– Очень плохо, господин директор, – тихо проговорила я. – Совершенно непозволительно с вашей стороны совсем ничего не знать о предприятии, которым управляете. Согласно вашей должностной инструкции вы владеете всей информацией, касающейся производственного процесса. Вы… расписывались в ней? Думаю, что да. И кто, простите, тогда поверит в ваше неведение? – чуть не добавила «кроме меня», но вовремя остановилась. Еще вообразит, что я на его стороне.

Ричард выпрямился и на миг застыл, словно кол проглотил. Считала ли я его диверсантом? На самом деле нет. Действительно, сложно себе представить, чтобы директор делал это лично. В цехе почти всегда кто-то есть и появление такой приметной личности не осталось бы незамеченным. С другой стороны, что ему мешало организовать проникновение на завод диверсионной группы? Ничего. Вот только эта группа знатно наследила, будто нарочно подставляя своего якобы заказчика. Правда, все доказательства при удачном исходе диверсии были бы погребены под руинами пятого цеха. И никто никогда бы и не узнал, что панель управления была неисправна, ингибитор оказался не той концентрации, а в хронокристаллах, смешно сказать, месяц назад закончился эльзим. В одном я была уверена – Ричард виновен, даже если его подставили. Вот пусть и подумает, кто это мог сделать и примет меры. Конечно, не стоит сбрасывать со счетов тот вариант, что он и в самом деле все это лично организовал. Тогда мне не позавидуешь. Интересно, как он будет меня устранять? Или для начала попытается купить мое молчание?

– Я вас услышал, госпожа Мари, – наконец произнес он. – Благодарю за проделанную работу, можете быть свободны.

Я кивнула и, поднявшись с места, направилась к выходу.

– Оперативное совещание в 11.00. Не опаздывайте, – донеслось мне вслед. – И будьте любезны, приведите себя в подобающий вид!

Кто о чем, а наш директор о… А я только начала думать, что с ним возможно говорить по-деловому. Рано! Тут еще работать и работать в этом направлении. Я закрыла за собой дверь и украдкой показала язык, пользуясь тем, что хозяин кабинета меня не видит. И пошла приводить себя в подобающий вид. В моем понимании. Как выяснилось впоследствии, и по этому вопросу у нас директором разные точки зрения.

Бодрящий напиток с лошадиной дозой медицинского эльзима дал весьма своеобразный эффект. Возможно, я неправильно выбрала носитель или сказалась передозировка, но бодрость длилась от силы минут двадцать. По крайней мере, я не уснула, стоя под душем. Оптимально было лечь спать и поставить будильник на два часа вперед. Но я почему-то решила, что смогу еще заняться осмотром приборной панели из второго цеха. Мы с Питером приняли решение демонтировать и проверить их все. Это, конечно, существенно замедляло производственный процесс, но рисковать было нельзя. В этой панели все провода оказались целыми, да и лишних монтажных элементов не было обнаружено, но я все равно велела поставить ее на испытательный стенд и проверить все режимы и нестандартные ситуации.

Последнее, что помню – я следила за показаниями осциллографа, а потом меня кто-то укусил за плечо! Это Гайка, умничка моя, решила меня разбудить. Я резко вскинулась и, потерев изрядно помятую щеку, взглянула на часы. Без пятнадцати одиннадцать! Так… я критически осмотрела свой рабочий комбинезон. Вроде не успела испачкать. Впрочем, переодеться все равно не успеваю. Волосы после душа высыхали сами, укладки никакой, но вышло даже неплохо. В общем и целом мне мой вид показался вполне подобающим. Вот только помятая щека все портила, да коротко обрезанные ногти раздражали.

В конференц-зале уже все собрались и, похоже, ждали лишь меня. Элина, секретарь директора, успела сунуть мне в руки дежурный блокнот и карандаш. Свой я, как обычно, забыла. Сержио не обращал внимания на подобные мелочи, он просто знал, что у меня превосходная память и делать записи мне совсем необязательно, а вот Ричард воспринимал отсутствие письменных принадлежностей как отказ выполнять его распоряжения и считал чуть ли не личным оскорблением. Элина, благо выручала своими запасами. А то не избежать бы мне очередного штрафа.

При моем появлении в конференц-зале директор отчего-то пошел красными пятнами. Я настороженно замерла у двери. Кто этих магов знает! Но он уже взял себя в руки. Побелел.

– Проходите, госпожа главный технолог, – на людях Ричард никогда не называл меня по фамилии, только по должности. И это бесило еще больше, чем то, что он произносил лишь фамилию моей приемной матери, когда мы находились наедине. Мне казалось, так он намекает на знание некоего моего секрета. Это было неприятно. – Совещание мы начнем с вашего доклада о происшествии в пятом цехе. Вы готовы его озвучить? – тем временем спросил он, едва я успела усесться.

– Конечно, – с готовностью ответила, поднимаясь с места.

Изложила только основные факты, воздержавшись от каких-либо выводов. Зато другие воздерживаться не стали. Главный счетовод вышла из себя. Уж кто, а Матильда-то точно знала, сколько было заплачено за ингибитор низшей концентрации. Начальник отдела снабжения бледнел и съеживался под ее напором, клятвенно заверяя, что ничего не знал и все бумаги в порядке. Его положение осложнялось еще и тем, что именно он не так давно внес предложение сменить поставщика. Производитель злополучного ингибитора приходился каким-то дальним родственником его жене. Тогда на этот факт не обратили внимания, а вот теперь припомнили.

– А я говорила, а я предупреждала! От добра добра не ищут! – потрясала кулаками Матильда. Делала она это с садистским удовольствием. Прежний поставщик ей нравился, хоть и заламывал цену почти на треть выше. Их симпатичный начальник отдела сбыта в былые времена появлялся у нас по нескольку раз в месяц и подолгу задерживался у нее в кабинете.

– Да может это ты и провернула со своим Севастьяном! Специально, чтобы моего поставщика дискредитировать! – неожиданно перешел в наступление наш начальник отдела снабжения.

– Что? – взвизгнула Матильда. – Честер, ты рехнулся! Ни я, ни Севастьян к твоему ингибитору не приближались и ничего с ним не делали! Он уже пришел в таком негодном виде!

До сих пор директор не вмешивался, просто слушал, как эти двое с удовольствием перекладывают ответственность друг на друга. Я тоже слушала, но с долей здорового скепсиса. Нет, Матильда не могла все это организовать, она слишком открыта эмоционально и в случае причастности реагировала бы иначе. Начснабу это вообще не выгодно…

– Значит так! – директор хлопнул ладонью по столу. – Поставщику направляем рекламацию. Пусть проведут у себя расследование, почему они нам поставили ингибитор меньшей концентрации да еще и с неверной маркировкой. По его результатам будет решен вопрос о дальнейшем сотрудничестве. Поднимите договор, госпожа Матильда, там должен быть пункт о неустойке, – Матильда активно закивала и что-то быстро записала в свой блокнот. – Господин Честер, на время расследования найдите адекватного производителя ингибитора. Или может нам стоит рассмотреть вопрос о собственном производстве оного? – взгляд с прищуром в мою сторону.

– Это технически невозможно, господин директор, – сухо заметила я. – Производства эльзима и ингибитора нельзя совмещать на одной территории, – о том, что это общеизвестный факт, говорить не стала.

– Что ж… нельзя, так нельзя… – директор ненадолго задумался и в итоге выдал: – Купим какой-нибудь завод? Госпожа Матильда, рассмотрите целесообразность такого приобретения.

– Это войдет в противоречие с законом о монополии, – снова встряла я. – Нас оштрафуют.

– Прискорбно, – процедил Ричард. – Тогда… ввиду факта неблагонадежности поставщиков, нам следует ввести предварительный лабораторный контроль…

– Уже введен. Вчера, моим распоряжением, – отрапортовала я.

– И провести внеплановые профилактические работы во всех цехах, – продолжил директор.

– Уже начаты, – кивнула я.

– Но это… сорвет график поставок! – запаниковал начальник отдела сбыта.