— Не стоит беспокоиться, правда.

— И потому! Можешь подписать мою новую рукопись.

— Не стоит беспокоиться, правда…

Слова были те же, но температура опустилась до абсолютного нуля.

— О-ох, что за незадача. Ну тогда я дам тебе диск «Мой выбор — сотня песен из аниме».

Едва я услышал это, не раздумывая, схватил Заимокузу за плечи и тряхнул, останавливая.

— Прекрати, Заимокуза. Просто прекрати.

— П-почему? И откуда такое горестное выражение, это на тебя не похоже.

Непонимающе пробормотал он, глядя на меня через плечо.

— Ничего не попишешь. Я тебе расскажу… историю, что случилась с другом моего друга…

— К-кажется… я такое уже слышала…

На лице Юигахамы прорезалось беспокойство.

И я начал свой рассказ.

— Это случилось в средней школе. Была там девочка, которая ему нравилась. Она была красивая, любила музыку, ходила в клуб духовых инструментов. В её день рождения мой друг собрал в кулак всё своё мужество и преподнёс девочке подарок. Он знал о её любви к музыке и ночь напролёт подбирал песни из аниме. Очень тщательно подбирал. Это не был выбор отаку, он даже предусмотрительно вставлял песни о любви из списка лучших во все времена.

— Хм-м, какое величие духа.

— Попахивает неприятным поворотом…

Пробормотали Заимокуза с Юкиноситой, но суть истории была ещё впереди.

— Девочка приняла подарок, и мой друг был счастлив до слёз. Но на следующий день случилось страшное. Когда на большой перемене по школьной радиосети крутили модные песни, ведущий объявил — «А-а-а теперь по просьбе Хачимана Отагая из 2-С (фырк) песня о любви (фырк) для Ямаситы-сан!»

— Хватит! Прекрати, Хачима-а-а-ан!

— А-а-а-а!

Заимокуза вцепился в меня обеими руками. Из моих глаз хлынули слёзы. Юигахама отвела глаза, не желая на это смотреть.

— Так это был Хикки…

— Дура! Не я это был! Это был Отагая!

Но мне никто не поверил. Даже на лице Юкиноситы недавняя симпатия сменилась чем-то, сильно смахивающим на страх.

— Я тебя переоценивала, Хикигая… ты даже более жалок, чем я только могла себе представить…

— Даже когда братик закончил школу, имя Отагая осталось на слуху, — сказала Комачи. — Мне непросто было притворяться, что это кто-то другой…

— Хачиман, ты стал легендой… — Добавил Тоцука.

Слушать эти негромкие голоса, смешивающиеся с моими тихими всхлипываниями, было слишком мучительно, чтобы что-нибудь говорить.

— А-а-а, спасибо вам, спасибо! Это был мой лучший день рождения в жизни, — сказала Юигахама, глядя на гору подарков.

— Ты преувеличиваешь, — пожала плечами Юкиносита.

— Ничуть! Я правда счастлива. До сих пор я радовалась, когда папа с мамой праздновали вместе со мной, но… этот год и правда особенный… Спасибо, Юкинон.

— …Я-я всего лишь сделала то, что сделал бы каждый.

Юкиносита отвела взгляд.

Юигахама, как обычно, ей улыбалась. Должно быть, это и впрямь был хороший день рождения.

— Знаешь, Юигахама, тебе определённо везёт. Я в прошлом году получил на день рождения тысячу иен. И всё. Без всякого торта.

— Хмф, и у меня то же самое. Только вместо наличных меня сводили в KFC.

— П-правда?.. А у меня в семье сделали торт. А на следующее утро под подушкой лежал подарок…

— Наверно, с каким-то другим праздником спутали.

Но я слишком хорошо понимал, как хочется устроить Тоцуке замечательный день рождения. Его родители — молодцы.

Наша же семья, с другой стороны… едва я подумал об этом, заговорила Комачи.

— Если подумать, братик, ведь это только к тебе так относятся, да? В мой день рождения мы вместе ходили за подарками, вместе пообедали и по дороге домой купили торт.

— Наверно, лишь Хикигая нелюбим… — Заявила Юкиносита.

— Слушай, ты! Хватит нести чушь! Я очень даже любим! Иначе у них будут проблемы, ведь им придётся заботиться обо мне ещё лет двадцать!

— Ну и сынок у твоих родителей… — С явным отвращением пробормотала Юигахама. А это больно.

Комачи поморщилась. — Ну, наши родители довольно непутёвые…

— Они настолько непутёвые, что я даже восхищаюсь.

— Как и положено… — Всерьёз заявила Юкиносита. Но она просто не понимала.

— Я родился восьмого августа, и они без лишних заморочек назвали меня «Хачиман».70

— Они и в самом деле непутёвые!

А я о чём? Но Юкиносита была не согласна.

— А разве не так принято имена давать? И у меня так было. Меня назвали так потому, что шёл снег, когда я родилась.71

О боже, оказывается, я не один такой. Но имя «Юкино» отлично соответствовало фамилии «Юкиносита», так что я промолчал. Зато высказалась Комачи, которая, кажется, тоже так считала.

— Но «Юкино» замечательное имя, ты в курсе?

— Спасибо. Я его тоже не ненавижу. На самом деле, мне даже очень нравится. А ещё я думаю, что «Комачи» — отличное имя, и оно очень тебе подходит.

— Ю-Юкино-сан…

— Эй, Юкиносита, завязывай соблазнять чужих сестёр. Дева Мария следит за тобой.72

Казалось, атмосфера настолько душевна, что на заднем плане расцветают лилии. И порушил её, конечно же, Его Светлость Заимокуза.

— Кхем. Так вам всем родители имена давали.

— А что, у тебя не так? — Поинтересовался я.

Заимокуза вдруг откинулся назад, едва не опрокинувшись.

— Моё имя пришло из глубины веков. Я понимаю, это сама судьба послала его моим родителям, чтобы они им назвали меня…

— Ве-е-е-ерно.

Как будто это кого-то волнует.

— Хмф. По стечению обстоятельств «судьба» следует читать как «дедушка».

— Так бы сразу и сказал…

До смерти бессмысленно. Едва я подумал это, в разговор вмешался Тоцука. И его информация была отнюдь не бессмысленной. Можно даже сказать, сверхсекретной.

— Ха-ха-ха, у меня, наверно, самое обычное имя из всех. Меня назвали так, чтобы моя жизнь добавляла всем цвета.73

— О, твоё имя отражает твой характер. Тоцука, ты действительно добавил цвета в мою школьную жизнь.

— Чёрт, да хватит уже дразниться! Я на тебя разозлюсь, понимаешь?

Хочу, чтобы он на меня разозлился…

Пока я расплывался в блаженной улыбке, Тоцуке, кажется, что-то пришло в голову.

— О. Слушай, Юигахама, — заговорил он. — А почему тебя назвали Юи?

— А? Меня? — Она задумалась. — Ну-у, честно говоря, я никогда не спрашивала…

— Это же твой день рождения, так что почему бы тебе не спросить, когда придёшь домой? — Предложила Юкиносита. — Раз твои родители так любят тебя, уверена, ты услышишь чудесную историю. Если тебе понравится, можешь и мне её пересказать.

— Юкинон…

— Э-эй, Юкиносита. На сей раз за тобой и Будда следит.

На сей раз на заднем плане я увидел ореол просвещения. Не слишком романтично.

— Слушайте, и у Хикки, и у Юкинон, и у Сая, и у Чуни имена со смыслом… ох. — Юигахама о чём-то задумалась.

— Что такое? — Поинтересовался я.

Юигахама со слегка подавленным видом опустила голову.

— Н-ничего… Просто я вдруг поняла, что только у меня нет прозвища.

— Ну так только ты прозвища и раздаёшь. Мне моё, к примеру, совсем не нравится.

— Я тоже поначалу сопротивлялась, но всё оказалось бесполезно, и я в конце концов сдалась… — Добавила Юкиносита.

— Когда тебя зовут «чуни», это немного неприятно, — фыркнул Заимокуза.

Но даже совместными усилиями убедить Юигахаму, похоже, не удалось.

— А? Почему? Я думала, это хорошие прозвища…

— А-а я не против, — вмешался Тоцука. — И мне кажется, «Хикки» звучит очень мило.