- Потому, – с трудом отодвигая его от себя, произнес Костя.

- Ты не хочешь? – с зарождающимся страхом в глазах пытливо посмотрел на него Кирилл.

- Чудо ты мое, – улыбнулся Костя, ладонью коснувшись его щеки. – Я постоянно тебя хочу.

- Тогда почему «нет»? – упрямо спросил Кирилл.

- Куда нам спешить, Кир? – попытался он переубедить парня – У нас полно времени.

- Я хочу избавиться от них. Совсем, – шепотом ответил Кирилл. Костя без объяснений понял, о ком идет речь. И умоляющий взгляд Кирилла, как иголкой в сердце. Как отказать ему, когда он смотрит с такой надеждой?

В груди закололо, когда в памяти всплыло тело Кирилла: израненное, окровавленное, со следами отвратительной разрушительной похоти уродов, которые мучили его.

Костя содрогнулся. Нет, этого больше не случится. Никогда. Теперь Кирилл в безопасности, рядом с ним. И никто больше не будет прикасаться к нему, кроме Кости.

- Иди сюда, – мягко позвал его Костя, заставляя себя думать, прежде всего, о Кирилле. – Доверишься мне? – заглянув ему в глаза, спросил он, когда парень оказался подле него.

- Да.

- Мы с тобой этого еще не пробовали, – осторожно начал Костя, слегка надавив Кириллу на колени. Сомнение в глазах парня было настолько велико, что Костя почти решил остановиться, несмотря на просьбы. Но с другой стороны, Кириллу нужно было показать, что бояться нечего. – Ты только смотри на меня, хорошо?

Кирилл послушно кивнул. Он нервничал, и этого невозможно было не заметить, но Костя надеялся, что ему все же удастся перекрыть все ужасные воспоминания Кирилла.

Обведя пальцем контур губ парня, Костя слегка надавил, принуждая Кирилла приоткрыть рот. Тот бросил на него вопросительный взгляд и нерешительно облизнул пальцы. Оставаться равнодушным к такому зрелищу, все равно, что быть камнем. Еще немного и можно кончить только от горячего языка Кирилла, старательно вылизывающего его пальцы. Костя предусмотрительно остановил порнографические картины в своей голове, где Кирилл берет в рот уже его член.

Он провел ладонью по напряженным мышцам живота Кирилла, заставляя его расслабиться. Дождавшись, когда сердцебиение парня немного утихнет, Костя скользнул рукой ниже, останавливаясь напротив ануса. Надавливая пальцем на тугую складку мускул, Костя едва мог дышать. Протолкнув палец внутрь, он тут же ощутил, как от страха член Кирилла обмякает. Костя чувствовал сопротивление и успокаивающе свободной рукой погладил его по бедру. Кирилл напрягся и издал странный звук, когда палец осторожно шевельнулся в нем.

- Больно? – шепотом спросил Костя, задышав чаще. Он чувствовал нервное тревожное дыхание Кирилла, который спрятал лицо ему в шею.

- Нет, – едва живой прохрипел Кирилл и вжался в Костю сильнее, когда палец двинулся глубже.

Костя принуждал себя успокоиться, но там внутри было так тесно и горячо... Кирилл был невероятно узким. Невозможно не думать о том, какую же боль насильники причиняли его мальчику.

Костя задохнулся.

- Мой, Кир, только мой, – простонал он, глубже толкнувшись в нежную глубину. Кирилл напрягся и шумно втянул в себя воздух, широко распахнув глаза, когда палец Кости коснулся чувствительного бугорка.

- Костя! – потрясенно выкрикнул Кирилл, выгибая спину. Он цеплялся за Костю, до синяков впиваясь в плечи, как будто боялся упасть. Его судорожное частое дыхание напоминало рыбу, выброшенную на берег.

Судя по дрожи наслаждения, пробирающей Кирилла, ему было хорошо. Очень хорошо. Костя еще раз задел простату, сильнее надавив пальцем, слегка помассировал. От изумления и смятения глаза Кирилла приобрели удивительно потрясающие оттенки, становясь еще необыкновеннее. Во рту у Кости пересохло, он вытянул палец и снова протолкнулся вперед, растягивая сжавшийся сфинктер. Кирилл стонал в голос, выгибаясь навстречу.

- Расслабься Кир, – прошептал Костя ему в ухо, чувствуя, как тело Кирилла сопротивляется ему. – Все хорошо. Расслабься, мой хороший. Ну же...

Костю пугало то, как Кирилл цепенел от каждого движения. Кирилл должен был расслабиться. Нельзя по-другому. Не получится.

О Боже. И это только палец!

- Расслабься. Я рядом, Кирюш.

- Н-нет... пожалуйста...

У Кости заледенело все внутри, когда он услышал жалобный всхлип Кирилла и почувствовал руки парня, до боли сжимающие его плечи. Кирилл задыхался, умоляя остановиться, он вырывался с таким ужасом, словно ему причиняли боль. Костя осторожно отстранился от парня, без конца повторяя ему, что он рядом.

- Кирилл? – негромко позвал его Костя, дождавшись, когда Кирилл перестанет вырываться.

- Ненавижу, – сдавленно прохрипел Кирилл, сжавшись в комок. В груди защемило от страданий Кирилла. Господи, как же тебе помочь, Кир? Костя протянул руку, чтобы коснуться парня, но тут же одернул себя. – Ненавижу! Сволочи, ненавижу вас, ненавижу, ненавижу! – закричал Кирилл, кулаком ударив по матрацу, словно увидел в нем своих врагов.

- Ш-ш, – Костя резко перехватил руки Кирилла, с силой прижимая его к себе. – Я с тобой. Я рядом. Тише, успокойся. Все позади.

- Ненавижу, – перестав сопротивляться, тихо всхлипнул Кирилл.

- Тебя никто больше не обидит. Успокойся, мальчик мой, – лихорадочно целуя его, Костя продолжал держать парня в своих руках, не давая ему уйти.

- Не называй меня так, – зло прошипел Кирилл.

- Не буду. Все позади, Кир. Позади, – как заведенный повторял Костя, не понимая, кого уже пытается в этом убедить.

- Я снова все испортил, – убийственно холодно произнес Кирилл.

- Нет-нет. Постепенно, помнишь? – сжимая его в крепких объятиях, Костя мечтал передать ему хоть частичку тепла. – Мы поторопились. Ничего страшного. Мы справимся, если будем откровенны друг с другом.

- Мне нравилось, когда... когда ты... там внутри трогал... – едва слышно признался Кирилл.

- Потом тебе стало больно? – осторожно Костя подтолкнул его к разговору.

- Нет. Просто я... они делали так б-больно, а он... он все повторял «мой мальчик» и так же трогал меня... там. Я не дрался, Костя. Мог, но не дрался. Лезвие, оно упиралось мне в горло... и так страшно, – заикаясь говорил Кирилл.

- Тсс, все в порядке, – с трудом выдавил из себя Костя, шмыгнув носом. Нет. Он больше никому не позволит причинить вред Кириллу. Никому. Никогда! – В порядке.

Кирилл очень медленно затихал, переставая дрожать, но даже когда он успокоился и перестал всхлипывать, Костя не убирал рук. Ему казалось, что если он сейчас отпустит, то потеряет его. Снова. И он не отпускал.

- Помнишь речку в Октябрьском? – тихо начал Костя. – Летом. Вода там была такая теплая-теплая. И солнечные зайчики, бликами отражались от глади воды. Ты жмурился, когда они падали на тебя, но не отводил взгляда, – Костя улыбнулся воспоминаниям, надеясь, что Кириллу будет достаточно только звука его голоса, чтобы успокоиться окончательно. – А помнишь, какой горячий был песок? Желтая полоска песка вдоль реки и дерево. Наше место. Я тебе там впервые сказал, что ты мне нравишься как парень.

- Я помню, – отозвался Кирилл.

- Не забывай этот момент, – попросил Костя.

Они еще долго лежали, погружаясь в детские воспоминания. И через полчаса Костя почувствовал, что это действует. Кирилл приходил в себя, вновь расслабляясь, и уже доверчиво сам прижимался к нему. Порадовавшись миновавшему кризису, Костя осторожно разжал руки. За окном уже успело стемнеть, а в окнах дома напротив один за другим зажигался свет. И было так уютно находиться рядом с Кириллом, смотреть, как наступает вечер.

- Тебе Ане нужно позвонить, если ты не передумал насчет вечера, – напомнил Костя.

- А ты? – неуверенно посмотрел на него Кирилл. – Не передумал?

- Нет, – улыбнулся Костя, – Почему бы нам не прогуляться вместе. Давай так. Я сейчас съезжу домой, переоденусь и вернусь за тобой.

- Лучше давай сразу встретимся в ресторане, чтобы тебе не мотаться из одной части города в другую, – здраво предложил Кирилл.

Костя колебался. Он сомневался, можно ли сейчас оставлять Кирилла одного, после очередного приступа.