Эрик удивленно смотрит на меня, улыбается и спрашивает:

– Ты и эту песню знаешь?

Я киваю и, приближаясь к нему, говорю:

– Любовь моя, я побывала на нескольких концертах Луиса Мигеля, когда он был в Испании, и знаю все его песни!

Мы сливаемся в поцелуе. Все так здорово, и марьячи[7] продолжают петь «Девушку в бикини»[8]. Вскоре звучат новые аккорды, и один из танцоров в широкополой шляпе приглашает меня танцевать, как и другие танцоры приглашают всех туристок. Я, не раздумывая, соглашаюсь. Гулять так гулять!

Идя с ним под руку, выхожу на танцпол, где танцоры и туристки пытаются танцевать под музыку, и, сияя от счастья, стараюсь сделать то же самое. Мне вовсе не стыдно танцевать, наоборот, я получаю безумное наслаждение от происходящего, а Эрик с улыбкой наблюдает за мной. Он выглядит таким расслабленным, радуется тому, что видит, и я готова лопнуть от счастья.

Внезапно во время одного из пируэтов я встречаюсь взглядом с тем самым мужчиной, который сегодня утром угостил меня коктейлем на пляже и плавал рядом со мной.

Незнакомец в синей рубашке!

О боже… Боже мой, как это ему пришло в голову опять подкатывать ко мне?

Я начинаю нервничать, но с чего бы это?

Тут же смотрю на Эрика, который подмигивает мне, но вижу, что этот незнакомец идет прямиком к нему, здоровается с ним, и теряю равновесие. Если бы не мой партнер, я бы рухнула на пол на глазах у всей публики.

С этого момента я начинаю соображать совсем туго.

И, кажется, я разучилась танцевать!

Вижу, что Эрик мило с общается с незнакомцем и приглашает его присесть на пуф.

На мой пуф!

Вскоре музыка заканчивается, и танцор провожает меня к столику. Когда он уходит, я поворачиваюсь к Эрику, тот целует меня и говорит:

– Ты потрясающе танцевала.

Киваю и с наигранной улыбкой собираюсь ответить, но он добавляет:

– Милая, представляю тебе Хуана Альберто, кузена Декстера. Хуан Альберто, это моя чудесная супруга Джудит.

Этот мужчина с хитрой улыбкой берет мою руку и галантно ее целует:

– Джудит, рад с тобой познакомиться… наконец-то, – говорит он.

– Наконец-то? – изумленно переспрашивает Эрик.

Прежде чем я что-то отвечу, Хуан Альберто с улыбкой поясняет:

– Кузен мне много о ней говорил.

Я заливаюсь краской.

С ума сойти…. Бо-о-о-же мой! Что же Декстер ему наговорил?

Эрик начинает улыбаться, увидев мое лицо. Он понимает, о чем я подумала, и вдруг Хуан Альберто продолжает:

– Но я сказал «наконец-то», потому что сегодня утром попытался с ней познакомиться. Но, чувак, у твоей женушки такой норов… Она круто меня отшила и предупредила, что если я буду ей надоедать, то у меня начнутся серьезные проблемы.

Эрик начинает хохотать. Ему понравилось то, что он услышал, но он немного растерялся, потому что я ничего ему об этом не рассказала. Он поворачивается ко мне, и я поясняю:

– Я же сказала, что могу сама отбиваться от героев-любовников.

Хуан Альберто хохочет и заверяет:

– О да… В этом, дружище, я могу тебя уверить. Я даже испугался.

Эрик садится на пуф, усаживает меня к себе на колени и, заключив в крепкие объятия, спрашивает с лукавой улыбкой:

– Этот мексиканец пытался подцепить тебя?

Я улыбаюсь, а мексиканец отвечает:

– Нет, старина, я лишь пытался познакомиться с женой своего друга. Декстер сообщил мне, что вы остановились в этом отеле, и когда я увидел ее, сразу догадался, что эта расчудесная девушка и есть Джудит.

Эрик расплывается в улыбке, за ним – Хуан Альберто, и я, наконец расслабившись, присоединяюсь к ним.

Все теперь выяснилось.

Мы весело проводим время, попивая в баре изысканную «маргариту» под приятную музыку. Хуан Альберто забавный и такой же остроумный, как Декстер. Они даже внешне похожи. Оба темноволосые и привлекательные. Единственное, что отличает его от кузена, – это то, что он не смотрит на меня с вожделением.

Мы долго болтаем, и я узнаю, что Хуан Альберто поедет вместе с нами в Испанию, после чего отправится путешествовать по Европе. Он работает консультантом по безопасности и проектирует системы этой самой безопасности для компаний.

Беседа длится до двух часов ночи.

Внезапно Хуан Альберто заговорщически на нас смотрит, поднимается и говорит:

– Ладно… Я отправляюсь спать, а вы развлекайтесь и отдыхайте.

Я улыбаюсь, а Эрик, заставив меня тоже встать, протягивает ему руку и спрашивает:

– Ты пойдешь на ужин к Декстеру в его доме в Мехико?

– Не знаю, – отвечает Хуан Альберто. – Он мне о нем говорил, и я постараюсь. Но если у меня не получится, увидимся в аэропорту, договорились?

Эрик кивает, а Хуан Альберто, поцеловав меня в обе щеки, уходит.

Когда мы остаемся одни, Эрик приближается губами к моей шее и шепчет:

– Я рад слышать, что ты сама сумела отшить героев-любовников.

Лукаво смотрю на него:

– Милый, я же тебе говорила.

– А как тебе Хуан Альберто?

Под его пристальным взглядом я приподнимаю бровь и спрашиваю:

– В каком смысле?

– Он сексуален как мужчина?

Я расплываюсь в улыбке. Думаю, что догадываюсь, к чему он клонит, и отвечаю:

– Лично для меня сексуален ты.

– Мммммммм… Мысль об этом меня возбуждает, – шепчет он, касаясь своими губами моих. Наши взгляды встречаются. Мы в нескольких сантиметрах друг от друга, и я уже знаю, чего он хочет. Я тоже безумно этого желаю. Его дыхание учащается, я тоже дышу неровно.

Ну мы даем!

Мы улыбаемся друг другу, и вдруг я чувствую его руку под своей длинной юбкой. Покраснев, спрашиваю:

– Что ты делаешь?

Эрик… мой Эрик угрожающе улыбается, а я тоненьким голоском вопрошаю:

– Прямо здесь?

Он кивает. Вот баловник. Я заливаюсь краской.

Он хочет поиграть со мной прямо здесь?

Люди вокруг нас смеются, веселятся и пьют «маргариту» на фоне шума волн и музыки. Я сижу на пуфе спиной ко всем и лицом к своему любимому, и вот его рука уже у меня на бедре. Он рисует ладонью круги и приближается к моим трусикам.

– Эрик…

– Тсс…

Я нервничаю и в истерике смотрю по сторонам. Народ занят своими делами. Видя это, Эрик еще ближе придвигается ко мне и лукаво шепчет:

– Малышка, на нас никто не смотрит.

– Эрик…

– Успокойся…

Он отодвигает тонкую ткань моих трусиков и тут же один из его пальцев начинает играть с клитором. Закрываю глаза и глубоко дышу.

О боже… как же мне это нравится.

Меня возбуждает запретный плод. Я безумно завожусь, и когда Эрик вводит в меня палец, прерываю дыхание, открываю глаза и вижу его похотливую улыбку.

– Тебе нравится?

Словно кукла, киваю и чувствую, как наслаждение пронзает тысячей иголок мой живот.

Как же не хочется, чтобы он останавливался!

Он улыбается, поигрывая во мне своим пальцем, тогда как люди развлекаются вокруг нас, ни о чем не догадываясь.

Какое бесстыдство!

Но мне это нравится… нравится… нравится. И наконец, войдя в раж, я улыбаюсь и начинаю двигаться, желая, чтобы он как можно глубже в меня проникнул.

Он едва дышит, чувствуя мой напор.

Да…

Я свожу его с ума.

Да…

И тогда он, приблизив свои губы прямо к моим, вне себя от возбуждения шепчет:

– Не двигайся, если не хочешь, чтобы все догадались.

О боже… Боже мой…. Бо-о-о-о-о-о-же, вот это по-о-о-о-хоть…

Сейчас со мной случится удар!

Но как я могу не шевелиться?