Однако городской торговец вряд ли сообщал городскому совету обо всех своих деньгах. Скорее всего, Амати владел еще чем-то, о чем известно не было. Кроме того, часть состояния любого торговца существовала в виде долговых расписок.

И все же, даже если Амати и впрямь владел всем этим, едва ли он мог разом выложить тысячу серебряных монет, чтобы купить Хоро.

Это значит, что если Амати действительно намерен выполнить условия договора, ему придется или брать деньги в долг, или играть в азартные игры – иначе большую сумму денег в короткий срок не собрать.

- А где в Кумерсоне игорный дом? – спросил Лоуренс.

- Не думай, что в Кумерсоне разрешены азартные игры, просто потому что здесь нет церквей. В лучшем случае ты здесь найдешь картежников, игроков в кости или в «поймай кролика». Да и ставить много нельзя. Таким способом много денег не соберешь.

Судя по тому, насколько быстро и детально Марк ответил на этот простой вопрос Лоуренса, он сам уже обдумывал и пытался понять, каким образом Амати может раздобыть деньги.

В любом случае действия Амати были сродни тому, как если бы он собирался потратить тысячу серебряных монет на покупку товара, который он не смог бы потом обменять обратно на деньги. Естественно, любой торговец не мог не сгорать от любопытства, откуда он возьмет деньги на этот товар.

Лоуренс раздумывал об этом и заодно о том, что еще попросить Марка разузнать. Внезапно Марк обронил:

- Да, кстати об азартных играх. Я слышал, кроме ставок на выполнение договора делают еще ставки на после того, как договор будет выполнен.

- После того, как будет выполнен?

- Ага. Другими словами, если Амати успешно выполнит свою часть договора, ставки делают на то, кто окажется в выигрыше после этого.

Марк хитро улыбнулся; Лоуренс состроил кислую мину.

Хоро, являющаяся ключевой фигурой в этом противостоянии, тем временем заинтересовалась пшеницей и мукой, заполнившими почти всю палатку. Она позволила мальчику добросовестно провести ее по палатке и показать, где там что.

Слова Марка достигли и ее ушей, и она обернулась к Лоуренсу.

- Пока что у тебя перевес, но ставят один к двум, так что все очень близко, - продолжил Марк.

- Надо бы мне заставить того, кто принимает ставки, поделиться со мной прибылью.

- Ха-ха-ха. Так все-таки, какое у тебя положение на самом деле?

Вне всяких сомнений, Марк задал этот вопрос, чтобы вызнать что-то полезное об исходе пари и, возможно, чтобы самому выиграть на этом какие-то деньги. Ну и вдобавок ему наверняка было просто интересно поучаствовать в подобном развлечении.

Лоуренс не уделил особого внимания вопросу Марка, лишь неопределенно пожал плечами. Ответила, однако, Хоро, которая подошла к ним незамеченной.

- В этом мире есть множество вопросов, на которые трудно дать ответ, даже если этот ответ известен. Скажем, смешивание сортов муки.

- Эээ.

Марк кинул быстрый взгляд на мальчика; тот яростно замотал головой, всем видом давая понять, что не проронил ни словечка.

Смешивание, о котором говорила Хоро, касалось чистоты муки. Стремясь увеличить количество муки, торговцы пшеницей частенько разбавляли пшеничную муку другой, более дешевой.

Если дешевой муки добавлялось совсем мало, даже сами торговцы пшеницей, имеющие дело с мукой каждый день, не могли этого заметить. Но, конечно же, обитающая в пшенице Хоро своим острым глазом разглядела все мгновенно.

Улыбнувшись немного зловеще, Хоро продолжила.

- Ты, кажется, хотел спросить, что я буду делать, если мой долг будет уплачен?

Хоро очень хорошо умела надевать на лицо улыбку, при этом совершенно не улыбаясь.

И Марк, и мальчик отчаянно замотали головами и умоляюще посмотрели на Лоуренса.

- Ну что ж, значит, все, что мы можем сейчас сделать, – это следить за действиями нашего противника, - произнес Лоуренс.

- Какой коварный план.

Этой меткой ремаркой Хоро точно пригвоздила Лоуренса.

- Я предпочел бы, чтобы ты описала это просто как сражение под водной гладью. В конце концов, противник тоже наверняка пошлет людей, чтобы они следили за каждым моим движением, - ответил он.

Однако Марк, быстро восстановивший самообладание, пел другую песню.

- Не думаю. Понимаешь, Амати, хоть и выглядит слабаком, в самом деле сбежал из дома в нашу дыру совершенно один и собственными руками добился всего, что сейчас имеет. Кроме того, он еще очень молод и во многих отношениях сосредоточен на себе самом. Он не только не придает значения связям между нами, городскими торговцами, он наверняка смотрит свысока на эти подводные штучки, которые ты упомянул. Все, во что он верит, – это его способность оценивать качество рыбы, его красноречие торговца и благословение Единого бога.

«Ну просто рыцарь», - подумал Лоуренс. При мысли о том, что Амати достиг всего таким путем, он невольно ощутил укол зависти.

- Быть может, именно поэтому Амати безумно влюбился в прелестную девушку, внезапно появившуюся в городе? Ведь между женщинами в этом городе тоже есть связи, и куда крепче и обширнее, чем между торговцами. Они всегда слушают, кто кого ругает, всегда подглядывают друг за дружкой. Если кто-то выделяется, на нее набрасываются все скопом; я абсолютно уверен, что их всех Амати тоже презирает. Ну, конечно, когда я женился на Адели, я узнал, что не все женщины в городе такие.

Будучи бродячим торговцем, Лоуренс прекрасно понимал объяснение Марка. С точки зрения постороннего человека, женщины Кумерсона были точь-в-точь такими, какими он их описал.

Лоуренс кинул взгляд на подошедшую к нему Хоро. Он чувствовал, что в подобном положении Амати действительно вполне мог потерять всякий разум, едва ее увидел. А из-за того, что все считали Хоро обычной девушкой, влюбиться в нее было еще легче.

- Однако, даже если господин Амати такой человек, мне все же ничто не мешает воспользоваться связями между торговцами. Если бы друг другу противостояли два рыцаря, на такое коварное поведение, быть может, и смотрели бы с презрением, но здесь состязаются торговцы, и подобные жалобы неуместны.

- О да, я с тобой согласен, - кивнул Марк и взглянул на Хоро.

Лоуренс тоже взглянул на Хоро. Та, словно давно ожидала этого взгляда, тотчас прижала руки к щекам и застенчиво проговорила:

- Как бы мне хотелось, чтобы кто-нибудь время от времени честно атаковал меня лицом к лицу.

Марк наверняка тоже уже понял, что победить Хоро невозможно, подумал Лоуренс.

***

В конце концов Лоуренс решил попросить Марка разузнать еще что-нибудь важное об Амати с помощью его связей. При этом он не забыл упомянуть слова Бартоза, что Амати, скорее всего, уже изыскал какой-то способ добыть деньги.

Лоуренс, разумеется, верил в Хоро, но если, успокоенный этой верой, он будет сидеть сиднем и ничего не предпринимать – ему страшно было даже подумать, что Хоро с ним сделает. Кроме того, Лоуренс не упустил возможность того, что, вызнав, каким образом Амати собирается добыть деньги, он сам сможет применить этот способ и тоже заработать.

Поскольку Лоуренс и Хоро лишь повредили бы торговле Марка, если бы и дальше продолжали околачиваться возле его палатки, они ушли сразу же, как только Лоуренс сказал Марку, что ему нужно.

Жизнь кипела на улицах Кумерсона все сильнее. Даже когда Лоуренс с Хоро вышли с рынка на городскую площадь, толпа не стала реже.

Время шло к полудню, и каждый торговый лоток, стоящий вдоль дороги, привлекал толпы покупателей. Разумеется, это не могло остановить Хоро; крепко стиснув в кулачке монету, выклянченную у Лоуренса, она заняла очередь к заинтересовавшему ее лотку.

Глядя с некоторого удаления на стоящую в очереди Хоро, Лоуренс подумал, что городской колокол должен пробить полдень уже вот-вот. Внезапно над городом разнесся какой-то глухой, низкий звук.

«Рожок?»

От рожка мысль Лоуренса перенеслась к пастухам, от пастухов к Норе, так сильно рисковавшей вместе с ними там, в Рубинхейгене. Впрочем, он понимал, что если проницательная Хоро пролезет в его мысли, ему несдобровать.