– Пан Анжей, пан Тадеуш, давайте-ка езжайте домой, – подводя итог разговорам, предложил я. – На данный момент ясно одно – где-то поблизости имеется ещё один польский кластер. Но пока мы не можем определиться даже с направлением поиска ваших соотечественников. Панове, приезжайте завтра в Данилово, и сами переговорите с ван Клейстом и американцами о том, где искать и как искать.

Распрощавшись с поляками, мы вновь выиграли соревнование в скорости у бывшего японского траулера и примерно через двадцать минут ответили на запрос наблюдательного поста. За эти двадцать минут я успел завершить повествование об эпопеи Данилово и его окрестностей, и даже поделился со Стрелковым некоторыми планами на будущее. Подумав, я не стал замалчивать информацию о кое-каких скользких моментах, которые возникали между нами и местными жителями, решив, что Сергей Николаевич должен знать правду. А правду, как известно, лучше всего узнавать из первых рук, а не по принципу ОБВС или через представителей второй древнейшей профессии. Иначе, как и при контактах с представительницами первой древнейшей профессии, существует большая вероятность подцепить что-нибудь весьма неприятное.

Выкатившись на трассу, мы получили возможность полюбоваться картиной из прошлой жизни, из жизни старого мира – свежевспаханное поле и мирно урчащий трактор на дальнем краю этого самого поля. Затем ветер донёс со стороны посёлка перестук молотков, сменившийся противным визгом мотопилы. На миг даже представилось, что вокруг нас нет никаких реликтовых лесов, нет моря, нет наёмников, поляков, аборигенов и всего прочего. Увы, очередной запрос по рации вернул меня к суровой реальности бытия в чужом мире.

– Так, парни, домой заезжать не будем, остановимся и подождём Георгия у лётчиков, на самолётной стоянке, – решил я, переговорив по рации с командиром ополчения. – Если Никитин подсуетится и организует технику, то, может, и успеем перевезти беженцев до темноты.

– Эх, нам бы сейчас вездеход Марка. Перевезли бы людей на раз-два, – с сожалением вздохнул Зеленцов. – Идиот Доценко, (цензура) такую машину!

– О чём это он? – склонившись поближе к моему уху, поинтересовался Сергей Николаевич.

– Если коротко, то один хитрозадый пиндостанский еврей обвёл вокруг пальца местных деревенских лохов, – скрипнул зубами я. – В результате обмена «баш на баш» еврей получил вездеход «витязь» на ходу, а наши дурни стали богаче на два «бэтээра», «семидесятки», неисправные, да ещё и без вооружения.

– Вот оно, что, – протянул Стрелков. – Знаешь, а попроси-ка ты своего бельгийца вернуть вездеход в посёлок. С обоснованием, что эта машина нужна здесь, для разгрузки-погрузки судов. У вас же нет никакого причала?

– Причала нет, это правда, – задумался я. – Жерар, кстати, положил глаз и на эту нашу амфибию. Думаю, предложит обмен.

– «Амтрэк» не отдавай, майор. «Броня», прямо скажем, хреновенькая, вооружена слабо, но на ходу, да ещё и плавающая, – подумав, посоветовал гость. – А с «семидесятками» мы что-нибудь потом придумаем… А что за штука спрятана вон в том капонире?

– Автоматическая зенитка «вулкан», в буксируемом варианте, – ответил я, удивившись про себя тому, что Стрелков смог с ходу разглядеть отлично замаскированную огневую позицию наёмников. – Так, Николаич, если увидел ты, то увидит и другой спец… Чёрт возьми, надо позвать сержанта Маккоя, сказать, что его маскировка – дерьмо.

– Нет, не надо никого звать. Я угадал позицию метров со ста пятидесяти, а до этого мы проехали с километр, считай, под прицелом зенитки, – засмеялся майор. – Так что, сержант Маккой не заслужил… люлей… от союзников.

После сражения с исламистами блокпост возле стоянки нашей авиатехники подвергся кардинальной перестройке. Бетонные столбы и плиты пошли на сооружение сразу трёх огневых позиций, на шоссе появились тент, столик и стулья, а рядом постоянно торчала какая-нибудь машина. Днём «на блоке» постоянно находился дежурный из ополченцев, шастали туда-сюда занятые своими делами «дикие гуси» из отделения сержанта Маккоя. Под тент периодически заглядывали Сапрыкин и французы, с головой окунувшиеся в ремонт и обслуживание «цессны» и «ила».

На ночь пост ополченцев удваивался, а сами дружинники перебирались на сооружённую рядом с «боингом» десятиметровую вышку. Забраться на эту вышку можно было лишь с фюзеляжа самолёта «Люфтганзы». Свободные от службы наёмники с комфортом ночевали в «боинге» или в грузовой кабине «семьдесят шестого».

Лётчики проводили ночь на нашей базе, так как после потери в бою с исламистами половины лётного состава ван Клейст запретил оставшимся пилотам рисковать своими драгоценными жизнями. Здесь бельгиец был прав на все сто: именно лётчики сыграли важнейшую роль в захвате супертанкера, благодаря чему земляне оказались обеспечены нефтью лет на пять вперёд. Оставалось придумать, как превратить «чёрное золото» в бензин, солярку и керосин.

Приехав «на блок», мы первым делом отловили Ориоля и Сапрыкина, оторвав их от возни с повреждённым двигателем двухмоторной «цессны». Поинтересовавшись перспективами проведения воздушной разведки в ближайшее время, узнали, что всё зависит от того, сумеют ли венгры воспроизвести на своих станках какую-то хитрую деталь или нет. Как выяснилось, за время нашего отсутствия Броссьер вышел на связь с капитаном Деларьеном и дал тому задание исследовать возможности станочного парка в венгерском анклаве. Робер не подвёл, и теперь пилоты с нетерпением дожидались очередного конвоя до Тордаташа, чтобы доставить мадьярам образец и попробовать воссоздать нечто похожее.

Нашу беседу с лётчиками прервало появление колонны из четырёх грузовиков, направлявшихся из посёлка прямо на пляж. Головным «камазом» управлял командир даниловского ополчения, и мы не мешкая познакомили Стрелкова с Георгием. Последний сразу же оценил жизненный и военный опыт нашего гостя, предложив Сергею Николаевичу постоянное место жительства в Данилово, либо в любой из окрестных деревушек. Майор пообещал, что подумает, сославшись на то, что ему требуется посоветоваться с его людьми. Улучив момент, Зеленцов шепнул Георгию, что Стрелков тянет время лишь для вида, а сами беженцы, можно считать, уже у нас в кармане. Точнее, в Данилово и Замятино, где, как известно, достаточно пустующих домов.

Приехав на пляж, мы обнаружили там американских морпехов – у наблюдательного поста стояли «хамви» подполковника Коллинза и LAV-25 лейтенанта Фридмана. Американцы о чём-то беседовали с капралом, командиром наблюдателей, и посматривали в сторону подходивших с востока кораблей.

В полукилометре от берега застыл на якоре, словно остров, «Сириус Стар», у борта которого виднелась целая флотилия самых различных шлюпок и лодок. В стороне от супертанкера виднелась выступающая из воды верхняя часть надстройки потопленного саудовского фрегата, а в сотне метров напротив нас на мелководье распластавшейся птицей лежал совершивший вынужденную посадку «аэробус». Я сразу же обратил внимание на то, что наступил отлив, обнажив пилоны двигателей, и крылья самолёта слегка возвышаются над водной гладью.

– Вижу, что не соврали насчёт супертанкера и америкосов, – повертев головой, задумчивым тоном произнёс Стрелков. – Мда, скажи мне кто-нибудь месяц назад, что придётся вошкаться с живыми пиндосами – плюнул бы тому в рожу, не задумываясь.

– Пойми, ты, наконец, Сергей Николаевич, что у нас, по сути, нет деления на национальности, – произнёс я, глядя майору прямо в глаза. – А пиндосы, как ты их называешь, оказались более-менее нормальными людьми и не раздумывая пришли на помощь, по первой же просьбе.

– Ладно, не грузись, майор, всё я понимаю, не маленький, – усмехнулся Стрелков. – Уже и поворчать нельзя… на старости лет.

– Ладно, знакомство с «кожаными воротниками» отложим «на потом», – решил я, оборачиваясь к подошедшему здоровяку. – Георгий, а почему так мало машин? И где автобус?

– Сейчас все приедут, – ответил командир даниловского ополчения. – Володя, там азеры к нам на пэ-эм-жэ просятся, говорят, что наёмники и постояльцы сожрали почти все их припасы.