ИНОПЛАНЕТНЫЙ СЛЕД

Вызов в МИД был для меня чем-то сродни вызову какого-нибудь древнего грека на Олимп, на "ковёр" к Зевсу, - не знаешь, чем дело кончится, то ли в Пантеон примет, то ли молнией шарахнет, и последнее, безусловно, вероятней.

Я служил в нашем посольстве в Индонезии, в аппарате посла, и занимал относительно скромную должность. С таких должностей в Москву, к Министру на беседу вызывают в двух случаях: "суперкосяк" (я даже не могу представить какой!), или невероятный взлет в карьере. Оба варианта фантастичны, и отвергались с порога сознания даже без предварительного стука в дверь. Что же тогда?

В отделе кадров посольства мне выдали билет на прямой рейс, в салон экономкласса, и оформили командировку с открытым сроком - то есть я летел в один конец. Посол перед отлетом со мной не беседовал.

"Если бы повышали - летел бы бизнес классом", - это ворчал мой внутренний пессимист. "Если лечу в тюрьму, то уже бренчал бы кандалами", - вступал в диалог мой внутренний оптимист.

Перелет из Джакарты в Москву долгий, время подумать было. И я решил, что буду размышлять логически, и критично оценивая свою карьеру, жизнь, личные и служебные отношения, события последних дней, а может быть и лет. Мысленно разделил белый лист своего сознания на две части. Если в ходе размышлений найду положительные моменты - занесу в левую часть листа, если "косяк" - в правую.

Начал с биографии. Я родился в семье военнослужащего. Мой отец был офицером Советской армии, и мы мотались по гарнизонам и служебным квартирам всё мое детство и часть юности. Факт воспитания в семье офицера всегда производил положительный эффект, особенно при проверках в "известных" ведомствах. Значит, жирный плюс в левую часть.

Был, правда, и другой факт. Мама моя по национальности - латышка, и вся родня по её линии жила в Латвии. Пока существовал СССР - всё было нормально, но после его распада часть родственников оказалась сначала в Европе, потом в НАТО, а старший брат - так, вообще, свалил в Лондон на ПМЖ, да еще и фамилию поменял. Это, несомненно, плохо для дипломата. Не жирный, но минус - в правую часть.

Может ли быть связан вызов в МИД с моими родственниками? Маловероятно. Хотя, если мой брат засветился как агент МИ-5, тогда, конечно, дело серьезное. Но в этом случае последствия для меня были бы куда мягче. Тихо убрали бы допуски к секретам Родины, на крайняк - передвинули на другую работу, впрочем, я и так занимался "ерундой".

В последнее время работал с РЖД. Контора государственная, но проект чисто коммерческий. Шли переговоры о строительстве железных дорог в Индонезии, и я курировал их от посольства - и всё. Так что даже если мой брат "Джеймс Бонд" в девичестве, или "Мата Хари" в замужестве (там у них с полами неразбериха), - мне всё равно от этого не жарко и не холодно. Это явно не повод для срочного вызова в МИД. Разве что поручат грохнуть братишку? Скажем, как предателя Родины и агента вражеской разведки. Хотя даже для шутки такое предложение грубовато, и делать его будет не министр, и не в МИДе, да и не мне Ладно, бред это всё. С братом или маминой родней вызов точно не связан. Тогда что? Минус остается, но маленький.

Детство. Может ли быть привет оттуда? В детстве я говорил по-латышски и по-русски почти одинаково. Это конечно плюс. В семье говорили по-русски, а летом, у бабушки в деревне, по-латышски. Это двуязычие помогло в дальнейшем быстро осваивать другие языки.

Я мечтал о море, о путешествиях, одним словом - романтик. Подрос, выбрал профессию моряка. Учился на радиста в мореходке. За одиннадцать месяцев до диплома меня призвали в армию. Это тоже плюс, неплохое начало трудовой деятельности.

Служил срочную в ракетной бригаде, в качестве связиста на станции с "секретной связью". Оборудование ЗАС требовало допуска. И он у меня был, и это тоже плюс. Я много раз проходил проверку, в том числе и на лояльность. Именно тогда и попал в поле зрения особистов, и меня зачислили в так называемый "кадровый резерв", а это, в целом, странный бонус, пока не знаю куда его записать - в минус или плюс?

Моя судьба круто поменялась после посещения отцом части, где я служил. Меня вызвал замполит и предложил поступить в военное училище. После некоторых сомнений я согласился. В результате учиться пришлось на Урале, в Свердловске. Родное СВВПТАУ закончил в 1991 году, как раз накануне развала СССР. Ничем примечательным, с точки зрения плюсов и минусов, годы учебы не отличились. Только перед выпуском я снова был у особиста, и то, потому что ехал за границу, в Польшу.

С развалом Союза начался вывод войск из восточной Европы, тут-то и начались события, которые в итоге изменили мою судьбу кардинально. Летом 1992 года меня неожиданно вызвал к себе начальник политотдела дивизии (целый генерал-майор!). Правда тогда его должность называлась иначе. Однако вызов тот был сродни этому, по которому сейчас лечу в Москву. Простых лейтенантов такие начальники вызывают либо за "суперкосяк", либо для сумасшедшего карьерного взлета.

В кабинет с ковровой дорожкой входил на ватных ногах. Если бы мог обосраться от ужаса, то точно обосрался бы, но к счастью, дело было перед обедом, а завтрак я уже переварил (кстати, надо учесть этот опыт перед визитом к Министру). В кабинете, помимо генерала, сидел еще один человек, - абсолютно лысый полковник, с вытянутым лицом и очень колючим взглядом. Я доложил, что явился, мне предложили сесть. Сел напротив полковника. Генерал молчал.

Полковник пожевал что-то, судорожно двигая губами, и изрек примерно такую речь. Мол, Родина в опасности кругом враги, и я. как коммунист (партию к тому времени уже отменили), обязан с пламенным взглядом принять все муки адовы, но долг свой выполнить до конца. Я тихо хлопал глазами, и почему-то молчал. Наконец полковник перешёл к конкретике.

- Дело ваше мы изучили. Вы нам подходите. Вам надлежит перейти на работу в органы, причем во внешнюю разведку, и для работы на сопредельной супостатской территории. То есть в другой стране.

"Жопа", - хотел сказать я, но удержался.

Короче меня вербовали. Сказали, что мой латышский очень кстати. Что я должен вернуться на Родину мамы, устроить там свою жизнь, и забраться как можно выше по служебной лестнице.

Я робко возразил:

- Жена у меня в Свердловске, сыну два года.

- Разведешься, - сказал полковник, - а сын... ну что сын, - вырастет!

Помню, в голове воцарился белый шум, как в телевизоре, когда каналов нет. Я перестал понимать, что происходит, но меня спрашивать никто и не собирался. Моя судьба уже была решена. Прямо из кабинета генерала я отправился на гарнизонную гауптвахту. По мысли полковника из армии меня должны уволить по дискредитации звания. То есть принялись лепить из меня негодяя. Это огромный минус в биографии, причем вонючий и с последствиями.

Я был очень молод и очень глуп, но даже тогда понимал, что все то, что происходит вокруг меня - ужасная мистификация. Что рвать здоровый зуб, чтобы создать видимость тяжелой болезни челюсти, - против правил, но меня именно выкорчевывали из нормальной жизни. Развод с женой не казался тогда трагедией, большой любви у нас не получилось, и я даже был рад, что меня "вынуждено разводят", а вот с сыном - это как-то уж слишком. И все-таки скажу честно - я тогда смалодушничал. Надо было послать их к черту и уволиться самому. Жил бы с чистой совестью, а тут пришлось играть по их правилам. Да, но эта история к вызову в МИД отношение не имеет, хотя бы потому, что она известна моим работодателям.