– Вот и славно, – улыбнулся Исаенко. – И ещё просьба, господин Плетнёв, по первому нашему зову являться в отделение для дачи показаний. Иначе это может выглядеть как ваше нежелание помогать следствию.

– Я постараюсь, – сухо ответил Игорь. – Я могу идти?

– Не смею вас больше задерживать, – сказал Исаенко с прежней учтивой улыбкой, провожая Игоря взглядом.

Во всё время их беседы Скворцов сидел за своим столом, затаившись и внимательно слушая всё, что здесь говорилось, не пропуская ни единого слова.

– Ну у вас и выдержка, Борис Витальевич, – сказал он, когда за Игорем закрылась дверь.

– Здесь по-другому нельзя, Женя, – ответил Исаенко. – Он чувствует, что мы подбираемся к нему всё ближе, и начинает нервничать. Видел, как он дёргался и бесился сегодня? Конечно! Он же не знает, что нам известно, и какие у нас есть улики и есть ли вообще. Да, Женя, скорее всего, убийца Ксении Бондарь именно он, в этом практически нет сомнений. Вот только доказательств у нас с тобой по-прежнему нет. Нам бы свидетелей найти, которые видели, как Плетнёв в ту ночь от трупа избавлялся.

– Ничего, Борис Витальевич, найдём, – сказал Скворцов, – а пока …

– А пока потише нам надо действовать, – докончил за него Исаенко. – Видел, какой он хитрый и осторожный, как лис. «Обвинения, говорит, выдвигайте». Знает, что без доказательств и свидетелей у нас ничего не выйдет. Вот и хочет, чтобы мы его сейчас обвинили, а его адвокаты нас уничтожили бы. Нет, Женя, мы пока никаких обвинений выдвигать не можем. Даже подозрения нельзя открыто высказывать. Пусть думает, что мы ещё ни в чём не уверены и не знаем, где искать. Понятно тебе?

– Понятно, Борис Витальевич, – ответил Скворцов.

– Да-а, мы его зацепили, – протянул Исаенко, задумавшись на минуту. – Ну что ж, пора заняться домом по проспекту Победы. Там нас господин Плетнёв уж точно не ожидает.

Скворцов непонимающе посмотрел на Исаенко.

– Новый дом по проспекту Победы, где расположена квартира, принадлежащая Игорю Плетнёву и Виктору Громову, – начал пояснять Исаенко, – в которой вышеозначенные проводили время с девицами, в том числе с покойной Ксенией Бондарь.

– А-а, – протянул Скворцов, – теперь понятно.

– Женя, тебе всё это уже давно должно быть понятно, – сказал Исаенко. – Все фамилии, адреса, имена соседей и главных свидетелей, в общем, всех, проходящих по делу, ты должен помнить наизусть.

Он покачал головой.

– Я всё понял, – ответил Скворцов, опустив голову. – Я исправлюсь.

Он глубоко уважал своего начальника и был твёрдо убеждён, что Борис Витальевич является прототипом всех честных ментов и следователей с экранов кино, и олицетворяет собой положительную, пусть и немногочисленную, часть отечественной милиции. Для него была очень важна похвала Бориса Витальевича, наставника и старшего товарища. И он огорчался, если не дотягивал до высокого уровня в его глазах.

– Конечно, исправишься, – сказал Исаенко. – Иначе и быть не может, иначе нельзя. Пойми, Скворцов, ты ведь не экзамен зубришь, а … Как бы тебе объяснить? Понимаешь, просто, когда ты общаешься с людьми, допрашиваешь свидетелей или подозреваемых, ты должен чётко понимать, о чём ты их спрашиваешь, что ты хочешь узнать, задавая тот или иной вопрос. Ты должен вникать в мельчайшие подробности, изучать нюансы, смотреть на ситуацию с разных точек обзора, чтобы видеть больше других. Ты должен быть подготовлен к любому разговору с любым предполагаемым свидетелем, даже самым, на первый взгляд, незначительным. Ведь самый обычный свидетель может оказаться главным, самая малозначительная мелочь может стать основной уликой. Идя на разговор с кем бы то ни было, ты должен быть уверен в своих словах. Вот что тебе надо уяснить.

Скворцов решительно кивнул, принимая критику и урок начальника, и сказал:

– Разрешите отправиться на проспект Победы и опросить соседей Плетнёва по квартире.

– А вот тут не спеши, Скворцов, – остановил его Исаенко. – С моей стороны было бы непрофессионально и даже неэтично отправить тебя одного в такое предприятие. В дом на Победы мы отправимся с тобой вместе.

– Я готов, – ответил Скворцов. – Когда выдвигаемся?

– Сегодня у нас ещё есть дела здесь, а вот завтра с самого утра и начнём.

* * *

Утром следующего дня следователь Исаенко вместе с помощником Скворцовым прибыли в интересующий их дом по проспекту Победы. Они обошли здание кругом, осмотрели подъезды.

– Нас интересует второй подъезд, – сказал Исаенко, глядя вверх, – и конкретно одиннадцатый этаж. Нам повезёт, если хотя бы одна-две квартиры на той же площадке уже заселены. Дом-то новый.

– А если нет? – забеспокоился Скворцов.

– Ну, а если нет, – невозмутимо ответил Исаенко, – тогда будем действовать по плану «б».

– Ага, – согласился Скворцов и даже не стал уточнять, что это за план «б». Он возлагал надежды на значительную заселённость новостройки.

Они вошли в парадную.

– Смотри, Скворцов, нам пока везёт, – улыбнулся Исаенко, – в доме есть консьерж. Я предполагал это, но не был уверен.

Исаенко представился и познакомился с консьержем, мужчиной средних лет, прилично одетым.

– Скажите, уважаемый, не вы ли работали в ночь на десятое декабря минувшего года? – спросил следователь.

– Я, конечно же, не могу этого помнить, – ответил мужчина. – Но я сейчас посмотрю в журнале дежурств. Один момент.

Он достал толстую книгу, похожую на бухгалтерскую, и раскрыл её в самом конце, где было отмечено «декабрь 2008 года». Затем надел очки и стал листать страницы, проводя пальцем сверху вниз.

– Вот, нашёл, – сказал он, наконец. – С девятого на десятое декабря 2008 года была смена моего коллеги Сан Саныча. А я заступал до него. Так что, к сожалению, ничем не смогу вам помочь.

– Тогда скажите, когда следующая смена Сан Саныча? – спросил Исаенко.

– После моей смены, а значит, завтра с девяти утра, – ответил тот.

– Вот и хорошо, – заключил Исаенко. – Значит, завтра мы побеседуем с Сан Санычем. А сегодня мы бы хотели пообщаться с жильцами вашего подъезда. Вы не возражаете?

– О, ни в коем случае, – поспешил расшаркаться вежливый консьерж. – Тем более, если это необходимо для пользы дела.

– Ещё как необходимо, – согласился Исаенко. – Вот видите, а вы говорили, что не сможете быть полезным. Вы нам очень помогли.

– Всегда к вашим услугам.

Следователь с помощником прошли к лифту. Скворцов всё время оглядывался по сторонам и без стеснения, чуть ли не с открытым ртом, рассматривал дорогую отделку стен и потолков, мраморные ступени и пышные цветы в вазонах.

– Вот это да, – воскликнул он. – Вот это богатство. Аж дух захватывает. А ведь это только парадная. Что же нас ожидает в квартирах здешних жильцов?

– Сейчас увидим, – спокойно сказал Исаенко с видом человека, видавшее всякое за свою долгую жизнь и разучившегося чему-либо удивляться. – И заметь, вот в таких дорогих апартаментах убийства происходят не реже, чем на шестиметровых кухнях в бытовых разборках. Эти люди вообще считают, что мир принадлежит именно им, и они могут позволить себе всё, что хотят. Такие люди, как правило, безнаказанно творят зло, поскольку на их стороне деньги, а значит, и закон. Но мы с тобой постараемся нарушить эту сложившуюся закономерность.

Скворцов выпрямил спину и кивнул в знак согласия.

На одиннадцатом этаже коллеги вышли из лифта и оказались в просторном холле. Напротив лифта стоял мягкий диванчик, а рядом напольная ваза с ветвистым экзотическим растением.

– Гляди-ка, точно, как в «Метрополе» или «Интуристе», – усмехнулся Исаенко.

Он направился к двери с номером «152» и позвонил в звонок. Никто не открыл.

– Это я так, на всякий случай, – сказал он. – А вдруг наш друг, господин Плетнёв, оказался бы сейчас в квартире?

Он позвонил в соседнюю дверь. Тоже тишина.

– Пока что фортуна отвернулась от нас, – сказал Исаенко. – Ну, ничего. Будем пробираться дальше.