Гвардейцы вместе с магами немного посуетились, разыскивая меня, но потом перестали, решив, что дожидаясь принца, я где-то просто сплю.
Зато я теперь знала кое-какие новости. Во-первых, Король Синеон дал свое согласие на обучение принца Алекса в Корнельской Академии на факультете правоведения и дипломатии. Алекс этому обрадовался и каждый день готовился к суровым вступительным экзаменам без скидок на его венценосное происхождение. Во-вторых, Корина тис Сандел засадил в лабораторию изучать диагностику и проявления наведенной любовной магии и изыскивать противоядия. В-третьих, тис Ренский, еще немного побегав за мной, но, не преуспев в этом, поссорился со своим секретарем Леонардом, который начал возмущаться таким интересом к чужой кошачьей персоне. После краткого выяснения отношений секретаря быстренько убрали из дворца и перевели на более легкую, в моральном плане, работу в город. По слухам, тис Ренский порвал с ним всяческие отношения и теперь совершенно свободен. А в-четвертых, в сентябре должен состояться визит эльфийского принца Миллеинора.
Узнав эту новость, Дилира заказала новые платья, а я задумалась.
Когда моя сущность влетела в его тело, его собственная душа оказалась только сторонним наблюдателем. Замученный своей нелепой и трагической судьбой, юный эльф искал возможность либо отомстить своим обидчикам, либо умереть. Это стало целью и смыслом отчаявшейся и никому не интересной жизни. Он не видел другого выхода из создавшейся ситуации. И хотя он помнил, кем был, Мелин не мог вернуться обратно и рассказать родителям, что его глупое любопытство стало причиной страшной смерти единственной и любимой сестры. Родные не должны узнать, что случилось с пропавшими детьми. Поэтому молодой и ожесточившийся из-за невозможности решения проблемы эльф опускался все ниже, несмотря на теплое отношение начальника порта тиса Ренского, взявшего мальчишку в свой дом.
И тут – неожиданная гостья, которая вторгается в тело, превращая личность Миллеинора в запертого на замок узника, все видящего и слышащего, но не могущего ничего, даже слова сказать! Я поначалу его даже и не ощущала. Но, проходя вместе путь борьбы с магами, мы неожиданно научились и слышать, и осязать друг друга. Иногда его душа даже брала управление на себя. И ему, с моей смелой подачи, неожиданно открылась дремлющая в нем эльфийская исконная Магия во всем своем великолепии и красоте. В короткий промежуток времени он научился видеть в людях и других существах не только врагов, но и друзей. А Судьба, наверное, в благодарность за наш общий труд, наконец, смилостивилась над ним, отправив эльфа на давно покинутую Родину.
Тогда, когда мы были едины, я чувствовала, как отогревается иззябшая душа, как он смеется над шутками и радуется нашим удачам. Как, поддерживая друг друга в смертельных ситуациях, мы мысленно говорили: «Я – это ты, ты – это я. Все будет хорошо!» И нам действительно было хорошо. Мое сердце и сейчас рвется к нему, единственному, кому я действительно была нужна. Но в моем личном мире прошло около месяца с тех пор, как мы расстались. А в его мире – целых десять лет. В его жизни произошло множество событий. Он нашел родных и помирился с ними. И он хочет жениться на принцессе Корнельской Дилире. Правда, об этом не объявляли, но предполагается, что этот визит как раз с этим и связан. Он эльф и сильный маг. Она – красавица, умница и магичка. Принцесса. А я? Бывшая наемница Судьбы? Солдат удачи? И умений-то, только кошкой оборачиваться, да со стихиями договариваться. Может быть, он постарался поскорей забыть меня, как нелепое недоразумение, произошедшее однажды… А все, что я видела внутренним взором, просто мне померещилось оттого, что очень этого хотелось? Короче, одни вопросы.
Как-то вечером, мысленно разговаривая с отцом Диком, я была в таких расстроенных чувствах, что он почувствовал это за многие сотни километров. И, конечно, поинтересовался причиной моего уныния. А я, неожиданно для себя, все рассказала, правда, не называя имен. Но Дик как-то понял из моего сбивчивого повествования с недомолвками и пропусками, самую суть. И задал всего один вопрос: «Ты уже заказала платье для бала?» Когда я выдала недоуменное «зачем?», Дик рассмеялся. И сказал прописную истину: «Сначала мужчина влюбляется глазами. А к душе приходит гораздо позже. Тебе же с ним заново знакомиться придется. Вот и ошеломи, порази его. Тогда он захочет поближе узнать и твою суть. Так-то, девочка». «Но я откладываю деньги на таверну для тебя!» И умный Дик мне ответил: « Если у Вас все сложится, то и у меня все будет так, как надо. А по-другому и таверна не спасет».
Ночью, под усталое сопение Алекса, я все еще раз продумала, а утром, отпросившись, пошла в город. Заказывать самое потрясающее платье.
Чатакка был теплым и уютным приморским городком с маленькими домами под красными и коричневыми крышами. Каждый из них считал своим долгом обзавестись трехступенчатым крылечком с коваными перилами и козырьком над ним. Причем узор ковки нигде не повторялся. В одном месте это были морские змеи, переплетенные между собой в отчаянной борьбе или страстной любви. На каждом из гадов виднелись даже чешуйки, не говоря о четко очерченных раскрытых зубастых пастях и тоскливо-безумных глазах. На другом крыльце распускались розы. Бутоны и уже раскрытые цветки перемешивались между собой, удерживая стебли колючками, а на отдельных листиках блестели металлической гранью искристые капельки росы. Еще один дом поразил голубями. Я в этом мире их не видела ни на улице, ни в воздухе. Но вот они! Металлические, поддерживающие кончиками раскрытых крыльев узкие деревянные перильца. А наверху, у козырька, они нежно соприкасались клювиками, сложив крылышки среди тоненьких, покрытых листвой веток.
Я ходила и рассматривала эти произведения искусства, ругая себя за то, что за последние полтора месяца ни разу не удосужилась прогуляться в город. Здесь также, как и в Ренине, было очень чисто и красиво. Между домами не было заборов. Только цветущие кусты. Женщины, проходящие мимо и играющие с малышами в своих дворах, выглядели счастливыми и нарядными. Мужчины – деловито-сосредоточенными и довольными.
Через какое-то время я вышла на местную торговую площадь. Здесь не возводились палатки или ряды. Не валялись ошметки тухлой капусты или рыбы. Просто стояли двухэтажные магазины с прозрачными окнами-витринами. На вывесках затейливыми буквами с завитушками – названия и рисунки. Причем, на первых этажах – продукты, на вторых – платья, белье, обувь. Немного в стороне – кузнецы со своим товаром: оружием и образцами художественной ковки. Засунув нос практически во все магазинчики, я выбрала три нужных мне салона. Один принимал к заказу и продавал готовые платья. Второй – обувь. А третий – белье.
С него-то я и начала. Потратив часть денег на нечто кружевное кремового и белого цвета, а также чулки, я отправилась заказывать платье. Про модные в этом сезоне фасоны я знала все, так как в них щеголяли дамы, охотящиеся во дворце за принцами. Но мне нужно нечто другое. Не пышное и круглое с бантами, а приталенное, с длинной струящейся юбкой и небольшим декольте с невысокой и тонкой линией кружев. Силуэт мастеру я нарисовала сама. Он приятно поразился и повел меня смотреть ткани. На улице стояла теплая и летняя погода, которая, по рассказам местных девушек, работающих со мной, продлится почти до короткой бесснежной зимы, наступающей через несколько месяцев. Поэтому я выбрала для платья плотный, но легкий и струящийся шелк синего цвета, а отделку заказала серебристую, под цвет своих глаз. Второе платье, на смену, я придумала с почти прямой юбкой, но с разрезом справа впереди и вставкой из тонкого собранного шелка. Цвет ткани переливался от темно-вишневого до красного. Вставка была нежно-розовой. Эпатаж, конечно, но на что только не пойдешь, чтобы привлечь внимание самого дорогого мужчины в своей жизни? Туфельки под синее платье я заказала бежевые, под цвет кожи, а под красное – черные.
