисали полосы пергамента, покачиваясь в нежданном потоке воздуха. Инкарн уже достал набор инструментов и ломал восковые печати на кожухах. Несколько секунд спустя он открыл машины. Внутри каждой оказались мигавшие лампочки и жужжащие часовые механизмы. Инкарн замер, изучая увиденное и почёсывая подбородок.

– Да, – сказал он несколько секунд спустя и, не глядя, протянул открытую ладонь. Мизмандра положила в неё предметы из рюкзака. Их было три, каждый не больше гильзы болтера. По форме они напоминали ракообразных, изготовленных из полированного хрома. Длинные усики серебряных кабелей ещё сильнее придавали им сходство с только что пойманными морскими обитателями. Вот только море это явно было из ртути. Инкарн направил их в открытые механизмы, защёлкивая пальцами зубчатые кончики каждого усика на разных связках проводов. Серебристые предметы задрожали и подтянулись в механизмы. Мизмандра наблюдала, как они, извиваясь, проникали в шестерёнки и проводки, и на секунду задумалась, что они такое и кто их сделал.

– Они что-то сложное, что делает что-то простое, – сказал Инкарн, посмотрев на неё. Она почувствовала пощипывание статики на голове и зарычала. Он примирительно поднял руки. – Извини, твой разум просто прокричал вопрос. Трудно было не услышать.

Мизмандра вернула самообладание, и взглянула на устройство на запястье.

– Они готовы?

Инкарн кивнул.

– Конечно.

– Хорошо, – ответила она и посмотрела вверх. Над вырванным люком стоял Фокрон. Он встретил её взгляд, когда луч фонаря коснулся брони. Доспех оставался чёрным даже под прямым светом, но на мгновение она увидела сине-зелёные чешуйки поверх металла. – Мы готовы, – сказала она.

Фокрон кивнул, его лицо оставалось бесстрастным.

– Начинайте, – велел он.

Крепость Бхаб

Императорский дворец, Терра

– Корабль сохраняет курс для столкновения с поверхностью, – разнёсся по командному залу голос адмирала Су-Кассен.

– Расстояние до ближайшего судна? – спросил Архам. Голопроекция над ним показывала объятый пламенем “Первобытный”, который двигатели загоняли всё глубже в орбиту Терры.

– Две тысячи четырнадцать километров, – ответил смертный офицер.

Он кивнул и быстро провёл подсчёты в уме.

– Ещё слишком близко, – сказал он. – Подождём.

Тишина в зале ушла в небытие. Вспыхнул янтарный свет. Расстояния и скорости прокручивались на гололитических экранах. Корабли, станции и шаттлы мигали в холодном свете. Все офицеры в штабе говорили, выкрикивая информацию и приказы друг другу. Сервиторы дрожали и дёргались в колыбелях, их пальцы порхали над консолями. Техножрецы стояли рядом, вздрагивая, пропуская данные сквозь синапсы. А над ними изображение “Первобытного” всё падало и падало сквозь тьму.

– “Причина Истины” подтверждает, что находится на расстоянии выстрела и зафиксировала цель...

– Орбитальное вращение выведет его над горизонтом через тридцать пять секунд.

– “Ганнем” в позиции для стрельбы...

– У меня запрос на открытие огня...

– Минимальное безопасное расстояние.

– Реактор такого размера…

– Цель в трёх секундах от среднего орбитального слоя.

– По-прежнему никаких ответов с мостика…

С объявления полной тревоги прошла сорок одна секунда. Но для сознания Архама это было всё равно, что мгновение. Он слышал каждый голос, глаза и разум считывали данные с экранов быстрее, чем техножрецы и люди успевали их обработать. Он видел и понимал всё.

На “Первобытном” могла произойти катастрофа. Экипаж мог справиться с группой сопровождения и направить корабль на поверхность Терры. Существовали десятки возможностей, и ни одна из них не имела значения. Корабль погибнет, прежде чем войдёт в атмосферу Терры. Его реакторы и топливо окрасят небеса на несколько секунд. Соседние суда получат лёгкие повреждения, но не больше. Это являлось необходимой жестокостью, и было приемлемо для преторианцев Терры.