Сборник исторических и фантастических рассказов

В оформлении обложки использован коллаж, созданный автором, и включающий в себя: изображение музы за чтением на беотийском лекифе Вазописца Клюгманна (ок. 435—425 гг. до н. э.), хранящемся в Лувре, изображение Тоётоми Хидэёси верхом на коне с японской раскрашенной гравюры XVIII века, изображение с фрески из математической комнаты галереи Уффици, фрагмент открытки «Гай Юлий Цезарь пересекает реку Рубикон» (www.globallookpress.com), изображение с картины Караваджо «Семь деяний милосердия», хранящейся в Неаполитанском музее Пьо-Монте-делла-Мизерикордия, портрет неизвестного автора XVI века из Музея истории искусств в Вене и миниатюру из «Новой хроники» Джованни Виллани XIV века.

…Но, бывало, Муза, старика жалея,

Приходила и шептала о былом,

И тогда он брал у сонного лакея

Белый лист, залитый кофе и вином.

По его лицу ребенка и сатира

Пробегал какой-то сладостный намек,

И, далек от злобы и далек от мира,

Он писал, писал и не писать не мог…

Илья Эренбург

Первые восемь рассказов объединены местом действия, Италией в средние века и в Новое время.

Каждый рассказ имеет под собой твёрдую историческую почву, подтверждённую письменными источниками, хотя некотороые герои – вымышлены или являются легендарлыми личностями.

Доподлинно неизвестно, кто изобрёл сухой компас. Но в итальянском городе Амальфи считают, что это сделал местный уроженец. Его именем названа площадь, с которой открывается впечатляющий вид на залив. А в центре площади установлен памятник изобретателю…

Заканчивался тринадцатый век. Крестоносцев изгнали из Палестины неверные, а в Малой Азии зарождалась новая сила, с которой вскоре пришлось считаться всем христианским владыкам. Португальцы освободили свою страну от мавров и договорились с кастильцами о границах. Шотландцы воевали с англичанами за независимость.

Король Франции, Филипп IV, захватил Фландрию и попытался отнять у англичан Гиень. Затем он запретил вывоз из страны золота и серебра, чем вызвал к себе лютую ненависть со стороны папы римского. Бонифаций VIII, чтобы поправить своё финансовое положение, решил отметить юбилейный год.

Генуэзец Франческо Гримальди под покровом ночи захватил крепость на скале Монако, в то время как сама Генуэзская республика воевала с Республикой Святого Марка. В битве при Курцоле адмирал Дориа потопил шестьдесят пять венецианских кораблей и захватил семь тысяч вражеских моряков. В числе пленных оказался капитан боевой галеры Марко Поло, который в генуэзской тюрьме начал диктовать истории о своих путешествиях другому заключённому, пизанцу Рустикелло.

А сицилийский король Карл II Анжуйский безуспешно пытался вернуть себе Сицилию. Остров отпал от королевства после народного восстания, случившегося на Пасху в 1282 году, и отдался под власть арагонцев. При попытке отвоевать Сицилию в плен попал сын Карла Филипп, принц Таранто и князь Албании.

По приказу короля на Амальфийском побережье заложили новые боевые галеры. Снаряжать их должен был местный Арсенал при поддержке гильдии купцов во главе с Доменико ди Амальфи. Сей почтенный негоциант прославился тем, что выписал из Неаполитанского университета глоссатора Орнаро, ученика самого Аккурсия, и тот записал на побережье сорок пять пунктов морских и портовых правил, завершив тем самым Амальфитанские таблицы…

– Флавио! Хватит уже пялиться на залив! Очнись, красавец! Хватайся за сеть, не то, клянусь мощами святого Андрея, я больше никогда не выйду в море с тобой!

– Эх, Сильвио! Посмотри, какой сегодня красивый рассвет! Сильвио! Неужели тебе не нравится, как солнце подсвечивает эти облака, как веером в разные стороны разбегаются волшебные лучи? Смотри – небо наливается золотом, и гигантский яркий диск выплывает из-за горизонта…

– Предпочитаю, чтобы золотом наливался мой кошелёк, и туда попало множество карлино с Девой Марией и архангелом Гавриилом. Но если ты и дальше будешь любоваться небесами, мы не получим сегодня ни единого пикколо.

Флавио тяжело вздохнул, но тут же взялся за сеть. Брат был прав, тысячу раз прав. Как говорил кто-то из великих, каждому делу – своё время. Рассвет, конечно же, прекрасен, но рыба ждать не станет. Снасть поддавалась тяжело, видимо, с уловом в этот раз всё складывалось удачно. Вокруг лодки, беспокойно крича, летали чайки. Наглые птицы собирались поживиться свежей рыбкой. Самые смелые сидели на воде возле самой лодки и пялились на братьев чёрными блестящими глазами-бусинками. Подтянув сеть к планширу, братья поднатужились и вывалили улов между банками.

– Ого! Смотри, кто нам сегодня попался! – Сильвио показал на длинную веретенообразную рыбу с большой головой, тёмно-синей спиной и серебристым животом. – Это же голубой тунец! За него можно получить не меньше дюжины сольдо!

Бережно уложив трепещущегося тунца в самую большую корзину, братья затем рассортировали остальной улов. Крупных сардин закинули в одну плетёнку, мелких – в другую. Затем прибрали лавраков, зубанов и луфарей.

– Ставим парус, Флавио! Идём в Амальфи.

Годы расцвета морской республики остались далеко позади, но вид на славный город с моря не мог никого оставить равнодушным. Горы, местами поросшие лесом, громоздились, как спины исполинских драконов, опустивших свои хвосты в лазурную воду. Между двумя горбатыми каменными тушами примостились белоснежные домики с черепичными крышами, лепящиеся друг к дружке и карабкающиеся на склоны, где только возможно. На верхушках горных отрогов, примыкающих к городу, высились сторожевые башни из тёмно-серого камня.

Внизу у самого берега тянулись склады и приземистые постройки амальфийского Арсенала. А перед ними стояли на рейде корабли. Тут были и высокобортые нефы с похожими на башни надстройками на носу и корме, и разнообразные галеры с поднятыми вверх длинными вёслами и невысокими мачтами, к которым крепились длинные наклонные рю. Нашёлся даже массивный византийский дромон с трепещущимся на топе красным вымпелом с жёлтым крестом.

Сильвио мастерски провёл лодку между кораблей и причалил к рыбной пристани. Оставалось выгрузить корзины и поднести их к свободному прилавку. Затем братья в два голоса начали расхваливать свой товар. Можно выловить самую лучшую рыбу залива, но если не сообщить об этом во всеуслышание – покупателей не дождёшься! Вскоре к их прилавку подошла дородная женщина в высоко подпоясанном зелёном платье. Тёмные волосы покупательницы были прикрыты светлым платком в знак замужества. С важным видом заглянув в каждую корзину, женщина заявила:

– Возьму всё, если поможете мне донести до дома.

– А сколько заплатите, почтенная донна? – осведомился Сильвио.

– Не обижу, – коротко ответила она.

Братья переглянулись, и Флавио пожал плечами. Сильвио вздохнул и с сомнением в голосе спросил:

– А далеко идти?

– От собора вверх по улице три дюжины шагов. Таким молодцам, как вы – в два счёта обернуться. А то смотрите – пойду к другим рыбакам, поищу кого-нибудь посговорчивее…

Угроза подействовала. Прицепив корзины к двум длинным жердям, братья взвалили ношу на плечи и направились за женщиной. Выйдя за линию портовых сооружений, они зашагали по утоптанной тысячами ног земле. На Соборной площади уже кипела жизнь. Крестьяне, привёзшие в город свежие овощи и фрукты, раскладывали свой товар на прилавках. Страстно переругивались две женщины, не поделившие место на рынке. По главной улице одна за другой шли в порт повозки со строевым лесом, двуколки, груженные лимонами с плантаций за городом или коробками со знаменитой амальфийской бумагой.