– Значит, тебе будет легче. Правда, вот она, – и он небрежно кивнул в сторону несчастной Евгении, – тоже отличный четырехмерник-практик. Но там, где надо задействовать мозг и сотворить знак-другой, – все, мрак безлунный. Ладно, если мозги не брать в расчет, то вы в одинаковом положении. Покажем ей, что у новичка может что-то получиться?

– С чего ты взял, что получится? – разобиженно подала голос Евгения. – Смотри, Диймар Шепот, вот не выйдет у него ничего, тогда поймешь, что нечего над людьми впустую издеваться.

Диймар обратил на нее внимания не больше, чем на муху. А то и меньше, потому что даже прихлопнуть не напрягся.

– Знаккерское искусство, – начал он, – заключается в том, чтобы осознать форму знака, который ты творишь как формулировку приказа. Приказ ты отдаешь самой глубокой глубине мира. В сотворение формы надо вложить столько воли, сколько в тебе есть. И тогда мир подчинится.

– Ну-ну, давай попробуем.

Диймар на его реплику и внимания не обратил. Пацан, похоже, был в своей стихии.

– Сотворение простого ритуального знака сводится к его изображению. Более сложные задействуют дыхание, мысли и прочее. Сейчас нам это ни к чему. Я творю простейший знак – притяжения. И вкладываю в него приказ…

– Вслух или мысленно?

– Что? – Диймар захлопал глазами.

– Приказ произношу вслух или мысленно? – спокойно уточнил Арно.

– А, это… Ни то и ни другое. Ты должен приказать своей волей, понятно? Ну, когда ты говоришь кому-то «пошел вон» и он уходит. Вот если вычесть слова, то останется чисто воля.

– А… императив. Да, наверное, понял.

– Раз понял, то найди предмет, который будешь притягивать, смотри на него. А в воздухе рисуешь вот это…

И Шепот собрал пальцы в «недощепотку» – кончики четырех плотно сжал, а большой оставил, даже расслабил. Получившимся подобием кисти он резко начертил в воздухе три горизонтальных прямых отрезка. Перечеркнул их наискосок и, добавив к четырем пальцам большой, словно потянул за кончик перечеркивающей линии. Из-за плеча Арно что-то со свистом метнулось прямо в руку знаккера. Арноха еле успел увернуться.

– Повторишь? – Довольный Диймар бросил полученную расческу на стол рядом с пистолетом.

Арно внутренне начал злиться. Ты еще зубную щетку рядом с оружием кинь, чудила фигов. Надо забрать пистолет.

Он не очень-то осознал, что делает и о чем думает. Да и не пришлось ему думать. Формулировки приказа тут было не больше, чем в момент привычного входа в глубину первой попавшейся стены. Он просто знал, что ему надо забрать пистолет от греха подальше.

Очень надо.

А что знак получился более-менее точно, это уже повезло. Да и привычка много тренироваться и схватывать на лету сделала свое дело.

Пистолет послушно метнулся ему в руки, едва не снеся Диймару ухо по дороге. Вот разве что, дорисовав последнюю черту, Арно недостаточно быстро задействовал большой палец. В результате кувырком несущееся оружие пришлось ловить двумя руками. Чуть не уронил. Ну и ладно.

– Еще р-раз возьмешь его б-без спроса… – Ну почему все люди как люди, а он от злости начинает заикаться, будто с перепугу? – Еще раз, и я т-тебе морду разобью, понял, Д-Диймар Шепот? Это оружие, это не волшебная, б-блин, палочка.

Как последний пижон, засунул пистолет в глубину собственного предплечья – отличный там был тайничок, или «глубинный мешок», в трилунских терминах – и собрался покинуть помещение. Но не тут-то было.

– Мрак!!! – заорал Диймар. Он, казалось, не рассердился, а обрадовался. – Стоять! Ничего себе, что ты творишь! Арно Резанов, твой папаша проспал такого ритуалиста!!! Наверное, уровня хорошего трилунского знаккера, – добавил он уже спокойно. – А если учесть, что ты четырехмерник-самоучка, то, возможно, потенциального символьера.

От такого напора Арно даже уходить передумал. Женя воспользовалась моментом и эвакуировалась в дальний угол гостиной. Закопалась там в журналы или, может, в книги какие-то. А Диймар вцепился в новоявленного знаккера намертво, как дрелью в стену вгрызся. Арно же решил, что куртка подождет, да и Шепота можно потерпеть ради того, чтобы освоить новый полезный трюк с пространством. Так, через час не слишком напряженных тренировок к знаку притяжения добавился «Резак» – ритуальный знак, позволяющий рассекать чужое знакотворчество.

– Хороший способ обороняться, – сказал Диймар. – А у тебя еще и реакция неплохая. – И тут же помрачнел. – Наверное, Карина или такая же тупица, как вот эта, – он опять небрежно махнул в сторону Евгении, – или в самом деле словесник…

– А может, я тоже словесник, – вякнула из своего угла девочка.

– Да? – Диймар киношно вздернул бровь. – А вот символьер Эррен Радова сказала, что ты – тупица и лентяйка. Причем она-то не полчаса, а двое суток с тобой билась.

– Двое суток она твою ободранную голову лечила, дурак, – перестала дуться и разозлилась Евгения.

От этого она наконец-то стала походить на сестру. Арноха почувствовал себя совсем неприятно. Между прочим, наверняка в чем-то Евгения лучше этого барана. Но ведь ведет себя по-человечески. Про Карину и говорить нечего.

– Слушай, Диймар Шепот, – ехидно, как мог (а мог не очень-то!) сказал Арно, – ты со всеми девушками разговариваешь, как хамло последнее, или только с Радовыми?

У Диймара слегка отвисла челюсть, поэтому он по техническим причинам ответить сразу не смог. А Евгения воспользовалась паузой.

– Да что ты! – фыркнула она. – На мне он просто злость срывает. Потому что втрескался в Карину, как идиот. И вместо того, чтобы брать в охапку и… ну там, на свидание тащить, строит из себя мрак знает что. Нельзя ему, видите ли, влюбляться-привязываться. У него великая цель. Тьфу, противно!

– Это какая еще великая цель? – Арно напрягся.

Слышал о таком и от Карины, и от своего отца. В обоих случаях выходило, что ничего хорошего.

– Евгения Радова, рот свой закрой, – справился с челюстью Диймар и повернулся к Арнохе: – Цель – это цель, Резанов. Ты вот знаешь, зачем живешь? Нет? А я знаю. И я себе цель не выбирал. По-другому не могу просто. Потому что… потому что… да пошли вы все, с Кариной вместе!

Он на полуслове сорвался с места и, зацепив Арноху плечом, выскочил из комнаты.

– Ч-что это б-было? – ошарашенно спросил тот у девочки.

Евгения дернула плечом.

– Может, реветь будет, может, стену лупить, – сообщила она. И добавила поспешно и совсем тихонько: – Он ищет драконов. Только ты не путай, не драконоидов, на которых мы летаем. Настоящих драконов, которые… которые… не описать. Потому что дыхание молодого дракона возвращает глубину омертвениям. Ему одному не справиться. И я поэтому с ним, вот.

Драконов, значит. Вот как…

Евгения тем временем вдруг шмыгнула носом. И всхлипнула. Для особой жирности точки в монологе.

Арно покопался в кармане. Привычка носить платок оказалась вбита куда-то в область рефлексов. Он протянул девчонке синий прямоугольник, та вцепилась в него.

– Спасибо, я тебе вечером его отдам. – И, кое-как обогнув растерянного Арноху, вышла из гостиной. Судя по скрипу лестницы, наверх пошла. А время уже поджимало.

Арно вышел на улицу, на мгновение обалдело замер – все вокруг, от провода до веточки, в белой изморози. Алыми крапинами на фоне белизны выделялись ягоды. Повыше – рябина, пониже – шиповник.

Но долго любоваться, развесив слюни, было непозволительной роскошью – время идет. Да и мороз пробирает.

– За паспортами. А потом за курткой. – Арно сказал это вслух, чтобы уже на ходу полюбоваться облаками пара от собственного дыхания. – Честное резановское.

И потопал по тропинке к калитке.

– Э, Резанов! Подожди! – заорали ему вслед.

Он обернулся и еле успел отскочить. Ненормальный этот трилунец, Диймар Шепот, выпрыгнул прямо из окна второго этажа. В прыжке-полете он умудрился извлечь ниоткуда шест вроде легкоатлетического. Орудие вытянулось на глазах, вонзилось в снег, как-то сразу дошло до твердой почвы. Летящий мальчишка сменил траекторию и приземлился точно на том месте, откуда отскочил Арно.