– Конечно, внедрят, куда они денутся, – уверенно произнесла Марина, накалывая на вилку какой-то мясной шедевр, который выглядел неплохо, пах ещё лучше и сам просился в рот.

– Смотря, сколько стоит это новшество. Ты вспомни первый вирт. Его тоже применили на «Палладе». А стоила эта новая система управления как сам корабль со всем оснащением, – вспомнил историю развития флота Мишка.

– Ну, ты хватил. Сравнил основной контур управления с настенным покрытием. Что в нём дорогого.

– А трава? – ехидно уронил Мишка.

На это ответить было нечего. Да и ещё запах, ветер, активная инсоляция, святые знают, что ещё намешано в этой, с первого взгляда простой реализации самого настоящего уголка Новороссии. Ай, чего голову забивать, потом выясню, а пока есть надо.

В этот миг возникло ощущение, будто тело повернулось вокруг своей оси, а глаза увидели сразу всё вокруг, как будто на затылке открылся ещё один зрения.

– Ну, поехали, – заулыбавшаяся Маринка подняла бокал с соком, ознаменовав этим нехитрым жестом начало нашего первого дальнего перехода.

Мы тихо чокнулись. Именно в этот миг крейсер достиг заданной скорости и нырнул в пространственное окно, оставив за бортом привычное трёхмерное пространство.

Следующий день принёс значительные изменения в наш привычный распорядок. Началось всё с раннего подъёма. По тревоге. Насилу запихнув себя в комбинезон, я выскочил в перемигивающийся оранжево-красными сполохами коридор, заполненный заунывными звуками сирены. Из кают в это самое время выскакивали на ходу облачавшиеся пилоты нашего отряда и бежали в створ ангара.

– Пятьдесят шесть секунд, – поджав губы, произнесла подтянутая Антонина Сергеевна.

Вид у неё был такой, как будто мы провалили экстренный боевой старт. Казалось, все смотрят только на нас троих. Ещё бы, стажёры пришли к финишу последними. Оправдываться, что мы дальше всех живём и нас не предупреждали, глупо. Хотя я уже успел выяснить, просто на всякий случай, что нормой прибытия по красной тревоге является минутный интервал, командир всё равно рассматривала нас как инвалидов.

Майор прошлась вдоль строя, критически оглядела меня, но ничего не сказала. Пройдя на середину, она дала вводную, разделила строй на звенья и отослала в комнату подготовки. Но как только я резво отправился за всеми, как услышал негромкий оклик:

– Стажёр Ежов, попридержите коней.

Коней? Это ещё кто? Но общий смысл до меня дошёл, и я остановился.

– Стажёр, почему вы одеты не по форме?

Вопрос заставил меня скосить глаза вниз. Мама родная. Вместо положенного (и вчера доставленного в каюту) комплекта корабельной формы, которым бытовые службы наконец разродились, я по привычке надел первый попавшийся комбез. Тот, который мне после самой первой битвы с корн Тень синтезировала. Взял с собой это одеяние просто по привычке, как память, и вон оно как получилось, со сна напялил на себя. Вот же балбес, что другие подумают? Пижон несчастный. Стыдно стало, аж волосы на голове покраснели, запылав жаром.

Антонина Сергеевна ещё раз взглянула на плечо с зелёными нашивками. Её глаза, чёрные, как ночь, казалось, просвечивают насквозь.

– Пираты, – я помялся, словно сделал что-то постыдное, – и корн ещё…

Она с полминуты о чём-то размышляла, заставив меня переминаться с ноги на ногу, но в итоге кивком головы отпустила догонять остальных.

Поскольку в прыжке покинуть корабль невозможно, экипаж активно использовал тренажёры, отрабатывая всевозможные тактические схемы, закрепляя в вирте полученные навыки.

Обидно, но факт – несмотря на наши вполне достойные, даже по меркам ветеранов достойные, физические параметры, мы всё равно проигрывали четыре схватки из пяти. И ничего не попишешь – это опыт и рефлексы. Мастер выполняет манёвр в бою практически не думая – на одних инстинктах, мы же не обладали многолетним практическим опытом и тратили мгновения на раздумье, что смерти подобно.

Навыки вирт-игр не помогали, они скорее служили помехой, поскольку уже наработанные схемы движений приходилось менять на ходу. Но мы постепенно исправлялись и наглядно наблюдали рост своих боевых возможностей. Теплилась надежда, что вскоре из мальчиков для битья мы превратимся в членов команды, и на нас прекратят посматривать снисходительно.

Параллельно продолжалась учёба. И знаете что, обучение в академических классах и то же на настоящем боевом корабле разительно отличалось. Оказалось, что чуть ли не каждый лаборант имел научную степень, публиковал статьи и обладал таким уровнем знаний, что нам и не снилось. Кроме того, все поголовно с успехом освоили ещё и какую-либо корабельную профессию, поэтому найти учителей в любой мыслимой области оказалось очень даже просто, ещё и бегать от них иногда приходилось. Эти изверги искренне считали собственный опыт основополагающим для подрастающего поколения и старались впихнуть в нас такой объём информации, что головы чуть ли не лопалась от напряжения. По счастью, на крейсере имелся оборудованный ментальным усилителем зал, который мы незамедлительно оккупировали.

После окончания утренних занятий последовал обед, не такой шикарный, как по поводу отлёта, но тоже весьма недурной. Столовая продолжала выглядеть как зелёная равнина, видимо, такой она останется до конца путешествия.

Ах да, комнаты, несмотря на пессимизм Мишки, оснащались той же технологией, как и помещение столовой. Я немного поэкспериментировал с вложенными в память компьютера шаблонами, создав уютный образ открытой пещеры, нависающей над простором бушующего моря. Честное слово, даже прохладные брызги мелких капелек ощущались на коже.

– Васька, а пошли Колобка навестим, – Марина закончила обед, вытерла губы салфеткой и вопросительно посмотрела на меня.

Время как раз располагало – никаких дел в расписании, а до планового занятия, которое начнётся в три, аж два свободных часа. Хватит выше крыши.

В научном секторе всё как всегда. Порядок отсутствует, много бегающих в разные стороны светлых комбинезонов. Смешно, но они никогда не заметят катастрофу на борту, зато уж отсутствие малейшей пылинки на лабораторном стекле вызывает такую бурю эмоций, что куда бы деться.

В небольшую лабораторию мы завалились всей гурьбой минут через пять. Профессор Весенин и его команда заполнили помещение, для разнообразия окружив стол с подопытным. Интересно, обычно они в вирте заседают.

– Добрый день, – поздоровались мы.

Замечаю, что новых лиц определённо прибавилось и как минимум двое из них мне не знакомы.

– О! А вот и хозяин зверушки, – произнёс, обернувшись, бородатый мужчина средних лет. Ну вот, в рабовладельцы записали.

Только в этот момент я обратил внимание, что смотревший на меня мужчина не из учёных. Судя по синему комбинезону – старший инженеров крейсера. Точнее разобрать в толпе было нельзя – идентификационные знаки на груди скрыты спинами собравшихся.

– Сколько раз вам говорить, что мы имеем дело не с животным, а с разумным существом, – довольно громко отреагировал на это заявление профессор. Ох ты, похоже, я невольно стал свидетелем чего-то интересненького.

Бородач в ответ лишь хмыкнул и протянул руку в сторону Колобка. Я не успел отреагировать, зато малыш заискрился, что не произвело никакого впечатления на этого самоубийцу. Результат жеста стал вполне ожидаемым – яркий разряд протянулся от поверхности оранжевого шарика к любопытному пальцу. В воздухе запахло грозовой свежестью.

«Ой, как минимум остался без руки на день», – подумалось мне.

Не тут-то было. Ничего не произошло, как будто не было никакой вспышки. Не понял.

Я перешёл на энергетическое зрение. Сразу стала понятна подобная несвойственная людям устойчивость. Руку незнакомца окружало нечто невидимое простым взглядом, похожее на туманную дымку. В ней пропал и второй разряд.

Колобок выглядел озадаченным. Убивать надоедливого человечишку ему не хотелось, а щадящие методы воздействия не работали. Не дав моей верной живности долго размышлять над дилеммой (неизвестно в какую сторону его разум повернёт), я протиснулся сквозь всех и взял малыша на руки.