Вонзив клин в стену, мужчина начал взбираться по ней.
Сохраняй темп, -- подумал он. -- Шаг, потом следующий. Все как дома, на Гареновой Стене.
Медленно и упорно, он все выше взбирался по стене. Клинья находили трещины, ботинки цеплялись за мельчайшие уступы, и Логайн преодолевая еще один шаг, поднимаясь на еще один дюйм. Порывы ветра налетали на ровный камень, но это не останавливало мужчину. Мышцы болели от напряжения, дышать стало тяжело, но он не сдавался. Наконец, Логайн добрался до уступа, торчащего из отвесной скалы. Передышка! Он втащил себя на уступ, становясь на ровный камень.
Логайн поежился. Воздух был слегка разреженным, к тому же на такой высоте было очень-очень холодно. Разумеется, он был готов к этому, а потому вытянул из сумки меховое пальто. Завернувшись в него, он уселся подле сумки, восстанавливая дыхание и жуя еще один кусок хлеба. Сидящий рядом скелет прижимался к каменной стене. Логайн внимательнее присмотрелся к своему безмолвному компаньону. Человек был одет в теплую куртку, отделанную мехом. Он до сих пор сжимал в руке лазательный клин. Мужчина нахмурился. Этот не был любителем. Он пришел сюда подготовленным и умер, как и все остальные. Ну что же, -- подумал Логайн. - Значит, Драконова Гора забирает жизни не только у неумелых авантюристов. Человеку с опытом грозит та же опасность. Мысль была, мягко говоря, неприятной.
Логайн поднялся на ноги и подхватил свои припасы с земли. Сейчас он был где-то на полпути к вершине горы, но впереди его ждала только отвесная стена. Глубоко вздохнув, мужчина снова вернулся к своему сражению с горой. Он стремился все выше, к скрытому за облаками пику Драконовой Горы. Ветер становился все сильнее, а воздух все более разреженным. Как такое возможно? Если здесь так мало воздуха, то откуда браться ветру? Логайн снова заставил себя подтянуться вверх. Невероятный ветер проникал под его куртку, каждое мгновение пытаясь сорвать её с человека, но тот не уступал. Он собирался добраться до вершины. Он сделает это!
Наконец, все происходящее стало слишком невыносимым. Нехватка воздуха, усталость и пронизывающий холод доконали Логайна. Собрав все силы, он заставил себя подтянуться еще на дюйм. Проклятье, -- подумал он, задыхаясь. -- Вот так я и умру? Логайн задался вопросом, скольких до него постигла та же участь? Сколькие, обессилев, просто бросились вниз, чтобы, словно перезрелый плод, разбиться о каменный склон? Мужчина посмотрел вверх. Прямо над его головой виднелся еще один уступ. Так близко. Всего в спане и футе над головой. Это было даже меньше его роста. Но как бы близко не нависал спасительный выступ, сейчас он был словно за милю от Логайна. Он никак не мог заставить себя добраться до него. Он чувствовал, как лазательные клинья ускользают из его скрытых перчатками рук. Мужчина зарычал. Нет! Это не конец! Не здесь! Не сегодня! Должен быть какой-то выход...
Логайн мог чувствовать Истинный Источник. Он пульсировал где-то на грани его восприятия. Маня его. Соблазняя его. Мгновение, мужчина помедлил. Если направлять тут, прямо под носом у Белой Башни, это, вероятно, будет замечено Красной Айя. Действительно ли он готов к такому риску? И о чем он думает? Нет времени на сомнения! Логайн потянулся к Источнику. Его желудок сжался от ощущения порчи. Но он не останавливался...
Наконец, он ухватился за него. Сайден! Жизнь! Экстаз! И сила! Какая сила! Он зачерпнул больше, удерживая максимально возможное для себя количество Силы. Да! Больше! Еще больше! Логайн ощутил, как сила течет через него, вызывая прилив адреналина, который сжег всякую усталость! Сейчас он был таким сильным! Сильнее любого живущего на земле! Рванувшись вверх, Логайн рассмеялся...
Подтянувшись на уступ, он рухнул на землю. Тяжело. Абсолютно обессиленный. Но все еще живой! Прилив адреналина, вызванный прикосновением к источнику, дал ему достаточно сил, чтобы забраться в безопасное место. Сейчас он чувствовал себя усталым, как никогда в жизни. Свет, он мог пробежать тысячи лиг и все остаться бодрее, чем сейчас! Логайн все еще удерживал сайден. Даже совершенно истощенный, он все еще был силен. Мужчина снова рассмеялся. Логайн, непобедимый! Потихоньку, силы возвращались к нему. Как только руки снова стали слушаться его, он залез в сумку и вытащил оттуда горсть вяленного мяса. Жадно засовывая его в рот, он запивал её водой, не утруждая себя даже тем, чтобы как следует прожевать еду. Видела бы меня мать, -- подумал он, представляя, как была бы шокирована его леди-мать, стань она свидетельницей подобных манер! Ест, как какой-то айильский дикарь! Но ему было все равно. Он остался жив! Логайн затолкал в рот еще мяса. Еда была так себе даже с чувствами, обостренными сайден. Но, проклятье, он, кажется, никогда не пробовал ничего вкуснее!
Мужчина поднял взгляд. Драконова Гора все еще маячила над ним, зовя продолжить восхождение. Даже сейчас, когда он так измучен, перспектива забраться на вершину все еще манила его. Улыбнувшись, Логайн покачал головой. Он не полезет дальше. Ему не удалось покорить Драконову Гору, но и ей не удалось одержать над ним верх. Он забрался достаточно далеко. Наверное, дальше, чем любой, бывавший тут прежде. Для Логайна Аблара этой победы было достаточно.
Отвернувшись от Драконовой Горы, Логайн вгляделся в земли, расстилавшиеся под его ногами. Никогда еще перед его глазами не представало такого невероятного зрелища! Лига за лигой во все стороны разбегались зеленые просторы. Тар Валон скрылся за горой, но Кайриэн был отлично виден. Свет, Кайриэн! Логайн покинул город четыре дня назад, но вон он, гордо стоит на берегу Алгуэньи. Прямо за Кайриэном возвышались Кинжал Убийцы Родичей и Хребет Мира, словно часовые, стоящие на краю изолированной Айильской пустыни. На востоке темнел зеленый массив великого Браймского Леса, за ним, на юге сверкал в лучах солнечного света Кеймлин. Еще южнее лежали Холмы Кинтара, а там и Фар Мэддинг, где огромный тер'ангриал ограждал мужчин и женщин от прикосновения к Истинному Источнику. Там мужчина мог бы спрятаться, -- рассуждал Логайн. -- Прожить жизнь, как уважаемый городской житель, найти жену, создать семью. Больше никаких прикосновений к Истинному Источнику. И Красная Айя никогда не узнает о нем. Логайн покачал головой. Бежать и прятаться -- это выбор труса.
На востоке раскинулись на многие лиги до самых Черных Холмов зеленые равнины Каралейнских Степей. И где-то там, на границе зрения, его обостренного сайден зрения, едва различался дымный контур Гор Тумана. Логайн никогда не мог представить себе ничего подобного! Он словно рассматривал карту. Живую карту размером с целый мир!
Но если это действительно карта, то где же страны? Но всех виденных Логайном картах, земли были разделены на страны. Так где же они? Он снова бросил взгляд вниз и нашел Эринин, которая обозначала древнюю границу между Андором и Кайриэном. Или это Алгуэнья? Или Луан? Или еще какой-нибудь безымянный приток? Могла ли даже река обозначить границу? Возможно, две страны просто провели в воздухе некоторую линию, их разделяющую.
И это поразило его.
-- Нет никаких стран! -- произнес он, адресуя свою реплику пустоте.
Почему это понимание так долго ускользало от него? Нации и страны, что все это значит, кроме линий на картах? Чем один берег реки отличается от другого? Как может воображаемая линия заставить простых сельских жителей думать, будто их что-то разделяет? Страны существуют, потому что люди обманывают себя наличием границ! И умирают за это! Это же бессмысленно -- умирать за линию в воздухе. Сколько крестьян пало в многолетних попытках Андора и Кайриэна пожрать друг друга! Как много несчастных гаэлданцев было убито в мелочных пограничных стычках между Амадицией и Алтарой? Лежащие далеко на юге Тир и Иллиан погрязли в многовековой вендетте. И чего они достигли, заваливая трупами и заливая кровью Равнины Маредо?
Что-то должно остановить это безумие. Но что? Могут ли страны объединиться друг с другом под одним знаменем? Это вряд ли. Люди веками пытались сделать это, и не достигли успеха. Если нации не объединяться сами, -- подумал Логайн, -- тогда что-то должно заставить их сделать это. Но что за человек смог бы заставить народы склониться перед своей волей? Логайн знал неплохой ответ. Возрожденный Дракон. Пророчества говорили, что однажды он возвратиться. Они говорили, что Дракон расколет мир на части. Он сотрет все границы, перед ним рухнут все клятвы. Он принесет человечеству многие страдания, прежде чем поведет народы на Последнюю Битву. На самом деле, пророчество было довольно зловещим. Но раз людям суждено объединиться, прежде существующие народы должны расколоться, чтобы позже вновь собраться воедино. Пророчество говорило: "лицом к лицу он встретится с Тенью и вновь вернет в мир сияние Света". Это был единственный способ сохранить прочный мир. Да, если Логайн хочет послужить человечеству, он должен стать Драконом Возрожденным.
