Все эти дни дома я размышляла, я прислушивалась к себе и старалась найти ответы на свои вопросы. Как-то мне вспомнились слова Таисии во время нашего последнего разговора: «Помни и не забывай, почему ты здесь, ради чего ты всё начинала».

– Да, она действительно права, – сказала я вслух, сидя в своей комнате у окна и пытаясь читать какую-то книгу. – Неужели все мои жертвы были напрасны? Неужели моё падение было зря? Ведь бордель – это не конечная цель, а лишь переход, середина пути, инструмент для достижения чего-то большего в моей жизни. Это же не навсегда, это временно.

Я отбросила книгу в сторону, – всё равно я не помнила, что прочитала, строчки не проникали мне в голову, – и схватила календарь. Сегодня была среда, восьмое октября. Я должна была вернуться обратно ещё позавчера.

– Господи, что я наделала? Истеричка! – ругала я себя.

Я схватила телефон и набрала номер Инессы. В трубке послышался знакомый голос:

– Алло. Кто это?

– Инесса, это я, Марго, – сказала я приглушённым голосом и подошла к двери, чтобы прикрыть её плотнее.

– Марго, ты где? – спросила Инесса.

– Я дома. Таисия отпускала меня на три дня домой, но я не вернулась вовремя. Что мне теперь делать?

– Ну ты даёшь, Марго! – затараторила Инесса. – Бегом хватай шмотки и возвращайся. Может, и пронесёт. Я, если что, тебя прикрою.

– Спасибо тебе, моя дорогая, – сказала я. – Завтра же с самого утра я приеду. А Тая не спрашивала обо мне?

– Ты знаешь, странно, но не спрашивала, – ответила она. – Ладно, завтра, так завтра. Не подведи только меня.

– Хорошо, хорошо, не беспокойся, – заверила я Инессу. – Завтра к полудню я уже буду на месте.

* * *

Я не нарушила своего обещания, данного Инессе. Около двенадцати я была уже на базе и отзвонилась ей, чтобы «отчитаться».

– Пока всё тихо, – сказала мне Инесса. – Тая о тебе не говорила.

– Лера-администратор сказала, что Тая была здесь в понедельник, как раз, когда я должна была вернуться, – ответила я. – И что сегодня она опять будет.

– Блин, не получится отбрехаться, – с досадой сказала Инесса. – Она всё помнит и ничего не упускает. Она, скорее всего, приказала администраторам, как только ты вернёшься, ну, если вернёшься, сразу звонить ей.

– А я и не собираюсь ей врать и отнекиваться, – ответила я. – Если скажет «до свидания», я распрощаюсь.

– Ладно, удачи тебе, Марго – сказала Инесса и повесила трубку.

Около четырёх часов приехала Таисия. Лёгкий холодок волнения пробежал у меня по спине. Я знала, что она здесь сегодня из-за меня.

Роза с Алисой и Камилла вышли из комнаты. Мы с Таей остались вдвоём. Я была напряжена.

– Как съездила домой? Как отдохнула? – спросила Тая.

В её голосе не было недовольства или упрёка. Я решила не ходить вокруг да около и сразу перейти к главному.

– Таисия, я нарушила нашу договорённость и вернулась только сегодня, вместо понедельника, как обещала, – сказала я.

– Я знаю. Но это не имеет никакого значения, – ответила она, немало удивив меня. – Главное, ведь ты вернулась. Сама. Тебя никто не заставил, значит, ты сама приняла это решение, осознанно. Я права?

– Абсолютно, – ответила я, чувствуя огромное облегчение.

– Ну вот, – продолжала она. – А прибыла ты в понедельник, или двумя днями позже, это уже формальности. Главное, чтобы твои мысли были в порядке.

– Понимаю, о чём вы, – улыбнулась я. – Я в полном порядке. И готова продолжать работать. Просто, если в другой раз у меня опять снесёт крышу, вы отпустите меня на реабилитацию?

– Договорились, – улыбнулась в ответ Таисия. – Но только если твою крышу будет сносить не чаще одного раза в месяц. А там у тебя и так законные три-четыре выходных подряд.

– Не будет, обещаю, – сказала я твёрдо.

– Я знала, что не ошиблась в тебе, Марго, – сказала Тая, – знала, что ты сильная. Если что, звони, не стесняйся.

С этими словами Тая протянула мне свою визитку. После чего попрощалась со мной и вышла. Вернулись девочки и окружили меня.

– Ну что? Ну как? Что она тебе говорила? – наперебой спрашивали они. – Оштрафуют тебя?

– За что? – удивилась я.

– Ну как же? – сказала Алиса. – Ты ведь не вернулась в срок. Опоздала на два дня.

– Девочки, здесь всё-таки не тюрьма строгого режима, – ответила я. – Расслабьтесь. Вы не в рабство себя продали. Одно дело – соблюдение внутренней дисциплины, и совсем другое дело – моё личное время, моя собственная жизнь и моё здоровье, как физическое, так и психическое. И, самое главное – это свобода выбора. Только вы сами выбираете для себя – делать что-либо или не делать, поступать вам так или иначе.

Алиса задумалась.

– Знаешь, Марго, всё, что ты говоришь, очень хорошо и интересно, – сказала Роза. – Вот только не все осознают эту свою свободу, и далеко не все умеют правильно ею пользоваться.

– Да, не все, – согласилась я, – поэтому за них принимают решения другие, все, кто угодно, только не они сами.

– Ой, девочки, я вообще мало что понимаю из того, что вы сейчас говорите, – сказала растерянно Алиса. – Что я должна выбирать? В чём моя особая свобода?

– Никакая не особая, а просто свобода, как она есть, – ответила я горячо. – Ваше право выбора. К примеру, я здесь, потому что я так выбрала на определённом этапе своей жизни, потому что я так захотела, и продолжаю оставаться здесь, потому что опять же я сама так решила. Меня никто не заставил, я сама. Понимаешь? А ты? Почему ты здесь?

Алиса пожала плечами.

– Слушай, Марго, ты прямо бунтарь, – вмешалась Камилла. – С тобой хоть на баррикады.

– Зря ты иронизируешь, Камилла, – сказала я ей, – просто я не согласна мириться с несправедливым и потребительским отношением к себе, с ущемлением моей свободы, с унижением и хамством.

– А я не иронизирую, – ответила она. – Я просто не парюсь над такими вопросами.

– Каждый выбирает для себя сам, над чем ему париться. Я – над этим вопросом, ты – над другим, над тем, к примеру, как ты сегодня выглядишь, побольше бы клиентов и подольше бы продержаться на «шестёрке».

– Девочки, девочки, перестаньте, – вмешалась Роза, – а то вы так и до ссоры договоритесь.

– Не преувеличивай, Роза, – отмахнулась Камилла, – чего нам ссориться? Тем более, из-за таких пустяков, правда, Марго?

– Конечно, – ответила я, – тем более, «из-за таких пустяков». Каждому своё.

В комнате повисло молчание. Каждая из нас думала о своём, ну, если вообще думала. Я имею в виду Камиллу. Она чем-то напоминала мне Ксюшу, не желавшую видеть дальше своего носа и забивать свою хорошенькую головку всякими «глупостями» и «пустяками». У Камиллы, по её мнению, были главные достоинства и козыри – это грудь пятого размера – колыбель для страждущих и жаждущих мужчин, и серебряные шарики пирсинга в её подвижном гибком языке, тоже, кстати, для них же, для страждущих и так далее …

Сегодня я впервые ясно увидела, что отличаюсь от них, что мы с этими девочками – основным контингентом борделя – совершенно разные. Для большинства из них ублажать клиентов, подчиняться, мириться, унижаться и трястись за своё место в этом сомнительном «санатории» – это не вынужденная необходимость, это образ жизни. Они не умеют ничего другого, и не хотят ничего другого делать.

С одной стороны, данное открытие меня порадовало. С другой стороны, я понимала, что от этого мне будет нелегко здесь, будет трудно уживаться с остальными.

«Ну и пусть, – подумала я. – Как-то же уживалась раньше».

Тишину в нашей комнате нарушила Ирма. Она вальяжно и по-хозяйски вошла к нам и уселась в кресло.

– Чего молчим? – спросила она бесцеремонно. – Я думала, здесь вовсю идёт празднование по случаю возвращения блудной королевы.

И она зыркнула на меня, не сумев подавить в интонации и во взгляде зависть и злобу.

– Тебе чего, Ирма? – спросила я. – Ты зашла лично удостовериться, или просто соскучилась?

– И не надейся, – холодно ответила она.