То, что описывает поэт, суть символы его самого или его разных «я».

Стихотворение должно быть чем-то большим, чем умственная концепция. Оно должно быть откровением природы. Концепции искусственны, ощущения сущностны. (У меня нет убеждений, у меня есть только нервы.)

Не каждый день мир выстраивается в стихотворение.

Поэт глядит на мир почти так же, как он глядит на женщину.

Может быть, более ценно приводить в ярость философов, чем шагать с ними в ногу.

Я не думаю, что нужно настаивать на нормальности поэта, да, к слову сказать, кого-либо иного.

Поэзия — это преодоление бедности и изменчивости мира, зла и смерти. Это усовершенствование мира, удовлетворение, обретенное в непоправимой убогости жизни.

Meine Seele muss Prachtung haben[4].

Бог есть символ чего-то, что может принимать и другие формы, например, форму высокой поэзии.

Если разум — зал, в котором мысль — некий говорящий голос, это должен быть чужой голос.

Каждому оригинальному художнику нужно иметь мужество оставаться дилетантом.

Романтизм в поэзии все равно что декоративное в живописи.

Великое стихотворение — это освобождение от реальности.

Литература основывается не на жизни, а на предположениях относительно жизни, в числе которых и данное предположение.

Романтик — первая фаза сумасшествия (в необидном смысле).

Поэт — это бог. Вернее, юный поэт — бог, старый поэт — бездомный бродяга.

Поэтическое ви́дение жизни шире, чем любое стихотворение; понимание этого — начало понимания самого духа поэзии.

Жизнь интересна; помимо этого, в ней ничего нет.

В конце концов, воображаемый мир полностью лишен интереса.

Не стоит тратить время на то, чтобы быть современным, — есть много куда более важных дел.

Человек, задающий вопросы, стремится достигнуть такой точки, когда больше не нужно задавать вопросы.

Легче копировать, чем думать, — отсюда мода.

Кроме того, сообщество оригиналов уже не сообщество.

Поэзия есть исцеление разума.

Нет ничего более неприемлемого для американской литературы, чем ее английские истоки, ведь у американцев другая, не английская восприимчивость.

Поэзия — реакция на ежедневную потребность привести мир в порядок.

От стихотворения не требуется, чтобы оно имело смысл; у большинства вещей в природе его нет.

Новизна (а не новинка) — может быть, высшая индивидуальная ценность в поэзии. Даже показушная новизна новой поэзии имеет свою ценность.

Достоинство в поэтах так же утомительно, как и в прочих людях.

Искусство намного шире, чем область прекрасного.

Слабость сюрреализма в том, что он выдумывает, а не открывает. Сказать, что устрица играет на аккордеоне, — значит что-то выдумать, а не открыть.

Великий источник поэзии заключен не в другой поэзии, а в прозе, в реальности. Но требуется поэт, чтобы открыть поэзию в прозе.