кадры.
– Полезная вещь. Правда в мелочах, – шепчет она.
Я скольжу большим пальцем по ее щеке.
– Я признался в том, что бы я хотел. А как насчет тебя?
Она смотрит и улыбается.
– Как насчет пошалить?
– Я согласен немного пошалить. Рассказывай. – Я переключаю передачу, молча проклиная
Гавриила Норта. И Джекса, тоже тот еще гондон – я все равно выясню, что именно их
связывает. Мы подъезжаем к светофору, на котором горит красный свет и пока она красит
губки помадой, я использую этот момент, чтобы насладиться ее видом, одетую в
облегающую юбку, тонкую белую блузку под пиджаком, подходящему по цвету к ее юбке.
Ее ошейник сабы поблескивает, располагаясь на шее и я чуть не издаю стон от чувства
удовлетворенности, будто пещерный человек. Она забрала свои белокурые волосы вверх.
Весь ее образ создает простой эффект. Эффект элегантности.
А в противоположность ко всему этому, что я представляю себе, спрятано под одеждой.
Могу биться об заклад, тонкое кружево нижнего белья. То, что должно быть снято,
медленно и зубами, если я не загоню себя в угол и не доведу до того, что кончу раньше. У
нас уже есть опыт «срывание трусиков с ее невероятного тела» до того, как я начну
трахать ее часами.
– Ты слушаешь? – Смеется она.
Я моргаю, делаю глубокий вдох, и качаю головой.
– Прости. Я замечтался о том, как буду вытворять невероятные вещи с тобой. Но позже.
– Ключевое слово: замечтался.
– Кса, образно говоря, – произношу это резко вслух и для нее, и для себя. Я оглядел ее и
продолжил то, что начал говорить, – Это не то, чего я хочу.
– Другими словами, хочешь больше всего или не совсем? – спрашивает она, ее голос с
хрипотцой – слегка настороженный. – Может быть, нам лучше определиться с тем, что ты
имеешь в виду, прежде чем устраивать ужин.
– Малышка, я говорю не о чем–то меньшем или полном отсутствии. Будь уверена.
– Ааа, – отвечает она. – Продолжай.
– Как насчет компромисса? – предлагаю я, набирая скорость, поворачивая на
второстепенную улицу. – Давай поужинаем, расслабимся и обсудим нас с тобой.
– Это как–то связано с твоей сегодняшней встречей или с тем, как мы едва смогли
выполнить твои обязанности в качестве Дома в клубе?
– Ты проницательна как никогда. Но здесь больше. Мне нужно больше... нас. – Я смотрю
на нее, желая, чтобы она легко согласилась с этим.
– Нас?
– Да. Ты и я. Нас. Только нас.
Она кивает, предпочитая не выспрашивать у меня.
– Ладно, так что насчет еды?
– Мы можем взять на вынос или сходить куда–нибудь? – Я говорю это спонтанно, готовый
развернуть машину направиться, но куда? В мою квартиру?
– Нам лучше сходить куда–нибудь ...иначе мы оба знаем, мы не будем ничего есть сегодня
вечером. Какое твое любимое блюдо?
– Я уже ответил на этот вопрос. – мрачно смеюсь над ее реакцией и ее последующим за
этим вздох. – Честно говоря, я просто твой обычный поедатель гамбургеров и картошки
фри с пивом парень, – говорю я ей и жду.
– Я голосую «за» такую еду. Где мы можем съесть хороший бургер?
– Серьезно? – Я скольжу своим взглядом вниз по ее телу. – Ты одета для ужина при свечах
с вином.
– Я одета для работы, но я могу съесть гамбургеры и картофель фри и запить все это тобой
под столом. Не обольщайся, то, что снаружи не имеет ничего общего с моими вкусовыми
рецепторами. Сенатор, я думала, что это уже решенный вопрос.
– Хорошо, но не говори, что я тебя не предупреждал. – Я ухмыляюсь. – Самые лучшие
бургеры, есть только в одном месте. В ресторане у Дьюка. Огромные бургеры и совсем не
далеко отсюда. Прямо по авеню Массачусетс.
– По 17. Так ведь?
– Ты осваиваешь свой район. – В это мгновение, я понимаю, насколько сильно я хочу
узнать ее маршруты, по которым она передвигается по Вашингтону, чтобы она была как
можно ближе ко мне. Пока я думаю только о еб*ом Габриэле Норте. Я сжимаю губы,
раздираемый тем, что я хочу, вернее кого. До встречи с Кса я никогда не думал, что я могу
погибнуть. Это тяжело.
– Для меня будет лучше, если пресса будет знать. Лесли прислала письмо, предлагая
бросить СМИ косточку для затравки в связи с тем, что ты им хочешь сообщить, – отвечает
она, доставая свой телефон, а я сжимаю руль при мысли о нас на сцене.
– Иисус, – бормочу я.
Заехав на автостоянку, рядом со входом к Дьюку, я расстегиваю верхнюю пуговицу на
воротнике. Мы припарковались в углу и стоим в тусклом свете фонарей, я рисую в своем
воображении как развожу бедра Кса в сторону, смакую ее словно закуску. Когда ее
соблазнительный смех звучит в моих ушах, я понимаю, что пялюсь на нее. Она смотрит на
меня, глядя на мой приоткрытый рот и поймав меня за грязными фантазиями номер девять
миллионов три.
Наши взгляды встречаются и легкая улыбка, появившаяся в уголках ее полных губ
вырывает глубокий стон из моего горла и одновременно приступ резкой боли возникает у
меня в груди.
– Я не виноват, – ворчу я в свое оправдание и закатываю глаза. Мой член тверд как камень
и если нам придется ждать два часа – или два дня – я сойду с ума. – Давай поедим и
проясним некоторые моменты.
Я открываю ей дверь, заставляя себя собраться и не терять головы, но в тоже время, я
жажду не просто смотреть на нее, мечтать о ней, волноваться за нее и обдумывать свой
последующий шаг по отношению к этой женщиной. Пока я не могу понять, какого черта
происходит, единственное мое желание – это быть рядом с ней. Настолько чертовски
близко, чтобы она была как моя вторая кожа.
– Я слышала об этом месте. – Она выпрямляет свои ножки и я инстинктивно вытягиваю
шею, заглядывая ей между ног. Согласен, я животное, жадное и готовое сожрать любой
кусочек, какой я смогу найти, когда дело касается ее.
Если я ее поцелую, мы не станем продолжать здесь на парковке. То, как она слегка
приподнимает бровь, оглядывая меня, в тот момент, когда я помогаю ей выйти, дает мне
понять, что она в курсе моего стояка, и это служит катализатором для моей едва
сдерживаемой нужды подмять ее под себя и заставить кричать.
Я заключаю ее в свои объятья, говоря ей таким тоном, который звучит как
предупреждения.
– Просто так для сведения, умные комментарии, скорее всего, приведут тебя к
неприятностям.
– Горячие, жесткие, волосовыдирающие неприятности? – Она закусывает губу и я
приподнимаю бровь.
– Не начинай то, что в итоге закончу я. На моих собственных условиях.
– Ты не единственный, кто может завершить сделку, Сенатор? – Она запускает свою
нежную ручку в мой галстук и тянет. Наши губы соприкасаются и мои мышцы сводит,
дрожа от усилия сдерживать себя от того, что мы оба хотим.
– Это не тот момент, чтобы помешать мне, – четко произношу я свое предупреждение.
– Нет? – Ее тон сочиться наглостью. – Ты более угрюмый, чем обычно, так что, возможно,
это идеальный момент.
Она заслуживает импровизированный урок за свою дерзость. Я смотрю в ее глаза цвета
аквамарина, утопая в них. Мое сердце грохочет у меня в груди. Вздохнув, я чувствую, что
я, бл*ь, почти задыхаюсь.
– Пойдем! – Я на грани срыва и придерживаю Кса за локоть, немного грубо, но она и не
сопротивляется. Стремительно растущая нужда погрузиться в ее влажную, теплую