Зайдя в столовую поужинать, я увидел там моих соседей сербов, мужчины которых тоже подрабатывали на погрузке. Решил познакомится и немного узнать о новом мире. Когда то в детстве узнав от бабушки о том что в ее роду были сербы, пришедшие с Балкан служить в русской армии, я заболел Сербией. Перечитал в библиотеке все что было о балканских войнах и до дыр заучил маленький разговорник, невесть каким чудом оказавшийся в библиотеке. Конечно чисто я не говорил но десятков пять фраз из детства помнил и решил рискнуть завести знакомство.
- Добар дан. Само слога Србина спасава*. - Поздоровался я и поприветствовал их национальным сербским приветствием из трех растопыренных пальцев правой руки.
(Добрый день. Только единство спасет сербов.)
- Здраво! Ти си Србин?* - спросил в ответ глава семейства.
(Зравствуй. Ты серб?)
- Не. ja Руски. ваш комши?а. Желим да упознам и розговор.*
(Нет. Я русский ваш сосед. Хочу познакомится и поговорить.)
Он поднялся и мы представились друг другу как это принято у сербов: глядя прямо в глаза друг другу назвали свои имена во время рукопожатия. Серба звали Жданко Скитниц. Он представил своих сыновей Родована и Драгуна. Я сказал что семью потерял там за лентой и услышал в ответ ободряющую фразу из старой сербской шутки:
- не·емо оставити ?едан руски.*
(Мы русских одних не бросим.
Старыая сербская шутка:
Вас, сербов, сколько?
-Нас и русских - двести миллионов!
-Ну а без русских-то сколько?
-Как это - без русских? Мы русских одних не босим!)
Вобщем разговор получился. Что то по сербски знал я что то по-русски Жданко так и говорили прыгая с языка на язык. Жданко оказался здесь так и не найдя себе места после того как покинул Косово спасая семью от албанских погромов. Здесь собирался податься в новую Сербию состоявшую пока всего из пары городков Белград и Сараево в гористой мерности между территориями Евросоюза и Техаса. Звал с собой. Я не отказался но сначала собирался отработать долг ордену. На его замечание о том что почти все государства готовы платить неустойки ордену за полезных поселенцев ответил что никакому государству не хочу быть должен, предпочитаю сам. Жданко понимающе кивнул, гордость и независимость у сербов в крови.
Так прошло четыре дня, скопилась небольшая сумма в местной валюте, вечерами мы садились с сербами в беседке за бутылкой вишневого вина местного производства и они заводили свои бесконечные как горы грустные тягучую песню. Сначала я удивился, как могут здоровые усатые мужики до слез на глазах выводить эти песни. Попом вдруг вспомнил одну читанную ранее умную книгу там утверждалось что:" есть и всегда будет о чем пожаловаться друг другу мужикам, разбередив душу вином. И тут у каждой нации свои традиции Русские пьют и, все больше хмелея, рвут душу на куски и в слова раскладывают. Так, со словами, боль накипевшая и выходит. А эти тянут из себя, медленно, как старуха пряжу, и поди реши, что больнее." Наверно так оно и было и тянули эти парни из себя тоскупо утраченной родине вместе песнями. Мне было сложнее, напиваться я не мог, так как был один и только судьба ведала как может жизнь повернутся.
Не успел я попрощаться с Жданко, как увидел капрала Маклауда явно разыскивающего меня.
- Эй парень - крикнул он мне - будешь уезжать не забудь освободить стояночное место от своего стула.
Оказалось он пришел что бы выполнить свое обещание и угостить меня пивом.
Бар рогач где мы обосновались мне понравился. В меру шумно, хорошее пиво и неплохой, достаточно пересоленный, Хазани хоровац*.
* Хазани хоровац - армянская вариация на тему шашлыка. В отличие от шашлыка традиционного шашлыка часто делается на мясе с костями, нарезается кусочками, выкладываются на разогретую сковороду, посыпается солью и перцем, затем обжаривается по полуготовности на масле. Процесс жарки продолжается после посыпания мяса кольцами лука. По мере готовности мясо сбрызгивается водой. Характерной особенностью армянской кухни является использование большого количества соли. Специалисты объясняют это климатическими условиями (общий расход соли человеческим организмом в жаркую погоду значительно выше, чем в условиях умеренного климата). Что делает традиционную армянскую кухню очень подходящей для знойного новоземельного климата.
-Будешь шутить про горца сразу дам в морду - предупредил Родрик.
- Что часто донимают?
- Да не так чтоб очень - задумчиво рассматривая свой огромный, размером с пол моей головы, кулак ответил он.
- Весомый аргумент - и мы жизнерадостно посмеявшись, принялись за пиво.
- А что 18й вождь забыл в новом мире*? - Спросил я.
* Родерик Джон МакЛауд, 18-й вождь МакЛаудов из ветви Льюис по линии Raasay.
- Я не из Торкелей, так что не вождь.
* Существует две основные ветви представителей клана: Маклауды Гарриса и Данвегана, возглавляемые Маклаудом из Маклауда и называемые также "Племя Тормода" (гэльск. Sìol Tormoid, англ. Seed of Tormod), и Маклауды Льюиса, возглавляемые Маклаудом с Льюиса и зовущиеся "Племя Торкеля" (гэльск. Sìol Torcaill, англ. Seed of Torcall). Обе ветви ведут своё происхождение от сыновей полулегендарного эпонима - Лауда (гэльск. Leod), жившего в XIII веке, чьим отцом был король острова Мэн - Олаф Чёрный.
- Да тогда и в правду на толстячка Хьюи ты не больно похож*?
* Хью МакЛауд из клана МакЛауд, 30-й вождь, наследовал своему отцу. Он кинопродюсер, у негоесть жена Фредерика. В 2000 году у них родился сынВинсент. Вождь Хью делит свое время между работой в Лондоне и пребыванием в замке Данвеган на острове Скай..
История Родрика была самой банальной. Детство на ферме отца, служба в шотландском королевском полку. Романтические мечты о службе в САС, и заваленный марш на вершину горы Пен-и-Фанш. Тут-то к нему и подкатили вербовщики ордена, всегда нуждающиеся в подготовленных кадрах с авантюрной жилкой.
- А вообще там - Родрик кивнул в направлении ворот - не принято спрашивать и рассказывать о прошлом, выговорившись обычно все оставляют это здесь на базах на всегда и уходят в новый мир. Да тут и неплохо я вот до командира патруля дорос. Скоро дадут командира группы и в дальнюю разведку территорий.
В общем посидели славно расстались друзьями и решили что при новой встрече, когда приподнимусь выпивка уже с меня.
А на следующее утро барак заполнился темнокожим народом и гомоном на незнакомом гортанном языке.
Как оказалось одна из стран Евросоюза таким образом утилизировала поток беженцев из Африки. Так как держать на станции этот шумный и вороватый табор было в высшей степени неразумно, вагоны для отправки в Порто Франко подали еще до полудня. Мы с сербами заняли угол в одном из вагонов что позволяло хоть немного оградить вещи от воровства и поезд повез нас в новую жизнь. Африканцев ждали джунгли Дагомеи, а тех кому не пофартит особо рынки Халифата, Жданко с семейством Новая Сербия, меня ждала тяжелая работа в Порто Франко и неизвестность.
Пронесет - не пронесет, повезет - не повезет,
Даже если повезет - куда вывезет?
Круглое тащим, квадратное катим.
Три нормы в день при низкой зарплате.
Трудно ли это? Сам поразмысли!
Грязные руки. Но чистые мысли.
Чугунные мышцы, суровые лица.
Пусть и в пыли, но нам есть, чем гордиться.
Тонна угля, две тонны цемента
Грузим с обеда до финишной ленты.
Как несправедливы вы, той судьбы превратности...
В розницу - хорошее, оптом - неприятности...
Как и любая крупная ЖД станция или порт грузовые терминалы Порто Франко представляли собой своеобразный обособленный мир. Мир Ленивых охранников и важных железнодорожников, чванливых от собственной значимости кладовщиков и продувных грузчиков, жуликов, смотрящих где что плохо пристроено и отправителей толпящихся у бухгалтерии и товарной кассы. И над всем этим стоит нескончаемый шум от гудков маневровых локомотивов, звонков козловых кранов, рычания моторов загружающихся и разгружающихся автомобилей, криков рабочих и стука вагонных колес.
