Обнялись крепко, да так и застыли.

– Вот уж не чаял тебя увидеть! Я думал, что все на заставе полегли.

– А я думал – ты убит. Меня ранило сильно. Да повезло мне, мимо рать московская шла. Обнаружили меня, с собой на подводу взяли, выходили. Вот, к тебе вернулся, как видишь.

– Радость у нас, Аглая! Сын боярский вернулся, почитай – с того света. Идём в дом, отпраздновать надо. Погоди, а это кто с тобой?

– Сам не пойму. Не служанка, не рабыня, не холопка. Знакомая.

– И ей место найдётся. Прошу в избу.

Видно было, что боярин искренне рад.

Слуги забегали, и с поварни запахло съестным.

– Захарий, принеси из погреба вина фряжского. Давно такой радости не было! Молодец, Алексей, не забыл Кошкина! И у москвичей не остался, потому я вдвойне рад.

Они сели трапезничать. Гостей не ждали, но стол был обильным. Курочка жареная, караси в сметане, капуста квашеная, яблоки мочёные, орехи в меду, сырники духом сытным исходили. Вина хозяин налил в кружки, женщин не обойдя.

– За встречу! Оба не чаяли, что живыми встретимся, однако Господь сподобил.

Выпили, отдали должное яствам на столе. Алексей и Марфа ещё утром ели, голодными были. Только насытиться им Кошкин не дал:

– Не томи! Обскажи обстоятельно, где был, что повидал?

И Алексей подробно рассказал, как он вернулся к заставе и нашёл там тела мёртвых своих товарищей, рязанских ратников, и троих ногайцев.

– Не послушал я тогда тебя – насчёт старика-то! Опоил он нас какой-то дрянью, вот и поплатились. Грех на мне тяжкий за убитых дружинников, – перебил Алексея Кошкин, и по щекам его потекли слёзы. Он смахнул их рукавом. – Прости, расчувствовался я. Продолжай.

Обе женщины слушали повествование Алексея, раскрыв от изумления рты. А он рассказывал о походе москвичей на Булгар и о том, что в Новгород ушёл.

– А чего же не ко мне? – вскинулся Кошкин.

– Эх, боярин! Я же полагал, что ты убит!

– Понимаю. А меня едва живым наши порубежники нашли, весь в крови был, – Кошкин показал на шрам на лице. – И левой руки ниже локтя нет, – боярин поднял левое предплечье, показав пустой рукав. – Как кровью не истёк – загадка. Наши убитых на подводы складывать стали, а я застонал. Вот так и получилось, что в братской могиле не упокоили.

– Тоже повезло. Зато я всех обидчиков убил.

– Славно! Давай за то кубки поднимем!

Они сидели до полуночи, уговорили изрядный кувшин вина, доели закуски. Слуги без вопросов Алексея с Марфой спать вместе уложили.

Утром Алексей проснулся от стука в окно. Кое-как открыв глаза, какое-то время не мог понять – где это он? В голове долбит у него, или на самом деле кто-то в окно стучит?

Обведя взглядом комнату, он увидел за оконной слюдой ворона, и сон как рукой сняло. Поднялся, распахнул створки, и в спальню ворвался свежий воздух. Осень!

Ворон каркнул, причём негромко, даже деликатно как-то.

– Заходи, коли прилетел! – пригласил его Алексей.

Ворон перепрыгнул на подоконник внутрь комнаты. Неужели это тот самый ворон? И как только он его нашёл? Ведь он же пропал во время морского боя и не показывался больше.

Алексей натянул портки и прошлёпал босыми ногами в поварню, где хлопотала кухарка.

– Доброго утра. Кусочек пирога найдётся?

– День уже. Завтракать скоро будем, боярин распорядился стол накрывать.

– Да мне немного надо. Пирога кусочек прошу, или просто горсть зерна.

У кухарки едва глаза на лоб от удивления не полезли. Однако туесок с зерном Алексею дала:

– Отсыпь, сколь надо.

Алексей зачерпнул пригоршню зерна, вернулся в комнату и высыпал зерно на стол.

Ворон накинулся на угощение, видимо – голоден был. Конечно, поля убраны, пшеница и рожь в закромах уже, птице подкормиться нечем. Правда, ворон клювом долбил по столу изрядно, и от этих звуков проснулась Марфа. Она с удивлением глядела на большую чёрную птицу, клюющую со стола зерно:

– Алексей, чего этот ворон у нас делает? – шёпотом спросила она.

– Ест, не видишь, что ли? Друг это мой.

– А, приручил? Понятно!

Ворон, услышав разговор, перестал клевать и уставился на девушку.

– Ой, боюсь я его, колдовская птица!

– Он мне помогает, выручил раз крепко. Одевайся, в порядок себя приводи, завтракать будем.

На завтрак была гречневая каша с мясом, яичница, копчёная белорыбица, ну и сыто сладкое.

После завтрака, когда холопы убрали со стола, Кошкин завёл разговор:

– Полагаю, ты не просто так вернулся, чтобы меня проведать?

– Прав ты, боярин.

– Конь у тебя справный, кольчуга, при оружии ты. Всё не нашей выделки, и так думаю, что больших денег это всё стоит.

– И опять в точку. Немецкое железо, в Великом Новгороде купил.

– Никак – клад нашёл? – усмехнулся боярин.

– Кабы так… С ушкуйниками ходил, набегом на шведов да саамов.

– Так с ними, как я прослышал, мир вроде подписывали?

– Выходит, свободным людям новгородским договор не указ. Только честно скажу тебе, боярин, не по мне это. Трофеи богатые взяли, риску много. С двумя кораблями шведскими на обратном пути биться пришлось.

– Неужели сдюжили?

– Ну да. Видишь, я здесь, перед тобой, а они рыб кормят.

– Лихо!

– Разбой это, дело пустое, только мошну набить. Славы не добудешь, а для чести урон. Кабы князю, Отчизне послужил… Не всё в этом мире деньгами измерить можно.

– Так ты послужить хочешь?

– А иначе зачем бы я всю свою долю, что саблей добыл, на оружие и снаряжение потратил? Можно было избу в Новгороде или Пскове купить да жить припеваючи.

– Хм, слышу я слова не мальчика, но мужа достойного. Захарий!

Явился слуга.

– Разговор у нас серьёзный. Принеси-ка вина!

Когда на столе появился кувшин с вином и две кружки, боярин слугу отпустил, а вино сам разлил – в знак уважения к собеседнику. Так делают при разговоре с равным, иначе бы слуга разливал.

Алексей этот жест оценил.

На Руси были традиции, жёсткие нормы поведения. Например, если гость в имение приехал равный по чину хозяину, хозяину полагалось спуститься с крыльца и встречать гостя на середине двора. Князя или столбового боярина положено было приветить у ворот, а человека служилого или боярина худородного – и вовсе стоя на крыльце.

– Не ошибся я в тебе, Алексей, есть в тебе стержень! Давай выпьем за мужей славных. И за тех, кто жив, как мы с тобой, и за тех, кто голову сложил за Отчизну.

Они выпили до дна и закусили.

– Теперь давай о тебе поговорим. Будешь у меня служить?

– За тем и вернулся.

– Похвально! Условия прежние. Хочешь, выселки себе бери на пропитание, хочешь – в имении живи. Я-то к ратной службе не годен уже, а двоих ратников каждый год выставлять должен.

– А второй кто?

– Второго нет пока. А что за девица с тобой? Сама пригожая, ладная, а лицо… – Боярин сокрушённо покачал головой.

– Никто она мне, сироту подобрал. Просить тебя хочу – возьми её в прислуги, за крышу да пропитание служить будет.

– Так спишь ты вроде с ней? Полюбовница?

– Не поверишь – как брат и сестра. Постель одна, это верно. Не было денег на ещё одну комнату в постоялых дворах. Но не прелюбодействовал я с ней, не было этого.

– Надо же… А по твоему виду не скажешь, что святоша.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.