Влюбленные обрадовались, схватились за руки и поклялись. С тем их и выпроводили до ближайшего леска.

Весь день Пастух развлекал свою любимую песнями о своих чувствах, играл на флейте, заставляя танцевать облака. И не было девушки счастливей нашей принцессы! Ведь они не на час украдкой, а вместе весь день!

     Но тут солнце стало заходить на запад, и Пастух сказал своей подруге:

- Мне пора идти за солнцем!

- А я? – испугалась не приспособленная ни к чему девушка.

- Завтра, с первыми лучами, я буду вновь у твоих ног! – На прощанье он подарил ей прекрасные розы, обернулся птицей и исчез в розовых облаках.

Лес, сумерки. Принцесса в легком платье одна и ни одной живой человечьей души кругом. Вот кто-то мягким теплым касанием задел ее обнаженное плечо. Она завизжала и присела. Любопытный филин, а это был он, взгромоздился на дерево и насмешливо сказал: - Угу!

Стало холодно. От ручейка, что днем весело журчал среди камней, поднялся холодный белый туман. Принцесса догадалась накинуть на плечи верхнюю юбку своего платья и забиться под еловый шатер, домиком опоясывающий ствол и спустивший свои нижние ветви на землю. Всю ночь проплакала девушка, зовя своего легкомысленного возлюбленного. Но, так как она была неглупа, то утерла слезы и, наконец, задумалась о том, что дух просто не может, да и не хочет знать, из каких мелочей складывается человеческая жизнь. Ведь кроме любви, человеку еще хочется кушать, жить в теплом доме, надевать красивую одежду. Хочется тепла и заботы. А что, кроме страсти, может дать небесное существо? Мечты? Ими не накормишь ребенка, не вылечишь умирающего близкого человека.

           И, когда первыми лучами забрезжило утро, отважная и рассудительная принцесса пошла сквозь лес домой. Переодевшись к завтраку и попудрив синяки под глазами, она спустилась в кабинет отца и сказала:

- Дорогой батюшка! Ты был прав, а я – не права. А шалаш хорош только в стихах и сонетах. Так что после завтрака я готова ознакомиться с перечнем предпочтительных женихов.

            Все утро Небесный Пастух искал в лесу свою любимую. Наконец, отчаявшись, прилетел во дворец и сел к ней на окно. Прождавши около часу, он, наконец, увидел свою мечту. Сразу обернулся человеком и раскрыл ей объятья:

- Я искал тебя! Почему ты не дождалась?

Девушка осторожно отцепила от своего платья его пальцы:

- Ночью у меня было много времени на размышления. Ты – прекрасен. Но для жизни на земле, в наших хрупких телах, этого невыразимо мало. Ты даже не представляешь, сколько энергии уходит, чтобы поддерживать свою бренную оболочку в жизнеспособном состоянии. Поэтому, извини, но замуж я выйду тоже за человека. А ты… Ты останешься в моей душе песней… Недопетой и прекрасной. А перед расставанием я попрошу тебя об одном: я хочу, чтобы один из моих будущих детей, а потом и внуков, и правнуков, был похож на тебя. Ты сможешь это сделать?

- Конечно, - ответил Пастух, увлекая принцессу на роскошную большую кровать и нежно целуя ее опаловую кожу.

          Вот так в роду наших королей в каждом поколении обязательно найдется ребенок, как капля воды, похожий на Одинокого Пастуха. Он с тех пор не заводит романов с землянками, помня о своей прекрасной и незавершенной любви. Но, говорят, иногда навещает своего человеческого родича, уча того любить и чувствовать прекрасное. Вот! – закончил свой рассказ Кленис.

- Красивая, а главное, очень поучительная история… Если бы на моей земле вместо сказки о Емелях и Иванах-дураках рассказывали бы такое почаще, глядишь, разводов стало бы меньше. – пробурчала я последние слова себе под нос. Ведь ни к чему парню знать подробности моей биографии.

       Тем временем, из зарослей вылез Алкен, неся в руках уже ощипанную и промытую птицу. И скоро был готов наш вкусный и скромный обед. Запеченная утка на троих как-то быстро разбежалась по голодным желудкам, практически не оставив на бренной земле следов: даже Кленис хрустел косточками и хрящичками.

        Как только закончили с едой, я рассказала Алкену о своем беспокойстве.

- Сколько нам еще до этой столицы?

- Дня полтора пути. – Хмуро ответил озабоченный Алкен, подставляя спину мальчишке.

- Солнце еще высоко, но не будем терять времени, - решила я, и мы понеслись вперед, как всегда меняясь через каждый час.

     Скоро степи остались далеко позади, и их сменили каменистые предгорья с поросшими лесами склонами. Кое-где в стороне вились легкие дымки растопленных печей. А один раз мой нос уловил запах готовящегося ужина. И хлеба! Как же давно я его не ела… Даже слюна потекла изо рта и повисла тонкой нитью на низкой ветке, зацепившей мою морду. Мы бежали всю ночь, спрямляя дорогу пустошами, низким лесом и болотными мхами. А с первыми лучами солнца повалились под дерево, одновременно превращаясь в людей.

- Ручей там! – махнула я рукой с сторону.

Кленис подхватил нашу пустую флягу и отправился за водой. Волк тоже побрел за ним. С трудом сгибаясь, поскольку последний час нашего мальчика несла я, начала собирать сучья для костра. И скоро недымный костерок весело потрескивал в вырытой мной земляной ямке. Алкен охотился, а мы с мальчишкой и горкой толстых веток сидели бок о бок и думали каждый о своем.

- Ты маленькая, а такая решительная! – вдруг ни с того, ни с сего сказал мне Кленис. – Я бы так не смог.

- Как?

- Бежать сломя голову за тридевять земель, чтобы найти непонятно кого непонятно зачем.

- Так тебя с собой никто и не звал. Сидел бы в своем городишке, да спокойно работал на гильдию. Тебе до совершеннолетия сколько осталось?

- Два года. Да и не дожил бы я до него. Работа слишком… нервная.

- А сколько тебе лет сейчас?

- Шестнадцать.

- По тебе не скажешь, - оглядела я его тщедушную фигурку.

- Болел. Да и не нужно мне быть большим. В форточку здоровяк не пролезет.

- Так ты все-таки вор! – прищурясь, я посмотрела на него.

Он, не спеша, подбросил палку в костер. Языки пламени жадно ухватились за нее. Я посмотрела ему в лицо. Огонь плясал в его застывших глазах.

- Да, - медленно произнес он. – Еще и убийца. Гильдия ночных наемников. Слышала о такой?

- Нет. Ты что, правда, убивал людей?

- Правда. Если не ты, то тебя. А я хотел жить. Понимаешь? – он зло посмотрел на меня. – При мне забивали до смерти посмевших ослушаться приказа мастера. А я всегда был один. Испуганный, больной ребенок. Ведь это очень выгодно: посылать на задание того, кто своим несчастным видом вызывает жалость. Такого подпустят, не боясь за свою шкуру. А ты в этот момент выдергиваешь из штанов спицу и вонзаешь между ребрами в бьющееся сердце…

- А зачем ты это мне рассказываешь? Знаешь, популярности тебе такая работа не прибавляет. – Я встала и прошлась по поляне. Кленис немного помолчал, а потом поднялся и, подойдя ко мне, заглянул в мои глаза:

- Меня наняли тебя убить.

- Кто? – тупо спросила я, вместо того, чтобы бежать. – И зачем ты тогда с нами тащишься? Мог бы давно все сделать и получать свои дивиденды.

- Городской маг. Он подозревал, что сжечь тебя будет трудновато.

- Он что, сам не мог? Какой же он маг после этого?

- Профессиональная этика. Он может убивать, только защищаясь. А конкуренция… Здесь нельзя. Они клятву при поступлении в Академию дают. Не убий… не укради…

- Ну а ты?

- Мне мастер сказал, я пошел. И под помостом ждал, когда ты вырвешься. Не думал, что так мокро будет. Чуть не загнулся. Но ты не бросила, вылечила меня. И я не смог убить тебя сразу. Но у гильдии руки длинные. От нее не убежишь даже здесь.

- И ты меня убьешь?!

- Прости, Иренок. Заказ. Ничего личного.

- Ну ты и подонок. – Из кустов тихо вышел Алкен, на ходу оборачиваясь волком.

Я не видела, как на фоне закатного неба мелькнула светлой молнией остро отточенная спица. Но, инстинктивно отшатнувшись, почувствовала, как левый бок обожгло, словно раскаленным прутом. Дышать стало тяжело, и, отступив два шага назад, я упала на древесные корни, больно ударившись головой. Меня тут же накрыла темнота.