Прошел час, другой, третий…
Ана Роса все еще сидела в гостиной, прислушиваясь к оживленным голосам, доносившимся из кухни.
Мысль ее не могла ни на чем сосредоточиться.
То вспоминалось детство и юность в Маракабио, то в памяти проплывали события, связанные с переездом в Каракас и воцарением ее семейства в этом особняке.
Жизнь Аны Росы была смутным ожиданием праздника, который так и не состоялся. Херман, ее влюбленность в него, страдания матери из-за Хермана, ее собственные внутренние борения, завершившиеся побегом к Алирио Сантос Саликосу. Вялое существование в доме Саликоса, который был уверен в том, что она без памяти влюбилась в него… Эдуардо, пытавшийся вразумить ее и оторвать от своего дяди, их бесконечные разговоры, в которых она любила выглядеть как особа, отмеченная роком, сильная, страстная душа, влачащая свои крылья по земле, потому что не было ветра, который бы мог взметнуть ее ввысь.
Саликос был в сущности глубоко равнодушен к ней, молоденькой девочке, и продолжал думать о женщине, которая была чуть ли не вдвое старше нее, о ее матери.
Мать! Да, Саликос был прав — она удивительное, редкое существо. Мать сумела поставить крест на своей женской жизни и посвятила ее служению не только своей собственной, но и чужой, семье, семье Хермана Гальярдо. Каково было ей видеть счастье Хермана и Ирены… Но она сразу отказалась от всякой борьбы за Хермана и стала сердечной подругой своей соперницы — такое и вообразить трудно.
Самоотверженность матери произвела на Ану Росу огромное впечатление, в котором трудно разобраться до конца. Но в те годы ее терзал страх, что она унаследует судьбу матери, что не сумеет поверить ни одному мужчине — никогда.
Она не поверила безусловно одному из лучших представителей мужского рода — Гонсало Каррьего. Ана Роса хотела иметь его как обожателя, но, кроме того, обладать еще кем-то, чтобы, если она обманется в Гонсало, не остаться в дурочках. Такой, запасной, фигурой стал Рамон, который тоже по-своему любил ее, но и в его любовь она не верила. Ей понадобился еще один поклонник для самоутверждения. Это была опасная игра и, как она понимает теперь, победить в ней было невозможно.
Она не заметила, что эта игра перестала быть игрой, а стала сутью ее существования. Но все игры женщины рано или поздно заканчиваются, ведь женщина стареет, делается никому не интересной. Ее ровесницы давно имеют семьи, детей, какое-то дело в жизни. А вокруг нее пустота… Теперь из ее жизни исчез и Корхес. Но до чего странен его уход. Почему он ни с кем не попрощался? Зачем эти махровые маки? Что он этим хотел сказать? Неужели с его стороны это просто какой-то игровой ход?
Размышления ее прервал телефонный звонок.
Звонил следователь Портас. Ему нужна была Эстела, но в офисе он ее не застал.
— Нет, домой мама еще не вернулась, — сказала Ана Роса. — Может, что-то ей передать?
— Да, пожалуйста, — отозвался Портас. — Дело в том, что ее водитель, Рамон Галаррага, сейчас находится в тяжелом состоянии в клинике.
— Да-а? И что же с ним произошло? — Ана Роса как будто почувствовала, что самое тяжелое из ее настроений — беспросветная скука — схлынуло с души. — Он что, с кем-то подрался?
— Нет, сеньорита. В том, что произошло, есть доля вины полиции. Он преследовал опасного преступника, от которого отстала наша машина. Рамон Галаррага почти настиг этого типа, но тот успел выстрелить в него и скрыться.
— А кто же этот опасный преступник? — с интересом осведомилась Ана Роса.
На том конце провода как будто вздохнули.
— Этот человек долгое время жил в вашем доме, сеньорита. Сеньора Эстела приютила у себя настоящего бандита.
Мурашки побежали по телу Аны Росы.
— Вы говорите о Корхесе?
— Именно о нем, — подтвердил Портас. — Простите, сеньорита, у меня дела. Когда сеньора Эстела вернется, попросите, чтобы она мне позвонила.
— Хорошо, — машинально пообещала Ана Роса.
За время этого короткого телефонного разговора с Аной Росой произошла разительная перемена.
Она сама не могла понять, отчего известие о том, что Корхес оказался опасным бандитом, наполнило ее таким торжеством. Она как будто разом свела счеты со всей своей унылой жизнью, которой отныне сообщен совсем иной ритм, иная мелодия.
Да, этот человек всегда был для нее загадкой. И вне всякого сомнения, он чуял в ней родственную душу и тянулся к ней.
Теперь понятно, отчего он избегал ее — ведь и в самом деле, такой мужчина не может позвать женщину в свою жизнь, полную опасностей и приключений! Преступник! Убийца он или грабитель? Как бы то ни было, а Корхес — настоящий мужчина, и он был в нее влюблен. С ней, единственной, он простился и даже как будто попросил у нее прощения.
Встретятся ли они когда-нибудь еще?
Предчувствие говорило ей, что да, встретятся, и эта встреча сможет изменить всю ее тягостную, однообразную жизнь, влить в ее существо новые силы…
Глава 63
Теперь существовала опасность, что Корхес, оставаясь на свободе, может позвонить боссу и сообщить о провале. Но телефоны Санчеса тщательно прослушивались, а звонка от Корхеса не было.
— Поскольку мы пытались взять его вместе с Рехано, то он мог догадаться, что и Санчес у нас на крючке. Поэтому и не звонит, — рассудил Портас.
Допрос Рехано тоже мало что дал. Опытный адвокат умел защищать не только других, но и себя. Он понял, что Корхесу удалось бежать, и потому твердил лишь одно: да, этот человек попросил его защищать Островски, а после успешного завершения суда вручил положенный гонорар. Зовут его Федерико Корхес, а кого он представляет, кроме Островски — Рехано не известно.
Островски тоже отрицал свою связь и с Манчини, и с Санчесом. Но тут должен был еще поработать Пазетти — вытащить необходимые показания из тех сообщников Манчини, которых удалось арестовать. Лишь после этого их, а также Хуана, можно будет везти на очную ставку с Островски.
Словом, неудача, постигшая Портаса при аресте Корхеса, значительно осложнила дальнейшее расследование, которое могло теперь затянуться на неопределенный срок.
Но этого не случилось, потому что Херман Гальярдо и Ярима уже подходили к дому Санчеса.
Ярима испытала двойственное чувство, узнав, что Херман не собирается убивать Санчеса, а хочет сдать его полиции. В первый момент у Яримы отлегло от сердца: дай-то Бог, ведь очень трудно жить, имея на совести убийство — это она знала по себе. Но уже в следующее мгновение перед ее глазами явственно предстала счастливая Ирена, встречающая своего не менее счастливого мужа, одолевшего всех врагов и вернувшегося к ней победителем. И Ярима должна ему в этом помочь?!
Заметив ее сомнения, Херман опять прибег к той же угрозе: обойдется и без ее помощи, пойдет к Санчесу один. И опять Ярима вынуждена была признать, что она не может допустить убийства Хермана.
Теперь оставалось только решить, каким образом пробраться в спальню к Санчесу, минуя охрану. После долгих споров Херман согласился с планом Яримы, который казался ей наименее опасным.
Люди Рамиреса, дежурившие вблизи дома Санчеса, не оставляли без внимания ни одного мужчины, хотя бы отдаленно похожего на Хермана Гальярдо. Но пока он здесь не появлялся.
Около полуночи к дому Санчеса подъехал автомобиль, и из него вышли две женщины. Одна — довольно молодая, энергичная, а другая — пожилая и грузная. Позвонили в колокольчик у парадного. Дверь им открыл один из телохранителей Санчеса.
— Якоб! Принимай гостей! — весело приветствовала его женщина, которая помоложе. — Мы прямо с самолета. Сеньор Родриго ждет нас, я ему звонила из аэропорта. А это — моя родная тетушка Матильда. Родриго мечтал выписать опытную кухарку из Венесуэлы, вот я и уговорила тетушку Матильду. Помоги ей донести вещи, — женщина указала на дорожную сумку, которую держала в руках Матильда. — Отнеси их в ту комнату, что когда-то занимала я, и пусть тетушка там пока отдохнет. А я пройду прямо к Родриго.
