— Если бы у тебя было злое сердце, то ты бы тоже присоединился к ним. — Ангел сместил изображение. Появились ужасающие монстры с голыми черепами, горящими глазницами, и стальными кинжалами вместо рогов. Особенно отвратительно смотрелась челюсть, она состояла из семи лезвий.

Борис испугано выпучил глаза:

— Кто это?

Ангел весело произнес:

— Сам не можешь догадаться — черт или бес! Ничего красавец.

Борис со вздохом заметил:

— В аду фашисты были не лучше.

— У тебя будет возможность сравнить — наш будущий клиент. — Черт сквозь оконце просунул руку и, схватив кусок мяса со стола засунул его в рот. Лезвия моментально его перегрызли.

— Вкусно хочу еще! — лапа вновь потянулась, но ангел коротко ударил внезапно возникшим в руке мечом.

— Тебя сюда нельзя дьяволенок.

Черт явно обиделся:

— Я такой же слуга всевышнего как и ты! Почему мне нельзя отведать вкусненького.

— Потому что ты штрафник, за грехи лишен божьей благодати и должен отрабатывать свой долг Господом. А много у тебя искренне покаявшихся.

Бесенок искренне радуясь, ответил:

— Покаявшихся много, а искренне с гулькин нос, на все готовы пойти, чтобы их не мучили, а потом снова грешат, такова природа всех разумных существ.

Жесткий херувим приказал:

— Покажи, как истязают фашистов. А то молодой человек не верит, что наша власть и на них распространяется.

— С удовольствием! Смотри презренный.

Сквозь стальной прут была проткнута натуральная корова. Она скулили и роняла слезы, Борису даже стало жутко от увиденного. Тут ее со всех сторон окружили черти, у некоторых вместо антенн были рога и стали из-за всех сил вилками и ножами, а то и просто когтистой лапой драть и резать ее, живьем отрывая куски. Ели буренку со смаком, потом было видно, как таким же способом прокалывали и быков, пронзая парнокопытных насквозь.

— Из них отличный получился шашлык. — Отметил черт. — Совсем еще свеженький, сочный. Давайте попробуем. — Порождение ада протянуло ему лапу с нанизанными красными кусками.

Хотя запах паленого мяса и был приятным, у Ивана стошнило.

— Нет, так нельзя издеваться над разумными существами.

— Это делается для их же блага. — Ответил сын сатаны. — Чем больше они мучаются, чем ближе прощение, происходит искупление через боль. Ну, а потом если их характер измениться, то и до рая не далеко.

Борис с ужасом ответил:

— Это настолько ужасно! Я прощаю их!

— Надо что простил Всевышний. Я в свою очередь предлагаю выпить вина. — Ангел поднял кубок.

Борис усомнился:

— А не грех?!

Херувим восторженно произнес:

— Помни слова Христа, вы будете пить вино радости в царстве моем. Ты я вижу, расстроен и нуждаешься в подкреплении сил.

Борис глотнул из кубка, привкус очень свежего и сладкого винограда, алкоголь если и есть, то не чувствуется. Страх пропал, и даже появилось любопытство.

Бывший маньяк спросил:

— А представители иных миров тоже мучаются.

— Конечно! У нас в аде собраны представители всех рас и цивилизаций. — Хвастливо заявил черт.

— С галактики?

— Со всей вселенной, а в ней миллиарды галактик и квадриллионы миров. — Лезвия черта пришли в движение. — Преисподняя практически бесконечная и в ней до мелочей прописаны муки для вида. Причем мы, щадя твою хрупкую психику, показываем, только самые простые и безобидные виды пыток.

Экран сменил освещение, и было видно, как на конских скелетах с шестью ногами скачут бесы. На сей раз, слуги сатаны были похожие жуков с головами жаб, только пасть жутко утыканная зубами. Настигая львов-инопланетян, они били их дубинками, при этом колотили, так что те буквально выскакивали из шкур. Было видно, что лишенные кожи инопланетяне носились по клубящемуся от жара песку, а на них сверху вороны с кривыми медными клювами сыпали соль и перец. А как от этого вопили бедные львы, и вой и стони ни с чем не спутаешь.

Борис искренне возмутился:

— Вы совсем осатанели! Разве можно так издеваться над живыми существами?

Ангел сурово ответил:

— Такова участь грешников и моли Всевышнего, что он избавил часть живых от этого, если не подвиг Христа, то ты бы бегал вместе с ними.

Борис содрогнулся, но винные пары в нем все еще играли, и он был очень смелым.

— Но должна быть милость и к павшим.

Херувим строго ответил:

— Ты уже слышал надо исправить характер.

Бывший маньяк хотел, было возразить, но в этот момент явилась фата-моргана, в одной из обнаженных трясущих голыми грудями львиц он узнал свою мать. Его прародительница, подпрыгивала и содрогалась от ударов, которые на нее обрушивали со всех сторон. Потом черти схватили ее за хвост, принялись так молотить, что из-под дубинок забили молнии, а бывшая мама выскочила из своей шкуры. Борис не смог этого выдержать и рванул к экрану.

— Любимая мама, я не позволю издеваться над тобой.

Черт видимо старший выстроил мерзкую улыбку.

— Ты видимо хочешь ей помочь?

Борис решительно заявил:

— Да и немедленно! Прекратите ее мучить.

Черт прокудахтал:

— Так займи ее место!

Когтистая рука схватила Бориса за горло и поволокла за экран. Проходя сквозь барьер он почувствовал сильный удар током. Потом пацан совершено голый оказался в пустые, раскаленный песок пребольно прижег голые пятки юноши. Борис закричал.

— А-а! Потом вспомнил, что уже побывал в аду своего собственного отсутствия смелости и попытался сохранить достоинство.

— Ну что примат готов! — Пропуская со свистом воздух, произнес черт.

Бориска заорал:

— Освободите ее!

Слуга ада ехидно прошител, размахивая трезубцем:

— Ну, уж нет! Раз в ад попал, значит, пропал, не хотел жить в раю, так теперь будешь тут влачить жалкое существование и мечтать о смерти, которая никогда не наступит.

Родную маму продолжали избивать, и это было для Бориса более горьким, чем осознание того, что пострадает и его шкура.

К нему подскочил мчавшийся на скелете бес, схватил за волосы, другой черт наотмашь ударил дубинкою по ребрам, даже хрустнули кости. Его поволокли по песку, избивая на ходу, самое досадно, что и родную маму стали бить сильнее, громадный стервятник подцепил ее за ребро на крюк, взмыл в небо, а слуга преисподней держал ее за хвост. Кость отломилась, и жертва лязгнула об песок.

— Жаль, что у тебя нет хвоста, а иначе мы бы позабавились. — Произнес черт. Клыки заалели. Ну что ты предпочитаешь.

В Борисе заговорил сыновий долг. Юноша взмолился:

— Отпустите ее, и делайте со мной что хотите.

Черт скептически усмехнулся:

— Она совершенно другой породы, с раннего детства издевалась и мучила тебя и неужели дорога блудному сыночку?

Борис решительно заявил:

— Можете представить себе да! Хоть и не человек!

Демон преисподней проверещал:

— Тогда терпи несчастный! Твои муки превысят порог вечности.

Бориса избивали сначала вдвоем, потом вчетвером, затем сразу десять бесов. Кожа сползла с него, и они уже били по голым костям. Потом мясо, словно по мановению волшебной палочки снова наросло. Черти прибавили интенсивность ударов, ломая кости, потом полезли когтями в род и принялись живьем выдирать зубы, когда выдрали последний, дали в челюсть, и она опять наполнилась зубами.

Хотя Бориса и сводило от боли, он нашел в себе мужество сострить.

— Не сильна фантазия у вас, вот в аду своего собственного низкого самомнения, меня помучили куда разнообразней. А вам слабо.

Бесы обиженно загалдели:

— Плевать нам на этих парнокопытных, вы тебя окунем в их дерьмо.

Борис и впрямь оказался в навозе, сначала по шею, а затем его накрыло с головой. Дышать было нечем коровий кал забивал горло, бывшего маньяка стошнило и, трепыхаясь, задохнулся в собственной блевотине. Удивительное состояние, будто ты умер, а, тем не менее, продолжаешь осознавать себя, чувствуешь, как черви выедают тебе глаза, грызут мозг и черепную коробку. Это ужасно противно, больно и страшно, особенно когда они добираются до сердца и перегрызают аорту.